4 апреля в маленькой новосибирской квартире мертвой была найдена девушка. Она покончила с собой, отравившись таблетками. С момента смерти успела пройти неделя, прежде чем близким удалось заставить милицию сломать дверь. Интернет-сообщество знало 29-летнюю погибшую под псевдонимом Ксиона (Xiona), но в официальной версии трагедии фигурирует мужское имя.

Она выбрала себе имя Лена, а то другое, что значилось в ее паспорте, предпочла бы навсегда забыть. Но в жизни ей не везло на понимание. Сослуживцам и начальству словно доставляло удовольствие игнорировать все женское в ее облике: облегающую кофточку, подкрашенные ресницы, легкую серебристую подводку глаз, неяркую, но все равно заметную помаду на губах.

Гормонозаместительную терапию Лена начала проработав на своем предприятии больше года. Беготня из отдела в отдел, 4-тысячный коллектив - 500 сотрудников только в одном управлении, где находилось ее основное место работы... Большинство из них считало ее мужчиной-гомосексуалом.

Сколько учили "стрелянные воробьи" с транс-ресурсов быть осторожнее, не демонстрировать преждевременно свои намерения, дать окружающим постепенно привыкать к своему изменяющемуся образу! Сколько твердили, что опасно "высовываться" до SRS (англ. sex reassignment surgery - хирургическая коррекция пола) и смены документов - единственное, что ставит транссексуала под защиту закона! Лена не успела даже сделать эпиляцию на лице. Но пошла на камин-аут, хоть и не могла не ведать про то, что в обществе, до мозга костей пропитанном гомофобией и трансфобией этот путь чреват тяжелыми последствиями.

Транзишн обернулся изматывающей войной с начальником. Он настойчиво вынуждал Лену уволиться: "Женщине тут не место, у нас мужской коллектив, тяжелая и грязная работа!" И не важно, что Лена прекрасно справлялась со своими обязанностями и внешние изменения никак не отразились на ее профессиональных качествах. Она терпит "штрафную" уборку на складе: с температурой, насморком и кашлем выгребает грязь и выносит гору хлама.

"Приползла сегодня домой еле живая, интересно, что будет дальше, нач решил меня физически извести. Фиг ему! Он не знает, что я три года в техникуме в тренажерный зал ходила, потом год грузчиком в пекарне, а потом еще три года грузчиком в продмагазине".

Анкета, заполненная Леной:

Как часто вы слышали прямые угрозы насилия в свой адрес за свою жизнь?

Xiona: более 500 раз

Как часто нарушали вашу физическую неприкосновенность?

Xiona: более 200 раз

Как часто такие нарушения влекли за собой физические травмы?

Xiona: 5-20 раз

Как часто травмы наносили вред или угрожали физическому здоровью?

Xiona: 1-3 раза

Как часто вы слышали прямые угрозы своей жизни (угрозы убийства)?

Xiona: 3-10 раз

Как часто вас пытались убить (физическое насилие, сопровождаемое непосредственной угрозой убийства)?

Xiona: 2 раза

Лену считали сильной. Она не терялась перед лицом испытаний: "Ничего, прорвемся, я живучая, еще не в таком дерьме купалась. У меня выносливости хоть лопатой греби!" С 23 лет она жила одна. Мама умерла от рака груди, а пьянство по всей видимости ускорило ее смерть. "Я была изгоем в доме, - вспоминала Лена. - Чем больше меня отталкивали, тем больше у меня была потребность в общении, тем больше я боялась одиночества". Вечно грузчик, продавец, сисадмин с крошечной зарплатой...

Жизнь била со всех сторон. Лену бросали любимые - говорят, у нее был невыносимый характер. Росли долги, висел кредит, меркла надежда достать деньги на операцию за счет продажи квартиры. В конце концов "лампочка перегорела". Не осталось ничего, кроме пустоты, которую ничто не могло заполнить. Попытка самоубийства в новогоднюю ночь. Пробная. Следующий раз она действовала наверняка. Раздобыла препарат, гарантирующий летальный исход, буднично сообщила об этом на форуме. Ее дружно пытались отговорить, но требовалось чудо, чтобы вернуть ее из-за той грани, за которую она уже заступила...

Она не шла со своей транссексуальностью к врачам, не предпринимала никаких шагов для официальной смены пола. Только раз побывала у психолога в городской поликлинике. Как и многие в ее ситуации, Лена боялась еще одного испытания: гомофобии врачей и клейма "шизика". В России очень трудно найти медиков, знакомых со спецификой транссексуальности. Даже в столичных клиниках, в которые рвутся транссексуалы со всех концов страны, руководствуются устревшими инструкциями.

В настоящее время на Западе многие медицинские работники, ученые и правозащитники борются за то, чтобы транссексуализм перестал считаться психическим заболеванием, подобно тому, как с 1990 года по Международной Классификации Болезней им не считается гомосексуализм. Предлагается определение "серьезное состояние, требующее медицинской помощи". Такой легкий пересмотр предпосылок мог бы помочь изжить предрассудки в отношении транссексуалов и их адаптации в обществе. В российской медицине подвижек в этой области пока не наблюдается. А тем временем одна за другой продолжают разбиваться судьбы ...