Как мы сообщали, с 29 сентября по 2 октября в столице Украины Киеве в отеле "Братислава" собрались гей-активисты и ученые со всей Восточной Европы. В центре их внимания были гомофобные тенденции в общественной и политической жизни бывших стран социалистического лагеря. Большое внимание привлекло на "круглом столе" выступление академика Игоря Кона. Предлагаем его вниманию читателей Gay.Ru.

В последние годы задачи борьбы с гомофобией стали очень актуальными как на Западе, так и в России и на всем постсоветском пространстве. Однако ее реальное содержание на Западе и на Востоке не совсем одинаково. На Западе депатологизация и декриминализация однополой любви практически завершены, сейчас идет борьба за распространение принципов социального равенства на брачно-семейные отношения под лозунгами легализации однополых браков и признания за однополыми парами права на усыновление детей. Естественно, это вызывает яростное сопротивление консервативных сил, прежде всего церкви, но даже самые агрессивные гомофобы признают за сексуальными меньшинствами право на общегражданское равенство, самоорганизацию, представительство в парламентах, проведение массовых политических акций и т.д.

На Востоке дело обстоит иначе. В СССР гомофобия была обязательным элементом как массового сознания, так и официальной государственной идеологии. До 1987 г. гомосексуальность оставалась практически неназываемой, многие люди о ней ничего не знали. Демократизация страны, включая декриминализацию (1993) и депатологизацию (1999) гомосексуальности, существенно улучшила социальное положение геев и лесбиянок России. Однако эти судьбоносные решения были приняты сверху, по конъюнктурным внешнеполитическим соображениям, без какой бы то ни было апелляции, даже постфактум, к массовому сознанию, в котором уровень гомофобии остается высоким. Декриминализация гомосексуальных отношений сама по себе не означает признания за гомосексуалами гражданских прав. В современном российском законодательстве гомосексуалы присутствуют только как потенциальные преступники, деяния которых предусмотрены Уголовным Кодексом. Никаких прав и гарантий безопасности для них не существует.

Столь же противоречиво и общественное сознание. Как показывают многочисленные опросы общественного мнения, хотя с 1989 г. уровень гомофобии в России существенно понизился, в 2003 г. ненависть к гомосексуалам, как и к представителям других стигматизируемых групп, снова усилилась (см. Таблица 1)

Таблица 1. Как следовало бы поступить с гомосексуалами по мнению респондентов, %

Как и в других странах, уровень гомофобии в России зависит от целого ряда социально-демографических факторов: гендера /пола (женщины значительно терпимее мужчин), возраста (более молодые люди, за исключением мальчиков-подростков, обычно терпимее старших и пожилых), уровня образования (более образованные люди терпимее необразованных), религиозности, региональных особенностей (жители мегаполисов терпимее провинциалов), рода занятий, уровня дохода и т.д. Однако эти зависимости неоднозначны и связаны с действием многих ситуативных факторов.

Судя по данным последнего (апрель 2005 г) опроса Левада-центра (см. Таблицу 2), отношение к сексуальным меньшинствам распадается на несколько позиций: последовательно толерантную, признающую моральную, социальную и психическую полноценность и гражданское равноправие представителей "нетрадиционной" ориентации (23 % выборки); последовательно гомофобную, считающую геев и лесбиянок неполноценными и/или представляющими угрозу для общества, для предотвращения которой необходимо их ограничение в правах, лечение и/или уголовное преследование (21,9% выборки); нейтральную, т.е. отсутствие интереса к проблеме, нежелание или боязнь выражать свое мнение (11,5 %); конъюнктурную, логически непоследовательную, когда мнение по конкретным вопросам меняется в зависимости от ситуации, текущей информации и собственного эмоционального состояния (25,3 %). Особую группу представляют сторонники сохранения status quo, которых устраивает существующее положение, т.е. отсутствие репрессий в сочетании с отказом в государственной защите от дискриминации (18.3 %).

Таблица 2. Общее отношение к сексуальным меньшинствам

Интерпретируя данные массовых опросов, нужно учитывать, какие именно сюжеты ставятся на обсуждение. 1) Определение природы гомосексуальности, признание ее "нормальной" или "ненормальной", без уточнения критериев, 2) морально-психологическая оценка гомосексуальных отношений, 3) их субъективная приемлемость для себя и своих близких и 4) признание однополых браков и 5) права на усыновление детей - совершенно разные сюжеты, предполагающие разную степень толерантности. Терпимость к однополой любви в общем виде ("раз уж они есть, пусть живут") вполне может сочетаться с ее моральным неодобрением, резко отрицательным отношением к возможности однополых браков и, тем более, к признанию права однополых пар брать на воспитание чужого ребенка.

Судя по данным опроса ВЦИОМ (пресс-выпуск № 161, 15 февраля 2005 г.), за последние 10 лет доля людей, негативно оценивающих идею разрешения однополых браков, существенно возросла. В 1995 г. к ней в целом положительно относились 18 % россиян, а в 2005 г. - 14%, тогда как доля несогласных возросла с 38% до 59%.. Доля людей, считающих, что однополым парам нельзя доверить воспитание детей, выросла с 39% в 1995 г. до 67% в 2005 г. Однако это может объясняться не усилением гомофобии, а тем, что десять лет назад эта проблема не казалась реальной, а сегодня ее стали обсуждать всерьез.

