Российский беженец-гей: "Мы "сдались" пограничнику в аэропорту Цюриха"

Петербуржец Илья Бронский дал интервью о жизни с ВИЧ-статусом и том, почему вынужден был эмигрировать с бойфрендом после нападения и угроз. Он рассказал о побеге через границы во время пандемии и о том, как одно решение изменило его жизнь.

Илья Бронский (справа) и его партнер Дима в Швейцарии

На петербургского блогера Илью Бронского (настоящая фамилия Ильи - Агеев. - Ред.) напали после публикации в издании TJournal материала, в котором он рассказывал о своей жизни с ВИЧ-статусом. За избиением последовали новые угрозы. Вместе с партнером Илье удалось добраться до Швейцарии, где оба попросили убежища. Корреспондент DW поговорил с Ильей о побеге через закрытые границы и о том, были ли этот маршрут предопределен после того, как Илья написал в приложении для знакомств "ВИЧ-статус положительный". Это интервью стало первым, которое Бронский дал после отъезда из России.

Скажи, где ты сейчас находишься?

В данный момент я нахожусь в Цюрихе. В районе Технопарка. Это лагерь временного размещения беженцев в Швейцарии.

Как выглядит этот лагерь? Ты один в комнате? Какие там условия?

Я в комнате со своим партнером. Комната рассчитана на шесть человек, но живем мы в ней вдвоем. Здесь такой порядок, что в одну комнату могут заселять только выходцев из одной страны, а из России больше никого нет. Сам лагерь - общежитие в здании прямоугольного типа с закрытым внутренним двором. По условиям похоже на хороший европейский хостел.

По сравнению с жизнью в Петербурге это падение уровня комфорта?

Не могу так сказать. Есть ощущение, что это временное положение. Все сотрудники и охранники вежливо и деликатно с тобой общаются, очень хорошо организована внутренняя безопасность, в любой момент можешь покинуть центр и пойти гулять.

Как я понимаю, решения по вашему статусу еще нет. Когда его должны принять?

Это, честно говоря, неизвестно. Процедура не должна занимать более 140 дней. Все немножко замедлилось из-за истории с пандемией.

Расскажи, чем ты занимался в Петербурге.

В Петербурге у меня был бизнес. Коммуникационное агентство, связанное с социальными сетями.

Это явно не низкооплачиваемый сегмент.

Жаловаться глупо. По финансам всё получалось очень хорошо.

Твоя жизнь изменилась после публикации статьи в TJournal о людях с ВИЧ, которая, в принципе, не планировалась как сенсация. Или ты уже предчувствовал, что это будет бомба?

Я предполагал, что это вызовет негатив, но неправильно оценил его масштаб. Еще в 2019 году, спустя месяц после того, как я узнал о своем ВИЧ-статусе, я открыто выставил его в приложении для знакомств и в Twitter. И с негативом сталкивался регулярно - наслушался всякого о себе. Но если ты не готов столкнуться с негативом, просто никогда ничего не пиши в соцсетях. А после публикации в TJournal пошла новая волна.

Илья Бронский после нападения в Петербурге

Как я понимаю, то, что ты рассказал о ВИЧ-статусе в приложении для знакомств - естественно, ведь потенциальный партнер должен об этом знать. Другое дело Twitter, там ты говорить об этом не обязан. Почему ты принял решение все-таки об этом рассказать? Просветительская деятельность, борьба со стигматизацией или просто тебе легче жилось без недомолвок?

Первое вытекает из второго. После того как я опубликовал свой статус в дейт-приложениях... В России не принято открыто об этом говорить, обычно люди до последнего скрывают свой статус. На весь город может быть восемь человек, у которых поставлен этот статус, и то они сидят без личных фотографий в профиле. Я же открыл о себе всю информацию. И, столкнувшись с негативом на знакомствах, понял, что люди просто не знают, с чем они имеют дело. Существует огромное количество стереотипов, люди не знают, как передается ВИЧ, чем он отличается от СПИД и так далее. Я решил, что должен в Twitter сделать такой образовательно-ознакомительный курс, который позволит людям избавиться от стереотипов.

