Арабская Испания: Оазис терпимости в Европе. "Стрела пронзающего взгляда..."

Начиная с тринадцатого века, власть арабов в Испании отступает, пока совсем не сходит на нет со падением Гранады в 1492 году. До самого конца арабской Испании кордовские поэты продолжали воспевать любовь к юношам, как это делал, например, Юсуф Третий, правивший в Альгамбре с 1408 по 1417 годы. Его перу принадлежат следующие стихи:

Чистильщик ламп (фрагмент). Нач. XX в. Худ. Антонио Мария Фабрес и Коста

Продолжение. Начало:

Арабская Испания: Оазис терпимости в Европе

Арабская Испания: Оазис терпимости в Европе. "Кольцо голубя..."

Арабская Испания: Оазис терпимости в Европе. "Он возжег мои страсти..."

О ты, кто целился в мое сердце стрелой пронзающего взгляда,
Познай того, кто умирает, чьи очи истекают стремительным потоком слез!
Тот, кто потребует возмездия от обольстительного молодого оленя,
Изящного телом, словно свежая цветущая ветвь,
Кто потребовал расстояния и отчуждения!
Он соблазнил меня очарованием своих век,
Если бы это было позволено - хоть он избегает меня вечно,
Я бы обрел цель своих желаний, развязав его пояс...

Чем объясняется такой разительный контраст между суровыми религиозно-юридическими канонами и свободой светской культуры? Следует помнить, что арабы считали себя потомками Измаила, сына Авраама, и поэтому также считали еврейскую Библию священной книгой, хотя она уступала во влиянии Корану. Эта этнико-религиозная связь привела к тому, что ислам позаимствовал многие иудаистские и христианские взгляды на человеческую сексуальность. Информация о гомосексуальности, дошедшая до нас от бедуинов из доисламских времен, крайне скудна, и в целом считается, что окончательно взгляды арабов на гомосексуальность оформились после завоевания ими Сасанидской Персии.

С точки зрения культурного контекста, покорение Персии повлияло на арабов так же, как завоевание Греции на римлян: их достаточно примитивная культура открыла для себя выдающиеся достижения древней цивилизации. К сожалению, хоть мы и знаем, что мужская любовь к юношам была повсеместно распространена в мусульманской Персии, до нас не дошли сведения о доисламском отношении к геям в этой стране. Авеста, священная книга зороастризма древней религии Персии, созданная Зороастром около 550 г., запрещала гомосексуальные контакты и даже предписывала смертную казнь за это нарушение. Тем не менее, по свидетельству отца истории Геродота, спустя уже столетие персы переняли греческий взгляд на гомосексуальность.

Однако у покорения Персии были и другие важные последствия. В том числе эта победа обеспечила арабскому миру огромный приток рабов. И здесь мы наблюдаем разницу в отношении ислама и христианства к рабству: христианство запрещало половые сношения с рабами, а ислам - нет. В отличие от христианства, которое в первые века своего существования не имело политического влияния, в руках ислама изначально находились огромная военная власть, и арабский мир покорял окружавшие его страны одну за другой. В этой ситуации мало кто мог опровергать права победителя в отношении побежденных, и потому последние обладали безраздельной властью над женщинами, как замужними, так и свободными, которые принадлежали побежденным мужчинам. Поэтому с точки зрения победителей-арабов молодые рабы не арабского происхождения так же были законным трофеем и сексуальной наградой для героев. В этом проявляется сходство между отношением к гомосексуальности и ее местом в обществе в Древнем Риме и в Арабском халифате.

Однако были и другие виды гомосексуальных отношений, которые основывались на искренних чувствах, совсем не обязательно к рабам - история сохранила упоминание страсти, которая вспыхивала в мужчинах к своим друзьям, знакомым, а порой и просто к незнакомцам, например, среди окружения Ибн Дауда или Ибн Хазма. В этом проявляется сходство с местом гомосексуальной любви в греческом обществе. Однако, в отличие от тех же древних Афин, в арабском обществе главным выступали не вопросы передачи опыта и приобщения к миру взрослых мужчин, а именно сама эмоциональная сторона такой любви, которая легко прикрывалась квази-религиозным платонизмом.

Наконец, отношение к любви как к возвышенному чувству проявляется даже в ряде хадисов, причем позже эти идеи были перенесены через Пиренеи и были восприняты средневековым Провансом, известным своей духовной открытостью. Христиан, надо сказать, поражало безразличие "арабской любви" к полу, причем надо заметить, что, поскольку арабское возвышение любви было связано с идеей ее теоретической чистоты, это позволяло избежать лишнего обвинения в аморальности. А в некоторых случая любовь к мужчине напрямую уподобляется единению с Богом, как это происходило в мистической суфисткой поэзии.

Таким образом, ислам парадоксальным образом одновременно запрещал, разрешал и возвышал гомоэротическое чувство. С точки зрения религиозно-правовых норм, он был очень близок к христианству и иудаизму, однако, в отличие от них, позволил создать уникальную культуру, которой были свойственны открытость и толерантность. Сами половые контакты были официально запрещены, но мужчина, который признавался в любви к другому мужчине, вызывал уважение и восхищение. Для исламского мира он отнюдь не был падшим грешником, предателем своего Творца или изгоем, который мог навлечь гнев Господа на себя и свой народ.

Таково было неоднозначное отношение к геям и гомосексуальной любви в арабской Испании, ставшей удивительным оазисом терпимости и открытости среди гомофобных европейских держав. Несмотря на противоречивое отношение со стороны государства и религии, общество принимало и признавало любовь между мужчинами, как и любое другое прекрасное чувство, которое дало жизнь возвышенной арабской и ивритской культуре Кордовского халифата.

Поделиться линком

Настоящий ресурс содержит материалы 18+