Открытие конференции. В центре - Саша Лопата, Ольга Суворова, Эд Мишин, Игорь Кон и другие Украинские гей-активисты Рабочий момент конференции Дискуссии возникали спонтанно

Как показал провал на выборах в Думу Народной партии, добиться политического успеха только с помощью гомофобии сегодня невозможно. Но козырем в политической игре защита прав сексуальных меньшинств тем более не является. Даже в свои лучшие времена ни "Яблоко", ни СПС четкой политической позиции в этом вопросе, как и в вопросах сексуальной культуры в целом, не заняли. Вряд ли они сделают это теперь, когда их политическое влияние уменьшилось, а гомосексуальность и планирование семьи изображаются как подрывная разрушительная сила, специально направляемая "Западом" против бедной благородной России.

Что предпринимает (или может предпринять) в этой ситуации геевское сообщество, если таковое реально существует? Политизированное гей-движение конца 1980-х - первой половины 1990-х гг. разбилось о противодействие властей и столкновение амбиций собственных лидеров. Продуманной политической стратегии оно не имело, а некритическое копирование западного опыта, с расчетом на западную финансовую и моральную помощь, оказалось неуспешным. В конце 1990-х гг. деполитизация геевского, как и вообще российского, сознания выдвинула на авансцену экономическую стратегию создания геевской субкультуры как особого сектора сексиндустрии, индустрии развлечений и службы знакомств. Этот путь оказался успешным, по крайней мере в больших городах. Самым важным и эффективным средством общения, развлечения и получения информации о себе подобных стал для геев и лесбиянок Интернет, прежде всего основанный Эдом Мишиным сервер Gay.Ru. Геевские организации в тесном контакте с медиками участвуют в пропаганде безопасного секса и профилактике ВИЧ-инфекции, а также в ряде культурных инициатив (издательская и артистическая деятельность). Зато их правозащитная деятельность сведена к минимуму. Некоторые геевские центры даже регистрируются под чужими именами, не упоминая своих специфических целей.

Наиболее социально благополучные геи решили, что ничего больше им и не требуется. Но исторический опыт показывает, что ни одна угнетенная социальная группа никогда и нигде не добивалась признания своих прав без политической борьбы. При отсутствии законов, гарантирующих права сексуальных меньшинств, даже существование их развлекательных и культурных учреждений целиком и полностью зависит от доброй воли местных властей. Самый законопослушный гей-клуб или дискотека могут быть в любой момент закрыты, если кто-то сочтет, что их деятельность "оскорбляет чувства верующих", наносит вред нравственному здоровью молодежи или просто в результате хорошо организованного "конфликта хозяйствующих субъектов". "Пока новое поколение активистов не создаст собственных эффективных правозащитных организаций, геи и лесбиянки останутся в России бесправными и униженными пасынками, а те, кто не хочет с этим мириться, будут пополнять ряды эмигрантов" (Кон, 2003, с.373).

Осознание нависшей угрозы со стороны фашистов и клерикалов, с одной стороны, и вдохновляющий пример социальных достижений западных геев, с другой, вызвали у российских геев нечто вроде нового всплеска социальной активности. Однако эта активность остается слабой и, как и в прошлом, идет по пути копирования западного опыта и методов (политический хэппенинг в форме попытки зарегистрировать заведомо невозможный однополый брак или широковещательное объявление о проведении в Москве в 2006 г., независимо от запрета московского правительства, гей-прайда).

Анализ их стратегии и тактики - дело самих геевских организаций. Как социолог, я убежден в том, поскольку геи не являются самостоятельной политической силой, им нужно заботиться о том, чтобы не оказаться разменной монетой в чужих политических играх. Каким бы слабым и раздробленным ни было демократическое движение в России, сексуальные меньшинства могут добиться ощутимых политических результатов только в союзе с ним. Недостаточно продуманные политические акции могут лишь способствовать превращению геев в козлов отпущения и поводом для сплочения консервативных сил, например, конкурирующих друг с другом церквей.

Поскольку гомофобия наносит тяжкий ущерб не только представителям "нетрадиционной сексуальной ориентации", но и всем людям, борьба с ней должна быть системной и многоуровневой.

Ее главным политическим звеном должно быть требование законодательного, на уровне Конституции, признания гражданских прав сексуальных меньшинств, запрещения дискриминации и диффамации людей по признаку их сексуальной ориентации, так же, как по принципу половой, расовой, национальной и религиозной принадлежности. Это требование, зафиксированное в решениях Европарламента, является общедемократическим, отстаивать его люди должны совместно.

Общекультурный ключевой элемент - защита сексуальных прав личности и пропаганда сексуального здоровья, в духе Монреальской декларации Всемирной сексологической ассоциации (июль 2005). Без усвоения, разъяснения и реализации этих общечеловеческих ценностей гомофобия так же непреодолима, как и без политико-юридических гарантий.

Что же касается конкретных задач и приоритетов (вроде легализации однополых браков) и методов их достижения (вроде гей-прайдов), то здесь нужно исходить из особенностей каждой данной страны, с учетом конкретной социально-политической ситуации. Странам Запада, которые дальше продвинулись по пути демократии, незачем оглядываться на консервативную Россию, духовные и политические лидеры которой мечтают о возрождении Домостроя. А россиянам или украинцам не следует выдвигать на первый план задачи, к осуществлению которых они объективно не готовы, только потому, что эти лозунги или методы оправдали себя в странах с более глубокими демократическими традициями и более высоким уровнем сексуальной терпимости. Декларация о намерениях - еще не программа действий. Политика - искусство возможного.