- Батюшка, давайте начнем интервью с вопроса "в лоб": в чем вы, как священник, нашли оправдание греху, которому Ветхий Завет вынес смертный приговор?

- Верующим я был с детства. Но с детства же я ощущаю себя гомосексуалом, причем, никакой борьбы с собой по этому вопросу у меня никогда не было: таковым я ощущал себя всегда. Но, как верующий с детства, и как с детства гомосексуал, я всегда раздумывал над этой проблемой, и, как всякий человек, я склонен себя оправдывать. Оправданий же практически нет. Я их не вижу. К сожалению.

- Вам не кажется, что тут парадокс: верующему гомосексуалу тяжелей, чем неверующему? Хотя, казалось бы, должно быть наоборот. Не следует ли из того, что, назвав гомосексуальность смертным грехом и не будучи способной его искоренить, церковь сама создает неразрешимый для себя и верующих конфликт?

- Вопрос о грехе надо ставить шире. Грех неискореним. Он не может исчезнуть из человеческой жизни.

- Если каждый человек неисправимо греховен, и неисправимо греховно все общество, какова же задача церкви?

- Церковь должна привести человека к осознанию своего греха. Если человек осознает свой грех - это уже путь к спасению.

- Значит, это все, на что способна церковь?

- Это уже так много! Поставить человека на путь спасения - огромный труд. Если человек все осознал, он прошел большую дорогу. Как бы тяжело ему ни было, любой верующий знает, что в церкви все равно легче. Испить чашу облегчения - это такая сладость!

- Каждый верующий гомосексуал жаждет "испить чашу облегчения" в церкви, но не каждому хватит мужества прийти за ней туда, где ему заведомо выдали ордер в преисподнюю. Церковь, вольно или невольно, сама сужает круг своих потенциальных приверженцев. Но если наука докажет, что гомосексуальность, как цвет глаз или волос, обусловлена генетически, сможет ли это стать основанием для церкви пересмотреть свое отношение к гомосексуальности как греху?

- Вообще, православная церковь никогда прямо не высказывалась против гомосексуальности, в отличие, например, от католической, где в энцикликах пап до сих пор делаются прямые антигомосексуальные высказывания. Православные иерархи, за некоторым исключением (на уровне частных бесед, реже в интервью), могли предпринимать подобные выпады, но официальная церковь их никогда не делала. Ну, а если мы доживем до каких-нибудь научных открытий в этой области, тогда и посмотрим.

- Будем надеяться что эти открытия не подольют яду в "чашу облегчения". Но пока генетики ищут, я хочу сообщить об открытии, которое я сделал, знакомясь с историческими документами. Оказывается, что (предвижу крайнее изумление читателей), довольно долго, а точнее, в течение почти тринадцати веков (!) христианская церковь соединяла однополые союзы обрядом, который весьма похож на обряд венчания. Чтобы читатели не сочли меня сумасшедшим, я уточню: в богослужебных книгах имеются подробные описания церковного обряда, именуемого Чином Братотворения. Описание этой церемонии присутствует уже в манускриптах VIII века, и продолжает помещаться в печатных книгах XVII и даже XX веков. Интересно, что этот обряд существовал как в рамках восточной, греко-православной церкви, так и западной, католической. Пожалуйста, батюшка, опровергните или подтвердите мои слова.

- Да, есть такой Чин о Братотворении. Но сейчас он запрещен церковью.

- Давайте, батюшка, о запрете и причинах запрета этого обряда поговорим позже, а сейчас, пожалуйста, - поподробней о самом обряде. Я убежден, что для подавляющего большинства читателей этот обряд - совершенная новость. Чем он характерен, какие включает элементы, действия, символы?

- Чин о братотворении очень напоминает чин венчания. Но есть детали, которых нет в чине венчания: в начале чина, например, готовящихся к братанию обвязывали единым поясом. После этого совершались все остальные, схожие с венчанием, действа: пара становилась перед алтарем, их руки возлагались на Евангелие, в другую руку давалось по горящей свече, следовало чтение молитв (иногда - приобщение Святым Дарам), затем - троекратное хождение вокруг аналоя при пении тропарей (тропари - другие); в заключение они целовали Евангелие, иерея и друг друга. Интересно, что в России после братания обменивались крестильными нательными крестами в знак братства, и если союз распадался, то кресты возвращались обратно, подобно тому, как возвращались после развода обручальные кольца супругов.

