Иоганн Иоахим Винкельманн, сын сапожника, родился 9 декабря 1717 года в городе Стендал в Пруссии. С самых юных лет он был очарован античным искусством, особенно Гомером. Он изучал теологию в университете Галле и позднее медицину в Йенском университете. В 1742 году его учеником стал юноша по имени Ф.В.Петер Лампрехт, в которого он влюбился. Год спустя он переехал в Зеехаузен, Лампрехт последовал за ним, и они вместе жили до 1746 года, когда Лампрехт разорвал с ним отношения. Винкельманн был на грани отчаяния. "Я отрекаюсь от всего, - писал он Лампрехту, - от чести и удовольствий жизни, спокойствия и удовлетворенности, пока я не смогу насладиться встречей с тобой... Мои глаза плачут только о тебе... Я буду любить тебя, пока я жив".

В 1748 году Винкельманн становится управляющим библиотекой графа фон Бюнау вблизи Дрездена. Именно здесь он начал интенсивно изучать классическое искусство Древней Греции, что в 1755 году нашло отражение в его эссе под названием "Размышления о подражании работам мастеров античной Греции в живописи и скульптуре". В этой работе Винкельманн сформулировал свой известный парадокс: "Для нас единственным способом создать великую и, если возможно, неподражаемую культуру, будет подражание античным грекам".

Тем временем Винкельманн обратился в римскую католическую веру и переехал жить в Рим, где стал управляющим библиотеки Ватикана и секретарем кардинала Альбино - эта должность дала ему доступ к восхитительной частной коллекции классических произведений искусств.

Жизнь в Риме была по душе Винкельманну, и в письме к другу, датированном 1756 годом, мы читаем: "Я доволен своей жизнью. У меня нет других хлопот кроме моей работы, и я даже нашел того, с кем могу говорить о любви: это шестнадцатилетний белокурый римлянин очень приятной наружности, примерно на полголовы выше меня; но я могу видеть его лишь раз в неделю, когда мы ужинаем вместе по воскресеньям вечером".

Винкельманн подчеркивал, что в основе античного искусства лежит праздник красоты человеческого тела, когда отброшено все ханжество и лицемерие. Признаки этого художественного стиля он описал с немецкой педантичностью: "В лицевой структуре так называемый греческий профиль является отличительным признаком большой красоты. Такой профиль образуется почти прямой или слегка изогнутой линией лба и носа... В идеальном варианте глаза неизменно посажены глубже, чем это встречается в природе, что подчеркивает верхний край глазного углубления... Подбородок, красота которого заключается в плавной округлости его форм, не делится пополам ямочкой... эта ямочка, которая и в природе встречается весьма редко, не считалась греческими скульпторами... необходимым признаком чистой и универсальной красоты. Широкая, с глубоким изгибом грудь признавалась неотъемлемым атрибутом красоты мужских фигур... живот характерен для людей, которые умеют наслаждаться отдыхом и не страдают плохим пищеварением, не имея, при всем при том, брюшка... половые органы, как и все остальное, имеют свою особую красоту. Левое яичко по размерам всегда несколько больше правого, как это и бывает в природе, и это в точности так же относится к глазам - замечено, что левый всегда больше правого".

Художественная красота, по мнению Винкельманна, обладает моральной силой. Стоя перед статуей Аполлона Бельведерского, он написал: "Созерцая это волшебное произведение искусства, я забыл про все вокруг и почувствовал позыв к самосовершенствованию, чтобы быть достойным стоять рядом с этим шедевром". В античной Греции душа и тело были неразрывным целым. "Греческая гимназия, - восторженно писал Винкельманн, - была школой художников, где молодежь занималась физическими упражнениями полностью раздетой, хотя, находясь в обществе, она одевалась пристойно и ничем не оскорбляла мораль. Так жили они, философы и художники: Сократ, который учил... Фидий, который обогащал свое искусство через созерцание этих прекрасных созданий".

Винкельманн никогда не был в Греции, хотя друзья время от времени соблазняли его возможностью совершить трудное в то время путешествие. Для него Греция всегда оставалась неким состоянием духа, а не конкретным географическим понятием. В этом смысле идеализированная Винкельманном Греция стала мощным по своему влиянию интеллектуальным фактором XIX века не только как эталон, давший толчок бурному росту неоклассицизма в искусстве, но и как образец классического мира, в котором обожествлялась красота мужского тела, что было так важно для внутреннего мироощущения геев. Работы Винкельманна оказали также наиважнейшее влияние на творчество таких видных представителей гей-литературы, как Уолтер Патер ("Ренессанс") и Дж.А.Саймондс ("Вопросы этики в Древней Греции").

В 1768 году Винкельманн вернулся в Дрезден, впервые за десять лет после отъезда в Италию. 8 июня, возвращаясь назад в Рим, он был убит в Триесте молодым человеком по имени Франческо Арканджели, с которым он познакомился за день до этого.

Гете так писал об особой одаренности Винкельманна: "Если обычно личности многих, особенно ученых, отходят на второй план, когда мы рассматриваем их достижения, в случае Винкельманна характерно обратное: все, что им делается, величественно и замечательно лишь потому, что является проявлением его личности". Винкельманн был, возможно, наиболее значительной фигурой в процессе переосмысления классической культуры в XVIII веке, главным образом потому, что он был способен оживить прошлое, привнести свое собственное видение жизни в ушедшие и полузабытые фигуры античности. Его труды сделали гомоэротические идеалы Древней Греции доступными для гей-сознания в переломный исторический момент, когда геи начали понимать суть своей чувственности и ход мировой истории, в которой было обозначено и их место. Более чем кто-либо в его время Винкельманн обозначил эту чувственность, привнеся глубоко личные и звучные мотивы на фоне растущего культурного самосознания.