Ярослав Могутин о России: "Это, конечно, очень печальная история..."

В рамках ЛГБТ-фестиваля Prague Pride открылась выставка, представляющая работы российского художника, живущего в Нью-Йорке, Ярослава Могутина. Серия фотографий под названием Lost Boys - название команды Питера Пена несет подзаголовок фильма о Джеймсе Бонде - From Russia With Love. "Радио Прага" беседовало со Славой Могутиным о выставке, российском прошлом и эмиграции.

Ярослав Могутин - последний советский эмигрант, получивший политическое убежище в США. В российской прессе его зачастую называют "самым известным открытым геем 90-х", в то время как когда-то за ним числилось иное прозвище - Рембо, в честь французского поэта-бунтаря, созвучное с именем героя Сильвестра Сталлоне из фильма "Рэмбо". Некогда юный поэт и дерзкий журналист был обвинен, помимо прочего, в "злонамеренном хулиганстве, совершаемом с исключительным цинизмом и чрезвычайной дерзостью".

Сегодня Слава Могутин, лауреат премии Андрея Белого, живет в Нью-Йорке, продолжает писать стихи, правда, на английском, фотографирует и создает арт-объекты. В рамках фестиваля Prague Pride открылась выставка его работ из цикла Lost Boys: From Russia with Love. Фотографии представлены в галерее под открытым небом ArtWall - впервые в таком "уличном" контексте, наподобие рекламных билбордов. Подобное размещение, по словам художника, резонирует и с его непреходящим увлечением культурой street-art и ее эстетикой: "Хорошее время и хорошее место для этого проекта, как мне кажется. Показывать его в Праге - это тоже символично, потому что здесь такой перекресток Запада и Востока, а я происхожу с Востока, живу на Западе. Это такой middle point, промежуточный географический момент".

- Lost Boys - это серия фотографий, которую вы создавали в течение 10 лет, после того как эмигрировали из России. Насколько мне известно, это достаточно обширная монография, а на пражской выставке представлено всего 5 фотографий. Кем они были выбраны, и почему именно эти 5 снимков?

- Это был выбор куратора, и я, кстати, очень доволен ее кураторской работой, потому что книга действительно достаточно обширная. Она начинается в России, потом продолжается в Берлине, затем в Амстердаме. Что-то снято в США, но, в основном, это такая европейская монография... И выбирая работы для этой выставки, мы решили, что Россия темой должна быть - это имеет определенный политический резонанс. Серия портретов, представленных на этой выставке, на мой взгляд, показывает новое поколение русских, которые уже выросли, можно сказать, управляют страной. Мне интересно было говорить о новой России, о том, что сейчас там происходит. Мои работы отражают какие-то политические и социальные реальности. И, конечно, эти фотографии имеют и политический смысл. Я много фотографировал молодых людей, даже мальчиков, в различных униформах, это мой комментарий на тему милитаризации общества и репрессивной системы, которая заставляет этих провинциальных мальчишек идти в армию. И да, они, собственно, это такое мясо... Красивое мясо, которое будет пропущено через мясорубку всех этих бессмысленных войн и конфликтов, которые никому не нужны.

- То есть вы поддерживаете связь с Россией?

- Да, поддерживаю. У меня был достаточно обширный круг общения на момент отъезда в 95-м году, но, к сожалению, большинство моих близких друзей либо умерли, как Тимур Новиков и Владик Монро, или, например, Пригов - список длинный. Многие уехали из России, кто-то остался. Андрея Артемьева, например, или Федора Павлова-Андреевича я вижу время от времени в Нью-Йорке или где-то еще. Так что да, я поддерживаю связь с Россией, и в прямом, и в переносном смысле. Я слежу за новостями, я даже иногда слушаю русские новости, хотя это, наверное, не самый объективный способ получения информации.

- И что вы думаете о законе, запрещающем пропаганду гомосексуализма в России?

- Это, конечно, очень печальная история. Я об этом постоянно говорю и выступаю на эту тему. Это абсолютно печальный закон, который нарушает права человека и гей-права. Это печально, потому что когда я уезжал из России, была какая-то возможность изменить ситуацию в лучшую сторону. А то, что произошло, это как раз наоборот - закрутили все гайки и раздавили все - оппозицию, свободную прессу, все, что могло как-то препятствовать культу личности и автократии, которые там сейчас властвуют.

- На вас дважды заводили уголовное дело, в прошлом - череда скандалов и столько адреналина. Не скучно ли вам было после переезда в США?

- Скучно не было, кстати. Все остальное было. Я никогда не сидел без работы и без дела. Конечно, было очень серьезное чувство изоляции. Я бы сказал, как минимум, первые два-три года. Но я эту изоляцию использовал в творческих целях, написал несколько книг. Первая книга, которую я опубликовал в Нью-Йорке (я сам ее издал), - это сборник стихов, написанных в России. Они все существовали в разрозненном виде. Эта первая книга была посвящена моему русскому прошлому. Все остальные книги были написаны Нью-Йорке. "Америка в моих штанах" - мой первый дневник первых двух лет в Нью-Йорке. И, в общем, это такая сентиментальная книга, может быть, в духе раннего Лимонова, или Довлатова...

- А как вы относитесь к Лимонову сегодня?

Ярослав Могутин. "Пидор-индивидуалист", мечтающий стать сверхчеловеком. Интервью сайту Gay.Ru. 1999 г.

Поэт "уязвимых ситуаций...". Ярослав Могутин. Из книги Владимира Кирсанова "69. Русские геи, лесбиянки, бисексуалы и транссексуалы". 2005 г.

Ярослав Могутин: В Нью-Йорке чудовищное засилье попсы. Интервью журналу TimeOut. 2011 г.

Ярослав Могутин на Az.Gay.Ru

- Я потерял с ним связь, потому что у нас были близкие отношения, когда я был в Москве, и он даже унаследовал мою квартиру на Арбате, в которой был весь мой архив и даже скрипка. И после ареста Лимонова все описали, и весь мой архив был либо разворован, либо его остатки лежат где-то в КГБ, все книги и рукописи. Я был большим поклонником Лимонова как писателя, всячески его пропагандировал и даже был одним из учредителей газеты "Лимонка" и одним из ее первых редакторов. И Лимонов, кстати, опубликовал половину "Америки в моих штанах" в "Лимонке". У меня до сих пор сохранились какие-то номера, которые он мне пересылал в Нью-Йорк. Просто я не совсем уверен, что путь, который он выбрал, - это умный и самый оптимальный путь для достижения его целей. Потому что, если бы он остался писателем, он бы стал настоящим властителем умов, но он захотел быть властителем прыщавых подростков и гопников.

- Вы не в первый раз в Праге, какое у вас складывается впечатление от города?

- Атмосфера здесь такая, я бы сказал, легкомысленная, здесь присутствует такой романтический момент, который вызывает чувство ностальгии по временам молодости. Я помню, когда я оказался впервые в Москве, такие места были популярны.

- А какие у вас впечатления от местной гей-тусовки?

- Очень интересно, потому что это такой "совок", смешанный с зоопарком, и с элементами кабаре. Напоминает мне фильмы Фасбиндера 70-х годов. Полное разложение нравов и полный декаданс.

Поделиться линком

Настоящий ресурс содержит материалы 18+