Пока отечественные активисты ведут споры о том, нужны ли стране гей-парады, на Западе проблему давно решили. Настолько давно, что как проблема она больше не рассматривается, а сами парады воспринимаются как нечто естественное и слабо вписываются в изначальное понятие гей-движения, ассоциируясь с праздником души и именинами сердца.

Прежде чем начать разговор о гей-движении, хотелось бы внести ясность в некоторые термины, ведь в родном отечестве многие из них мы переняли из-за бугра по причине отсутствия собственных. Ледниковый период, именовавшийся "эпохой развитого социализма",  гей-движения не подразумевал, поэтому то, что свершилось на Западе 50 лет назад, здесь лишь пытаются повторить. Вот почему местному гомосексуальному социуму, который словом "комьюнити" и язык-то назвать не поворачивается, приходится объяснять, чем "геи" отличаются от "квиров" (да почти ничем, просто некоторым очень хочется дополнительных словесных исподвыподвертов в американском стиле), и почему это вдруг наши западные собратья и сосёстры столь отчаянно "гордятся своей ориентацией". Всякий раз я в тоске хватаюсь за голову, когда слышу очередное высказывание очередного социального пассива на тему "было бы чем гордиться". Так вот, уважаемые, знаменитое понятие "pride", то есть гордость, связано отнюдь не с выпячиванием ориентации и не с тыканием ею в глаза гетеросексуалам с намерением доказать, что мы чем-то лучше их. Мы не лучше. Просто если американец говорит о себе "I'm proud who I am" - "Я горжусь тем, кто я такой", - это означает не выпячивание и не заявления о превосходстве. Это означает, что он принимает себя и не чувствует дискомфорта или угрызений совести, что свойственно многим гомосексуальным индивидуумам, которым сызмальства вбивают в голову стереотипы о "пороках и извращениях". Никто ориентацией не бравирует, просто люди доказывают окружающим, что они не хуже их, не боясь при этом открыто заявить о себе. Между прочим, отсутствие подобного страха, особенно в наших широтах, и есть самый настоящий повод для гордости.

У западного общества история гей-движения обильная и главное - результативная, ведь именно благодаря первым активистам, которые раскрутили этот маховик, в одних странах сегодня легализованы однополые браки, в других геи и лесбиянки неплохо чувствуют себя в гражданских партнерствах под защитой законов о запрете дискриминации. Конечно, бытовой гомофобии, преступлений из ненависти и прочих неприятностей никто отменить не в состоянии - по крайней мере, пока, - но положение дел здесь и там слабо поддается сравнительному анализу.

Гей-движение - это в первую очередь борьба за права. Простые человеческие права, такие как возможность вступать в брак, воспитывать детей, пользоваться всеми теми благами, которыми по умолчанию наделены гетеросексуальные люди и лишены гомосексуальные. За эти права в различных конфигурациях и с разной степенью активности боролись многие организации, к которым подключались союзники - например, феминистки, или группы, противостоящие атаке СПИДа.  Тем более, что в определенный момент на Западе сложилась социальная обстановка, подогревающая подобные настроения.

В конце шестидесятых в Америке вовсю резвились хиппи - дети цветов - которые провозглашали сексуальную свободу одним из своих лозунгов, и это в итоге принесло как свои положительные, так и отрицательные последствия. По сексуальной свободе здорово ударил СПИД, но вместе с тем нельзя было не отметить, что в недрах хиппизма зарождались значимые явления: наблюдался рост толерантности, а пацифистские идеи, популярные в ту эпоху, привели к протестам против войны во Вьетнаме. Женское движение на фоне происходящего тоже не дремало, и более чем логичным выглядело то, что из подполья стали массово выходить геи и лесбиянки.

Любая социальная группа должна знать свою историю, совершенно не обязательно - в деталях, однако основные моменты следует помнить хотя бы для того, чтобы не бить лицом в грязь в случае возникновения споров на животрепещущую тему. И если кто-то до сих пор не в курсе существования ставшего знаменитым нью-йоркского кафе "Стоунволл", запомните это название. Именно там началась Великая гей-революция, плоды которой нынче с удовольствием пожинают многие американцы, особенно те, которым разрешено вступать в однополые браки и пользоваться всеми благами гражданского общества.