Тебе не кажется, что решение назвать вещи своими именами в приложении для знакомств неизбежно должно было привести тебя к эмиграции? Ты сам сказал, что первое вытекает из второго. Получается, жить с открытым ВИЧ-статусом в России невозможно даже в либеральном Питере?

Тогда мне так не казалось. Примерно в то же время у Дудя вышел целый выпуск на тему ВИЧ, об этой теме говорили, да и я сам сумел полтора года открыто жить с этим негативом в соцсетях, который не выходил за какие-то границы.

Насколько я понимаю, тебя обвиняли в двух вещах. Первое - что ты соврал о действительной причине заражения. И второе - что ты подстроил нападение, чтобы эмигрировать в Швейцарию.

Всё правильно, именно по этим двум пунктам.

И как ты это воспринимал?

Абсолютно безразлично. Постоянно найдутся люди, которым нужно негативно прокомментировать что угодно. Не обращаю внимания.

Давай о первом пункте. Как я понял, ты думаешь, что заразился в стоматологической клинике.

Врач считает это самым вероятным, так как на тот момент физически не могло произойти никаких других путей. Я был в моногамных отношениях, до этого были проверки каждый год. Мы с врачом сделали вывод, что это была медклиника на Чернышевской. К тому же было более 20 случаев обращения от бывших пациентов той клиники, у которых схожая история.

Схожая история - это ВИЧ?

Да. Вероятнее всего, они экономили на анестезии и использовали повторно одни и те же шприцы.

История как из девяностых.

Бизнес по-русски.

Ты думал о каких-то правовых шагах в отношении клиники?

Думал и даже общался с юристом. Но мне сказали, что это абсолютно гиблая история. У нас в законодательстве даже есть статья за такого рода действия, но она недоказуема, ее невозможно применить. Это вообще не работает. Даже если у тебя был сексуальный контакт с человеком, который знал о своем статусе, но тебе не сообщил, привлечь его к уголовной ответственности нереально.

Когда ты рассказывал о клинике, тебе не верили, думали, раз ты гей, то должен был заразиться в грязных подвалах?

Да. Хотя если бы я знал, что заразился другим способом, рассказал бы об этом. У меня нет закрытых тем, я не закомплексованный человек.

Как хейтеры вышли на тебя?

Tjournal разместил один из твитов, первая волна негатива сразу пошла в Twitter и потом распространилась дальше. После нападения новость появилась в СМИ, получился эффект снежного кома. Одни издания перепечатывали другие, в итоге за двое суток поднялась такая шумиха, что я почувствовал себя под прожектором. Это привлекло еще больше негатива. Поэтому на следующий день я закрыл личные сообщения во всех социальных сетях.

Почему ты принял решение уехать?

Была прямая угроза, нападение и обещание продолжить эти вещи. Поступали угрозы и моим близким людям.

Границы же закрыты из-за пандемии. Как вообще можно куда-то уехать?

Мы думали о Евросоюзе и Канаде, вариант с Швейцарией получился случайно. Из-за ковидной истории всё абсолютно закрыто, визу не получить, целенаправленно не прилететь, пришлось искать обходные пути. И я нашел перелет в Белград с пересадкой в Цюрихе. В Цюрихе мы и вышли.

То есть у тебя не было швейцарской визы?

Нет. А с Сербией у России безвизовый режим, ты летишь туда как в Турцию.

Вы купили билеты и сели в самолет вообще без виз?

Да. Мы прилетели и первому же полицейскому пограничнику "сдались" на территории транзитной зоны аэропорта.

Я даже не знал, что так можно.

Да, это описано даже на сайте консульства Швейцарии. Попросить убежища можно на территории транзитной зоны по прилету. Это был очень трогательный момент. Нам налили чаю, пытались всячески успокоить: "Успокойтесь, всё хорошо, вы в безопасности". И буквально через четыре часа нас отвезли в первичный центр, где мы сейчас и находимся.

Как ты видишь себя через год-два? Будешь интегрироваться?

Интегрироваться обязательно стоит. Страна нам очень понравилась. Будем учить язык, переориентировать свою профессию, чтобы была возможность тут работать. И становиться полноправными швейцарцами.