Сегодня Борис Диттрих - глава департамента по вопросам ЛГБТ при международной правозащитной организации Human Rights Watch. С 1994 по 2006 годы он занимал кресло в парламенте Нидерландов и был первым голландским депутатом, не скрывавшим своей гомосексуальности.

Поскольку в этом месяце продолжает праздноваться десятилетие легализации однополых браков в его родной стране, которая стала первым подобным государством в мире, Диттрих написал статью для газеты "Los Angeles Times", чтобы поделиться своими воспоминаниями и соображениями с американцами. Ведь в США нынче вопрос гей-браков является одним из самых спорных и в то же время - самых актуальных. О нас такого не скажешь, но ознакомиться с историей Диттриха все равно будет полезно.

В то время я был членом парламента и одним из авторов законопроекта о придании гей-бракам юридического статуса. В 1998 году Нидерланды позволили своим гражданам заключать однополые партнерства. Я расценил это как шаг вперед, который, тем не менее, посчитал недостаточным. Почему гетеросексуалы должны отбирать у нас часть фундаментальных прав - право на заключение брака - и присваивать их исключительно себе? Гражданские союзы считались идентичными браку, однако этот "вроде бы равный", но в то же время - "отдельный" статус однополых пар напоминал мне об апартеиде в Южной Африке и законах Джима Кроу о расовой сегрегации в США. Если два человека решают посвятить себя друг другу, заключив брак, их сексуальная ориентация не должна иметь к этому никакого отношения.

Христианско-демократическая партия отчаянно выступала против. Многие из ее членов, а также представители других правых политических сил христианского толка заявили, что если законопроект будет принят, он обесценит институт брака и откроет юридические возможности, позволяющие остальной части мира игнорировать Нидерланды. Сенатор Ханни ван Лиувен, лидер христианских демократов, заявила, что для всех заинтересованных сторон будет лучше, если в стране по-прежнему будут придерживаться идеи гражданских партнерств.

Десять лет спустя мы располагаем статистикой, согласно которой в Голландии ежегодно заключается около 75 тысяч браков, из них 1 400 - однополые. Гетеросексуальные пары не отвернулись от брачного института, а мир не изолировал мое государство. Крах цивилизации, насколько я понимаю, тоже не наступил. И еще, как я вижу, Господь не покарал Голландию. Напротив: голландский закон подтолкнул к принятию аналогичных документов еще девять стран (Бельгию, Испанию, Канаду, ЮАР, Норвегию, Швецию, Аргентину, Португалию и Исландию), один город (Мехико), федеральный округ Колумбия и несколько американских штатов (Массачусетс, Коннектикут, Вермонт, Айова, Нью-Гемпшир и на несколько месяцев - Калифорнию). В Словении, Непале и Австралии вопрос легализации однополых браков рассматривается властями.

Я искренне считаю, что остановить эту тенденцию не получится - точно так же, как и движение за права гомосексуалов в более широком смысле. Но это не означает, что все свалится нам на голову само собой, без ожесточенных дебатов и даже кровопролития. Моих единомышленников, работающих в сфере защиты ЛГБТ-прав в разных частях мира, избивали, арестовывали, насиловали и даже убивали за их деятельность. В этих странах вопросы равенства брака исключены из политических списков в принципе. Защищать права геев в таких государствах - значит бороться за прекращение насилия против них и за то, чтобы положить конец криминализации гомосексуальности. Дэвид Като, активист из Уганды, был жестоко убит спустя несколько месяцев после того, как местная газета напечатала его фотографию, проиллюстрировав ею статью с призывом "Повесьте их!".

Сам я никогда не сталкивался с подобными опасностями, но и моя деятельность стала для меня причиной неприятностей. В 2005 году я был членом парламентской делегации, которая отправилась в Арубу - государство на Антильских островах, входящее в состав Голландии. Тамошний министр юстиции отказался признавать однополые браки, несмотря на то, что Аруба официально является частью Королевства Нидерландов. Он заявил мне, что считает такие союзы противоестественными и извращенными. Во время заседания местного парламента голландская делегация отчетливо слышала крики, доносящиеся из открытых окон: демонстранты орали, что я должен немедленно покинуть их остров, поскольку являюсь содомитом и грешником.

Некоторое время мы пытались делать вид, что ничего не происходит. Но потом сенатор ван Лиувен, которая столь отчаянно выступала против принятия закона об однополых браках в голландском парламенте, не выдержала. "Когда я протестовала против однополых браков, я была охвачена страхом, - сказала она. - Сейчас, наблюдая за многими счастливыми геевскими и лесбийскими парами, вступающими в брак, я понимаю, что была не права. И отказываюсь понимать, что же заставляло меня саму рассматривать геев и лесбиянок как "иного сорта" граждан своей страны".

Рано или поздно это случится и в Соединенных Штатах. В 1967 году в Америке был объявлен неконституционным запрет на заключение межрасовых браков. Теперь США должны сделать следующий шаг. Для этого нужно будет проявить политическую смелость, поскольку в законодательство необходимо внести юридические изменения. Как было бы прекрасно, если бы в период правления администрации президента Обамы позорной эре дискриминации был положен конец, и однополые браки стали бы повседневным и непримечательным явлением, которым они и должны быть.