Квир-подполье Тбилиси

МОБИЛЬНЫЙ

Как техно-клуб Bassiani в Тбилиси стал точкой притяжения угнетенного ЛГБТК-сообщества страны.

Сейчас середина лета. Я протискиваюсь в длинную очередь к самому известному ночному клубу Кавказа - Bassiani.

Передо мной толпятся стайки хипстеров и рейверов, выбравших радикальный черный или любой другой гедонистический стиль, который пришелся им сегодня по душе. Контраст с серыми массами на улице не мог бы быть разительнее. Досмотр на входе весьма пристрастен, и дело не столько в вашем лице, сколько в том, можете ли вы причинить вред другим отдыхающим. Когда я покупал билет, мой профиль в Facebook уже проверили, так что охрана могла убедиться, что они не пропустят гомофоба или футбольного фаната.

"Прошу, следуйте за мной, мисс", - говорит один из вышибал транс-женщине, вежливо провожая ее в заведение. Постойте, но это же Тбилиси, столица Грузии...

Bassiani - мир в себе, тихая гавань посреди радикально христианской Грузии, население которой всего 3,7 миллиона человек.

"Грузины - мачо, мужественные и страшно гомофобные", - говорит Паата Сабелашвили, 39 лет, во время нашего диалога в чате Skype. Паата - заметный активист как в ЛГБТ+ сообществе Грузии, так и в сообществе потребителей рекреационных наркотиков, он тесно связан с менеджментом Bassiani.

Хотя здесь не устраивают облав на ЛГБТ+ граждан (как в соседней Чечне), геев не вешают (как в соседнем Иране) и гей-бары не взрывают (как в соседней Армении), ЛГБТ+ людям все равно приходится быть настороже. По словам Паата, те, кто идентифицируют себя как квир, регулярно подвергаются избиениям, и полиция не всегда спешит вмешиваться.

"В прошлом марте на двух транс-женщин напали в регистратуре больницы, куда они обратились, чтобы попросить о помощи", - добавляет Паата.

Последние три года он не живет в Грузии. Паата работает в отделе контроля и профилактики ВИЧ в Евразийской коалиции содействия мужскому здоровью в Эстонии. Грузия все еще входит в сферу его деятельности, но он не торопится возвращаться. "ЛГБТ+ организации делают хорошую работу, поднимается новое поколение".

"Единственное, что могло бы, пожалуй, заманить меня обратно - это Bassiani. Другого такого места нет нигде в мире".

Былая роскошь

Bassiani - место, где собираются все меньшинства. Клуб открыл свои двери в 2014 году. Он находится на территории "Динамо-Арены" - стадиона национальной команды и крупнейшего футбольного клуба в Тбилиси. Сложно не обратить внимание на контраст: внутри стадиона могут собраться тысячи гомофобных фанатов, выкрикивающих ультранационалистические лозунги, а прямо под ними самые разнообразные мужчины обмениваются французскими поцелуями.

Внешний вид стадиона впечатляет сам по себе, но интерьер клуба, в котором раньше располагался бассейн, построенный в 1929 году, впечатляет, пожалуй, еще больше. Внутри все абсолютно черное, пахнет заброшенной стройкой, и режущее уши техно, кажется, способно вырвать из вас внутренности.

В этом месте возможно всё. Если вы мужчина, вы можете носить платье, если хотите, можете подняться на сцену и красоваться практически без одежды, можете заняться кроссдрессингом или нырнуть в темную комнату. В Bassiani достаточно места для любого рода развлечений. Это уникальное заведение не только для Грузии, но и для всего Кавказа и, пожалуй, всей Восточной Европы. Именно это и привлекает стильную молодежь Тбилиси проводить здесь каждый вечер пятницы и/или субботы до поздней ночи, утра, полудня и танцевать под музыку местных и иностранных диджеев мирового уровня. Недаром клуб часто сравнивают с клубом "Бергхайн" в Берлине.

Всего за четыре года Bassiani стал самым популярным техно-клубом в стране и поместил Тбилиси на карту рейв-направлений. Хотя клуб и не предназначен эксклюзивно для ЛГБТ+, здесь организуют ежемесячные квир-вечеринки под названием Horoom Nights, под которые выделена отдельная зона. Эти вечеринки стали настолько популярны, что была открыта специальная зона, которая доступна и в обычные вечера (и бесплатна для ЛГБТ+ сообщества).