Власти США относились к геям без пиетета и часто устраивали облавы в заведениях, негласно считавшихся тематическими. Радужными вывесками они себя не украшали - от греха подальше, - но полиции все было известно, поэтому однажды рейд блюстителей порядка настиг посетителей "Стоунволла". Заканчивались набеги печально: задержанных доставляли в участок, выпытывали всю подноготную, а на следующий день публиковали фотокарточки с анкетными данными в газетах. В результате об ориентации конкретной личности узнавали все - родители, сотрудники и другие люди, которые, получив информацию, отнюдь не всегда проявляли великодушие. Именно тогда и случился бунт в "Стоунволле", когда публика, собравшаяся в кафе, оказала полиции решительное сопротивление. Сложилась классическая революционная ситуация, когда низы больше не хотели, а верхи не смогли, и расценивать этот несколько двусмысленный постулат я попрошу без шуточек. Забаррикадировавшись столами, геи из "Стоунволла" швырялась в блюстителей бутылками и сдерживали осаду в течение долгого времени.  Незапланированный и спонтанный активизм привел к серьезным последствиям: власти поняли, что безнаказанно отлавливать по клубам зазевавшихся гомосексуалов они больше не смогут. Тем более, что история вызвала резонанс, и симпатии большого количества публики были, как ни странно, отнюдь не на стороне полицейских. Происходило это в конце шестидесятых, а в семидесятые в Америке появился первый политик - открытый гей - которого избрали на должность всем миром. Речь, конечно же, идет о Харви Милке.

При этом ошибкой будет утверждать, что гей-движение началось лишь в середине прошлого века: на самом деле случилось это еще в те времена, когда многих исторических личностей не было и в проекте. Еще в шестидесятые годы позапрошлого (!) столетия идеи свободной любви приобрели популярность среди первых феминисток, и если бы не это, известной писательнице и гей-активистке Саре Уотерс, специализирующейся на лесбийской беллетристике Викторианской эпохи, не о чем было бы писать. Движение суфражисток - женщин, боровшихся за право избирательного голоса, предоставленное им лишь в 1920-м - также подразумевало эмансипацию, а там, где боролись за женские права, всегда на переднем крае находились лесбиянки. Тем временем немецкий врач Магнус Хиршфельд у себя на родине сформировал так называемый Научно-гуманитарный комитет, целью которого была отмена печально известного параграфа 175, криминализирующего мужскую гомосексуальность. Организованный в конце 19-го века, Комитет просуществовал вплоть до прихода к власти Гитлера, который уничтожил его на корню - вместе с огромным количеством геев. Но имя Хиршфельда осталось навсегда вписанным в скрижали истории, поскольку именно он первым предложил использовать термин "камин-аут", то есть выход из подполья, в качестве своего рода политической декларации.

После Второй мировой войны гей-движение возродилось с новой силой. В 1950-е активистки из США Дэл Мартин и Филлис Лайон организовали лесбийскую правозащитную группу "дочери Билитис", которая задумывалась как альтернатива подпольным гей-лесби-барам типа "Стоунволла", где бунт случился десятью годами позже. Уже тогда "Дочери" устраивали пикеты возле Белого дома, а для лесбиянок открыли центр социальной и психологической адаптации, способствовавший проведению медицинских исследований: одним из итогов его работы стало исключение гомосексуальности из списка психосоматических расстройств. В те же годы Гарри Хэй создал "Сообщество матачинов", получившее название в честь шутов эпохи Ренессанса, скрывавших лица под масками и говоривших правду даже об особах королевских кровей. Благодаря ему в Нью-Йорке удалось организовать первый в истории Америки гей-парад, а гомосексуалы, большинство которых считало себя ущербными, ментально нездоровыми людьми, стали менять точку зрения на свою ориентацию, понимая, что она - не противоестественное явление, а всего лишь один из вариантов нормы сексуального поведения.

За свои права боролись не только американцы. Не в последнюю очередь благодаря гей-активистам Швеция еще в 1979 году стала первой страной мира, исключившей гомосексуальность из перечня заболеваний. В Канаде в 1985 году был введен так называемый 15 параграф Хартии прав и свобод, в котором говорится о запрете дискриминации на основании любого признака, в том числе  расовой принадлежности и сексуальной ориентации. В каждой стране, где гей-движение дало ощутимые результаты, существуют ЛГБТ-организации, влияющие не только на социальные процессы, но и на политику, поскольку их представители мониторят ситуацию в прессе и обществе и лоббируют принятие законопроектов, отвечающих интересам гомосексуальных граждан. В Британии это - группа "Stonewall", получившая название в честь уже упоминавшегося стоунволльского бунта, в деятельности которой принимают участие многие известные люди, например, сэр Иен Маккелен, или знаменитый актер, писатель и философ Стивен Фрай. В Америке не щадя живота своего бурную активность развивают две крупнейшие ЛГБТ-организации страны - "Кампания по правам человека" и Гей-лесбийский Альянс против клеветы (GLAAD), у каждой из которых имеется собственный фронт работ. Перед их участниками уже дважды выступали демократические президенты нации: сперва - Билл Клинтон, и сравнительно недавно - Барак Обама. Тем не менее и они - всего лишь капля в море, поскольку сегодня по всему земному шару существует огромное количество локальных и интернациональных гей-структур, каждая из которых отвечает за конкретный фронт борьбы: кто-то ратует за родительские права, кто-то бьется над отменой политики "Не спрашивай, не говори" [которая была отменена через несколько месяцев после написания этой статьи], кто-то защищает интересы пожилых геев, или геев-инвалидов. Словом, здесь у нас работы - непочатый край.