- Какие читались молитвы?

- Очень похожие: Апостол, Евангелие. Не читались только молитвы на деторождение. Они здесь неуместны.

- А читался ли при обряде братотворения эпизод из 1-го Послания Павла к Коринфянам, суть которого в том, что любовь - превыше всех добродетелей?

- Да, конечно.

- А читалась ли эта глава при гетеросексуальном венчании?

- Нет, эта глава читалась только на братотворении. При венчании читались другие части Евангелия: о браке в Кане Галилейской, об отношениях между супругами.

- В частности?

- В частности, о том, что, "жена да убоится своего мужа", что "муж, прилепившись к жене, да отречется от отца и матери".

- Вас не удивляет, что венчая гетеросексуальную пару, церковь рекомендует жене убояться мужа, мужу - отречься от родителей, а гомосексуальной паре - любить друг друга, так как любовь - высшая добродетель? (Апостольские и Евангельские чтения при чине братотворения см. в конце интервью.)

- Давайте сделаем такую оговорку: церковь не создавала чина братотворения специально для гомосексуалов. Конечно, братания бывали и на гомосексуальной почве, но не следует считать, что всякое братание - гомосексуальное. Мы должны допускать, что есть другие типы людей. Может быть, люди были близки друг другу по духу - ведь бывает же настоящая мужская дружба, мы не должны сбрасывать этого со счетов. В те времена люди были более духовны, а времена были трудные - времена походов, войн, - и если такое происходило в отсутствие женщин, то мы не можем в данном случае говорить о гомосексуальности.

- Но ведь если "такое" происходило в отсутствие женщин, это как раз и наводит на мысль о гомосексуальности...

- Я так и думал, что вы сейчас опять переведете разговор на другую тему. Конечно, не всегда было так, но иногда - и, наверное, очень часто - под братанием скрывались чисто гомосексуальные отношения. Об этом, в частности, говорил Иоанн Грозный.

- А почему обряд братания был отменен?

- Этот обряд стал иногда приравниваться к законному браку. Возникали различные неприятные коллизии с наследниками. "Брат" по смерти своего "брата" предъявлял претензии к семье умершего по поводу имущества, которым они совместно владели при жизни: домам, землям и т.д.

- Батюшка, уж вы не обессудьте, но если чин братотворения предоставлял братающимся статус супругов (а именно так можно понимать право претендовать на имущество умершего "брата"), то такое братство меньше всего напоминает связь духовного порядка. Разве в духовной близости есть место имущественным вопросам? К тому же, если братание являлось духовным союзом, то чем объяснить тот факт, что, осуществляемое мирянами, оно было категорически запрещено для монахов?

- Я не знаю... Я точно не могу сейчас... Я не могу по этому поводу ничего сказать... Я с этим практически не знаком.

Какими вы пользовались источниками?

- Источников много. Приведу некоторые. Около 580 года "Nomocanon XIV titulorum" запретил монахам образовывать "союзы".

Святой Теодор из Стадиума (759-826) повторяет правила Святого Василия для монахов: "Не братайтесь с мирянами... вы, которые оставили мир и брак. Потому что этого не делалось нашими отцами, а если делалось, то редко; это незаконно".

Это же правило дословно воспроизведено в уставе ("Typicon") Лавры Святого Афанасия на горе Афон в IX веке.

Гарменопулос, юрист XIV века, в своем комментарии на правила Собора в Трюлло VII века, которые запрещают монахам восседать за трапезами с женщинами, цитирует некоего Петра - архивариуса из "Великой Церкви", добавившего, что монахи не должны при крещении выбирать мальчиков для братания. (Тогда крестились взрослыми. Крещение во младенчестве вошло в практику позже.)