По словам Паата, гей- и гетеро-посетители отлично соседствуют в этом клубе, в отличие от других заведений Грузии. "Вечеринки Horoom настолько полюбились публике, что нам иногда приходится отказывать людям, потому что иначе не хватит места представителям ЛГБТ".

"В темной комнате, которую я попросил устроить внутри заведения, полно гетеро-пар".

Хотя люди в целом отправляются в Bassiani, чтобы потанцевать и как следует оттянуться, владельцы - Звиад Гелбахиани и Тато Гетия - явно придерживались двух основных принципов при его создании. Первый - принятие ЛГБТ+ людей, которое демонстрирует им, что они получат шанс безопасно отдохнуть от повседневных проблем. Второй - уважение к клубной культуре, связанной с рекреационным употреблением наркотиков, - поэтому введен строгий фейсконтроль. В этом сочетании, по мнению Пааты, нет ничего удивительного.

"Многие ЛГБТ, потребители легких наркотиков, секс-работницы и другие угнетенные группы населения сталкиваются с проблемами с полицией или хулиганами либо по дороге в клуб, либо когда они возвращаются домой после него. Также многие среди персонала Bassiani являются частью сообщества, либо они просто не хотят выдавать своих друзей полиции".

"Bassiani - не клуб, это социальное движение, в котором музыка всего лишь саундтрек", - с чувством объясняет Паата. Horoom, например, не просто квир-вечеринка, Facebook-группа с тем же названием - также место, где собирают деньги для трансгендерных людей, которых выгнали из дома, и где молодые люди делятся историями о своих каминг-аутах.

"Недавно один парень опубликовал историю о том, как он рассказал матери, что ему нравятся мужчины. В итоге она обернулась к нему и ласково сказала: "Все хорошо, милый, мне тоже". Так что, как видите, эти истории двигаются в верном направлении".

Беззаконное государство

Грузия обрела независимость в 1991 году, после развала Советского Союза, и вскоре обрушилась в пропасть. Девяностые стали одной из самых черных эпох для населения из-за двух гражданских войн с отделившимися республиками - Южная Осетия и Абхазия, - жестоких банд, контролирующих улицы, и кровавой революции. Иметь дома электричество и тепло было роскошью, а за хлебом стояли огромные очереди.

Помимо всего прочего, гомосексуальность оставалась уголовным преступлением вплоть до 2000 года, и считалось нормальным брать с собой Калашников в дорогу. Сегодня сложно вообразить нечто подобное.

"В то время мы жили в состоянии полного беззакония", - Паата вспоминает постсоветский хаос 1990-х годов. Как и в Берлине, и Белграде, вышеописанные невзгоды проложили дорогу сильной подпольной панк- и рок-сцене, которая по своей природе была политической.

"Мы стремились к свободе, индивидуализму и нонконформизму. Это было фантастическое время. Хотя в учебниках советской эры гомосексуальность все еще описывали как болезнь и многие рокеры были очень гомофобны, вечеринки были дружественными с самого начала, и все уважали друг друга. На одной площадке у вас мог проходить рок-концерт, а на другой - модный показ дизайнера-гея. Именно в те времена я впервые побывал на кросс-дресс-вечеринке".

Можно ли сказать, что сегодня инклюзии и принятия больше, чем в те дни? "О, конечно. Все, что было хорошего в девяностые, возродили в Bassiani. Я вижу там так много старых друзей, с которыми я когда-то танцевал".

Свободная подпольная сцена девяностых исчезла, когда экономика стабилизировалась и многие получили финансовые возможности покинуть страну. Паата открылся своей матери в 2002 году, когда вернулся в Тбилиси после учебы в Центральном европейском университете в Будапеште, где впервые увидел людей, боровшихся с гомофобией.

"В те времена никто не смел выходить из шкафа. Старшие мужчины, с которыми я встречался, говорили мне, что я сошел с ума. Они всерьез советовали мне жениться и завести детей, в точности как они сами. Никто даже не слышал тогда термина "каминг-аут", и, конечно, если и слышали, они не рассматривали это как что-то освобождающее", - говорит Паата.

