Как советские юристы пытались отменить закон о добровольном мужеложстве

Сталинская статья "о мужеложстве" (ст. 154-а) была введена в Уголовный Кодекс РСФСР в 1934 году. Первая часть статьи предполагала уголовное наказание за добровольные гомосексуальные контакты между двумя мужчинами в виде лишения свободы сроком от 3 до 5 лет; вторая часть статьи - за мужеложство с применением насилия - предписывала лишение свободы на срок от 5 до 8 лет.

"Пусть вечно живет советско-китайская дружба!" Фрагмент плаката времен СССР

Очень мало известно о том, как и зачем эта статья была принята. Также неизвестно, были ли предприняты какие-либо попытки среди юристов сталинского времени смягчить меру наказания за этот тип "преступления" или отменить статью совсем.

После смерти Сталина и Хрущевской оттепели некоторые советские юристы начали предпринимать попытки обсудить целесообразность и полезность закона о добровольном мужеложстве. Первые такие попытки были предприняты в 1959 году во время пересмотра сталинского Уголовного Кодекса - специальные комиссии, в состав которых входили известные и уважаемые юристы, рассматривали старые положения УК, обсуждали их и решали, какие оставить, а какие нет. Сталинский закон о мужеложстве также обсуждался на заседаниях этих комиссий.

23 июля 1959 года подкомиссия по рассмотрению УК РСФСР под председательством известного советского юриста Бориса Никифорова подготовила новый проект УК, в котором статья за мужеложство была сохранена, но, в отличие от ранней версии, мера наказания за это преступление была снижена. Так, за добровольное мужеложство предлагалось наказывать лишением свободы на срок до 3 лет, а за насильственное мужеложство - на срок от 3 до 8 лет.

27 августа 1959 еще одна комиссия - по рассмотрению проекта УК РСФСР - собралась для того, чтобы принять или отклонить предложенные подкомиссиями поправки. Возглавлял комиссию Алексей Адольфович Герцензон, помимо него в комиссию также входили тринадцать других известных юристов (включая Б. Никифорова). Когда комиссия начала рассмотрение статьи о мужеложстве с новыми поправками, сам Никифоров заметил, что первая часть статьи (о добровольном мужеложстве) была "непонятна", по-видимому, имея в виду то, что она была бесполезна. Замечание Никифорова было поддержано другим членом комиссии - Степичевым, который вовсе предложил отменить первую часть статьи. Ход этой дискуссии отражен в документах, хранящихся в Государственном архиве Российской Федерации:

ГЕРЦЕНЗОН: Мужеложство. Какие будут вопросы по первой части?

НИКИФОРОВ: Совершенно непонятна норма по первой части.

СТЕПИЧЕВ: Первую часть можно исключить.

ГЕРЦЕНЗОН: Есть предложение исключить первую часть. Голосую. Кто за исключение первой части?

Однако среди членов комиссии были и те, кто считал, что статью обсуждать не стоит и исключать ее первую часть нельзя. Так, например, юрист по фамилии Коротков резко возразил против данной инициативы, заметив: "Нельзя эту норму исключать. Какие основания для этого?"

Тогда Герцензон обратился к коллегам: "Будем открывать дискуссию или нет? Кто за открытие дискуссии по данной статье?" Из четырнадцати присутствующих юристов за открытие дискуссии выступили лишь Никифоров и Степичев. Этого явно было недостаточно. Тогда Герцензон подытожил: "Дискуссию не открываем".

Что интересно, несмотря на то, что комиссия Герцензона приняла поправки Никифорова о снижении нижнего порога наказания за мужеложство, окончательная версия 121-й статьи, которая вошла в УК 1960 года, осталась без изменений. Возможно, в последнюю секунду включения исправленной версии статьи в УК какой-то советский бюрократ возмутился и настоял на том, чтобы пороги наказания остались прежними.

Дальнейшие дискуссии о том, что делать со статьей 121-й о мужеложстве, начались лишь в середине 1960-х годов. Одним из юристов, который настаивал на том, что первую часть статьи необходимо отменить, был Павел Осипов. В 1966 году Осипов защитил диссертацию "Половые преступления - общее понятие, социальная сущность и система составов", в которой он открыто поддерживал декриминализацию добровольных гомосексуальных контактов между мужчинами. По мнению ученого, такие контакты должны были считаться не преступлением, а болезнью:

"...стремление к гомосексуальному удовлетворению половой потребности может иметь прирожденный характер, то есть быть обусловленным биологическими особенностями организма, "капризом природы", приводящим к тому, что для лиц, наделенных этой аномалией, гомосексуализм является естественной формой полового удовлетворения. Спрашивается, какую цель может поставить перед собой законодатель, преследуя ненасильственный гомосексуализм, если речь идет о лицах с биологически искаженной направленностью полового инстинкта?"

Однако, естественно, были и те, кто выступал резко против данных суждений и инициатив. Противниками реформы статьи 121 были, прежде всего, юристы, работавшие в органах МВД и Высшей школе МВД. Одним из них был Борис Даниельбек, который утверждал, что уголовное наказание за добровольное мужеложство было необходимо: "Установление уголовной ответственности за добровольное мужеложство является серьезным средством "обуздания" психопатических личностей, к которым относятся гомосексуалисты".

Дискуссия о том, отменять или не отменять первую часть статьи 121 между юристами-либералами и юристами МВД продолжалась на протяжении 1960-х и 1970-х годов. Ни одна из сторон, однако, не смогла существенно повлиять на содержание статьи, которое осталось без изменений.

По материалам статьи: Alexander, Rustam. "Soviet Legal and Criminological Debates on the Decriminalization of Homosexuality (1965-75)". Slavic Review 77, no. 1 (Spring 2018): 30-52.

С приходом Горбачевской гласности и перестройки, а также с ослаблением цензуры в СМИ, советские юристы, выступавшие за отмену уголовного наказания за добровольное мужеложство, начали выражать свою точку зрения на страницах советских газет и журналов. Так, например, известный советский юрист Алексей Игнатов, выступавший за декриминализацию, изложил свою позицию по проблеме на страницах журнала "Молодой коммунист" в 1988 году:

"Большинство авторов, которые пишут на эту тему... приходят к выводу, что ответственность за гомосексуализм нецелесообразна. Почему? Во-первых, если это - патология, то наказывать за болезнь вообще нельзя. Во-вторых, здесь отсутствует общественная опасность. И вообще ... добровольные гомосексуальные связи взрослых людей - кому они мешают? Они же это делают не публично, не демонстративно, а мы стараемся подглядывать в замочную скважину, и увидев, что они не такие, как все, привлекаем их к уголовной ответственности".

Однако, несмотря на бурные дискуссии среди советских юристов о 121-й статье, уголовное наказание за мужеложство было отменено лишь в 1993 указом Бориса Ельцина.

Поделиться линком

Настоящий ресурс содержит материалы 18+