Гражданский (а не духовный) характер братания подтверждают и реалии языка. В применении к мирянам (а не к монахам) употреблялся термин "побратимы". Кстати, уместно добавить, что братались не только мужские, но и женские пары. Побратимами назывались парни, вступившие в такой союз; девушки в этом случае назывались "посестриме".

Объем статьи не дает возможности глубже осветить проблему церковной церемонии братотворения. Но сказанного достаточно, чтобы сделать такие выводы:

Во-первых, обряд братотворения очень схож с обрядом венчания. Цитируемые во время братания части Евангелия обращали внимание на важность любви как основы будущей связи братающихся. При этом упомянутые цитаты о любви не провозглашались во время гетеросексуального венчания.

Во-вторых, чин братания осуществлялся для мирян и был запрещен для монахов. Это указывает на гражданский, а не духовный характер данного обряда.

И, наконец, в-третьих, соединенная таким образом однополая пара получала право на совместное пользование имуществом с вытекающими из этого правами наследования, то есть практически пара приобретала статус супругов.

Все сказанное наводит на мысль, что церковь ясно осознавала, что освящала союзы не символического, бесплотного, духовного характера, а, мягко выражаясь, более приземленную связь (не исключая, разумеется, и случаев "настоящей мужской дружбы"). Не правда ли, интересная пища для размышлений?

А каковы, так сказать, перспективы на сегодня?

- Батюшка, история человечества знает много случаев "возвращения на круги своя". И даже христианская церковь не считала зазорным время от времени признавать ошибки, которые допускала. Таким примером является публичное признание ошибочности гонения на науку с последующей "реабилитацией" некоторых ученых, сожженных в свое время на кострах инквизиции. Считаете ли вы возможным возврат к чину братотворения в лоне православной церкви, и при каких условиях, на ваш взгляд, возврат к данному обряду был бы возможен?

- Сейчас, практически, этот вопрос стоять не может. Также и в обозримом будущем.

- Чувствуется, что вы занимаете весьма жесткую позицию в этом вопросе. Но можно ли надеяться, что среди священников есть люди с другим типом мышления? Ну, например, среди священников "нового призыва", людей демократического времени, с мышлением, не отягощенным идеологией тоталитаризма, более дерзких, что ли, которые могли бы задаться целью возродить обряд братотворения?

- На данный момент появление священника, желающего творить обряд братания как обряд сочетания гомосексуальной пары, было бы расколом.

- Но вы сказали, что братание не создано церковью специально для гомосексуалов. И почему обязательно раскол? Ведь обряд братотворения, существовавший до XIII века в христианской церкви, никогда не был причиной раскола. Бракосочетание - процесс созидательный, а не разрушительный. Отцы церкви прекрасно это понимали, и вот факт, который это доказывает (снова предвижу крайнее изумление читателей): Чин о Братотворении, как разработанная церковная церемония, упоминается в богослужебных книгах, начиная с VIII в., в то время как провозглашение гетеросексуального брака церковным таинством имело место лишь в начале XIII века, а точнее - в 1215 году на Латеранском Соборе.

Однако провозглашение брака церковным таинством не означало немедленного и повсеместного внедрения в практику обряда венчания. Например, в России венчание пробивало себе дорогу с большим трудом: оно долго осуществлялось только отдельными представителями высших слоев общества, и после упорного сопротивления и борьбы получило распространение лишь в... XVII веке! Другими словами, это означает, что христианский обряд братотворения куда более древний, чем обряд венчания! При этом очевидно, что введение венчания не только не поколебало христианской церкви, а, напротив, укрепило, так как расширило ряды ее паствы. (До этого бракосочетание традиционно осуществлялось вне церкви. Подтверждением этому служит сама Библия: в ней нигде нет упоминания о том, что жених и невеста шли под венец). Сегодня значение венчания однополых пар как укрепляющего фактора для церкви прекрасно осознают лидеры некоторых западных церквей протестантского крыла христианства, и многие гомосексуальные пары уже стремятся в эти церкви. Как вы относитесь к переходу гомосексуалов в другие конфессии?