В силу интернализированной гомофобии и того, что интернет еще находился в зачаточном состоянии, ЛГБТ+ сообществу было сложно объединиться, и контакты в первую очередь были сексуальными.

Сам Паата часто наведывался в интернет-кафе - включая одно, ставшее известным как место встреч для мужчин, под названием "Фламинго".

"Когда появились первые хорошо известные сайты для геев, я всегда оказывался первым подписчиком из Грузии. Мне приходилось писать компаниям, чтобы они включили мою страну в список".

"Благодаря IP-адресу "Фламинго", который мы знали наизусть, можно было увидеть, сидит ли в кафе кто-то, кто доступен для чата, и назначить ему свидание. Последние цифры IP-адреса всегда писали на компьютерах. Однажды я спросил парня, с которым болтал, какой кофе он предпочитает. Я быстро заказал этот напиток и поставил возле его компьютера. Он здорово перепугался!"

Паата пытается перевести разговор от постели к бару. В начале 2000-х годов он организовал множество гей-вечеринок в баре "Успех", в первом гей-баре в Грузии. Во время нашего разговоры в чате, Ниа Гватуа, 27 лет, владелица бара, подчеркивает особенность ее заведения. "Это больше, чем просто гей-бар, это место, куда ЛГБТ+ люди приходят, чтобы публично пообщаться друг с другом, потому что, как правило, вне его стен это невозможно".

"В "Успех" приходят все: геи, лесбиянки, бисексуалы, священники и политики".

Вечеринки, которые Паата проводил в баре, финансово поддерживали из Нидерландов. "В то время было сложно что-то организовать в маленькой постсоветской стране, далеко от ЕС, где не существовало традиции ЛГБТ+ организации и определенных гарантий безопасности".

"Мы бы никогда не смогли справиться без финансовой поддержки, которую нам оказали [датская ЛГБТ+ организация] COC Нидерландов и без фотографий [датского фотографа] Эрвина Олафа, которые нам разрешили бесплатно использовать в качестве постеров для наших вечеринок".

Политика нулевой толерантности

Пока Паата борется за права ЛГБТ+, другие активисты воюют с суровым законодательством Грузии о наркотических веществах. Вслед за Революцией роз в 2003 году президент Грузии Михаил Саакашвили [который женат на датчанке Сандре Рулофс] внедрил бескомпромиссную политику нулевой толерантности к наркотикам.

"Наркопотребители были его первыми жертвами", - рассказывает Давид Субелиани в чате Skype. Один из лидеров движения "Белый шум", крупнейшей кампании за права потребителей рекреационных наркотиков в Грузии, 41-летний Давид говорит: "Тюрьмы переполнялись. И не важно, нашли у вас в сумке половинку косяка или 50 кило кокаина, вам [почти] наверняка светил приговор от пяти до двадцати лет лишения свободы".

Паата стал жертвой этой практики, когда в офисе ЛГБТ+ организации, где он работал, провели рейд в 2009 году. Он рассказывает: "Полиция угрожала опубликовать интимные фотографии коллег-лесбиянок, поэтому я немедленно подписал все документы, которые передо мной положили".

В итоге он провел несколько недель в тюрьме.

"Поскольку наркозависимых выгнали с улиц, возник новый тип наркопотребителей: молодые, открытые новым веяниям хипстеры, которые используют наркотики "для отдыха" в клубах", - говорит Давид, описывая клиентуру Bassiani.

"Общество не отвергает их, потому что люди видят, что они все равно способны жить обычной жизнью. Но рано или поздно они сталкиваются с той же прочной стеной, которой является закон".

"Еще совсем недавно полиция систематически подкидывала наркотики молодежи или тем, от кого они просто хотели избавиться". Правительство ввело кампанию #NoPlanting, цель которой - предотвратить подкидывание наркотиков невинным людям.

"Отличная задумка, но такая абсурдная. Этот хэштег должны использовать мы, активисты, а они реально должны разбираться с этим как с внутренней проблемой", - добавляет Давид.

С умеренным энтузиазмом Давид положительно оценивает достигнутое. "Мы сумели декриминализировать марихуану, но все равно... Пусть даже у вас при себе найдется всего 0,00009 грамм МДМА, вероятность того, что насильника или убийцу выпустят из тюрьмы раньше вас, очень велика".

Самые уязвимые

У потребителей рекреационных наркотиков в Грузии и ЛГБТ+ сообщества много общего - и это не только встречи в Bassiani, у них и общие враги: государство, церковь и ультранационалистические движения, которые рассматривают оба меньшинства как угрозу "грузинской идентичности". 17 мая 2013 года мирный марш протеста ЛГБТ+ был жестоко подавлен властями.

"Священники шли впереди, а полиция просто стояла и смотрела, а за ними следовали тысячи граждан, готовые убить первого встречного гея", - говорит Давид. "Я думал, что дела в Грузии двигаются в верном направлении, но это заставило меня понять, насколько все еще плохо. Убили трансгендерного человека, избили наркопотребителя - и любой бы понял, что здесь это в порядке вещей".

Хотя в Грузии приняли закон против дискриминации, чтобы защитить ЛГБТ+ людей перед маршем 2013 года, по сути, перемен не произошло. Полиция часто не вмешивается, когда избивают геев или соседи травят транс-женщину.

Владелица бара Ниа объясняет: "Трансгендерные [люди] - самая уязвимая группа в стране. Им сложно интегрироваться или найти работу, они часто оказываются втянуты в проституцию".

Паата добавляет: "Этот закон приняли только для того, чтобы угодить Брюсселю и чтобы мы могли путешествовать в ЕС без визы".

Давид подчеркивает, как важно то, чтобы все активисты объединились: "Мы постепенно начинаем понимать, что мы должны выступать вместе. Когда мы запустили движение "Белый шум", мы сначала обратились к ЛГБТ+ активистам, чтобы выразить свою солидарность. Мы воплотили эту идею в жизнь".

"Мы приходим друг к другу на митинги и акции протеста. Когда мы собираем активистов для наших протестов, геи часто противостоят полиции в первых рядах. Это касается всех левых движений, кстати - женщин, секс-работниц, профсоюзов, мигрантов, шахтеров, какое ни возьми. Угнетение имеет общие корни. Если мы выступаем единым фронтом и способны мобилизовать тысячи человек, они не смогут нас больше игнорировать".

Возможно всё

Ночная жизнь Тбилиси постепенно привыкает к ЛГБТ+ клиентуре. Существуют много дружественных кафе и клубов, которые выжили, и появляются новые (такие как кафе "Галерея" и "Фабрика"). Двери бара "Успех" смогли остаться открытыми без фейсконтроля, и совсем недавно открылся "Хиди", большой техно-клуб, который также организует гей-вечеринки, что было бы невозможно в любом из соседних с Грузией государств.

"Клубная сцена в Тбилиси расцветает. Она куда больше, чем в Амстердаме. А что может быть лучше, чтобы собрать людей вместе? Это наша целевая аудитория", - добавляет Давид. Bassiani призывает посетителей мобилизоваться и протестовать.

Паата продолжает: "Туалеты обклеены стикерами о будущих акциях, а посетителям на входе ставят штамп, где отмечено, например: "Парламент в семь часов", так что они знают, куда им идти, как только они проснутся".

"В клубе всегда есть экран, показывающий, сколько у рейверов осталось времени для сна, прежде чем им будет пора идти на вечерний антиправительственный протест".

Bassiani крайне популярен и вносит свой вклад в видимость ЛГБТ+ сообщества.

Неважно - пусть вы выросли в гомофобной и строго ортодоксальной среде. Если вам нравится жесткое техно и вы хотите хорошо оттянуться в выходные, вы очутитесь здесь. Музыка объединяет группы, которые на первый взгляд кажутся диаметрально противоположными, что и прекрасно.

Паата отмечает: "После вечеринки Horoom гости обычно перекусывают, чтобы сбить похмелье, в одной из местных турецких закусочных. В эти дни можно нередко увидеть, как какой-нибудь агрессивный мачо накидывается водкой вместе с транссексуальной женщиной. Это такое сильное зрелище".

"И кажется, что возможно абсолютно все".