- Мы не будем подделываться под всех. Если человек ищет себе церковь не по зову души и ориентируется не на традиционную веру отцов и дедов, а лишь на то, какие деяния в данной церкви не считаются грехом, то это не к вопросу о вере, а к вопросу о поисках оправданий своим грехам.

- Но ведь верующий гомосексуал может резонно возразить, что переход в конфессию с другими обрядами (а не догматами!) не означает смену веры, так как Бог един, а обряд - не догмат. Кроме того, если человек понял, что сексуальная распущенность - грех, с которым он может совладать, и, желая отказаться от беспорядочного образа жизни, решил связать свою судьбу с одним человеком, разве он не сделал шаг к спасению своей души?

- Мы против распущенности, которая творится сейчас в сфере секса. Официальная церковь всегда выступает против полигамии у неженатых и против внебрачных связей у женатых, и мы говорим об этом прямо, с амвонов. Но решать вопрос гомосексуалов, избежав раскола, можно, на мой взгляд, только одним путем: через священника. В распоряжении священника достаточно средств. О сдержанности в гомосексуальных отношениях мы можем говорить в частных беседах. С теми, кто к нам приходит. Я даже знаю священников, которые сами не являются гомосексуалами, но хорошо понимают эту проблему и относятся к ней с большой терпимостью. Я, в силу своих наклонностей, принял для себя решение: из двух зол надо выбирать меньшее. Если пара любящих геев или лесбиянок придет ко мне за благословением на совместную жизнь, признавшись, что не могут жить друг без друга, я возьму грех на свою душу и скажу, что им действительно лучше жить вдвоем. И жить как можно дольше, чтобы сберечь себя от многих искушений, которые могут преследовать их при жизни порознь. Но официально совершать чин братотворения мы не можем (хотя многие, я знаю, тайно это делают), потому что если церковь сделает попытку возродить этот обряд, общество расценит это как поощрение гомосексуальности.

- Батюшка, вы не ловили себя на мысли, что страх перед общественным мнением - это синдром гомосексуальности: сегодняшний гомосексуал приучен жить в страхе. Но почему мы отрицаем способность общества делать трезвые оценки? Древние римляне, между прочим, общественному мнению доверяли: "Vox populi vox dei" - глас народа - глас Божий. Вместо того, чтобы бояться, лучше дать обществу правдивую информацию о природе гомосексуальности. Но эту информацию должны давать добросовестные, компетентные специалисты, а не мужики в лифчиках, которых предпочитает наше достославное ТВ. Тогда не исключено, что по отношению к геям и лесбиянкам общество займет терпимую позицию.

- Пожалуйста, батюшка, ответьте на последний вопрос. Аристотель, живший за четыре столетия до возникновения христианства, рассказал о могиле Иолая, молодого любовника Геракла, куда приходили однополые пары, чтобы, стоя над этой могилой, дать друг другу клятву в верности. Как ни странно, в наше время среди гетеросексуалов существует сходный обычай; после регистрации брака в ЗАГСе молодожены, например, Москвы приезжают на Могилу Неизвестного Солдата, чтобы возложить там цветы. В лоне православной церкви, насколько я знаю, есть целый ряд однополых пар святых, которые прославились не только любовью к Богу, но и друг к другу. Случись такое, что Русская Православная Церковь сподобится возродить Чин о Братотворении, куда могли бы однополые пары приходить для поклонения и произнесения клятв верности друг другу?

- Основания к таким рассуждениям есть. Если бы этот чин когда-нибудь возродился, то такие клятвы можно было бы творить, например, перед иконами Сергия и Вакха. Кроме того, существует много мощей святых пар. Но вам не кажется, что вы меня искушаете?

- А давайте, батюшка, чтобы не повторить историю змия и Евы, сделаем вид, что вы моего вопроса не слышали, а я его не задавал.

"Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится,

Не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла,

Не радуется неправде, а сорадуется истине;

Все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит.

Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится."

(Первое Послание к Коринфянам, глава 13, стихи 4-8.)

"Сие заповедую вам, да любите друг друга".

(Евангелие от Иоанна глава 15, стих 17.)

Да будет так воистину.