В данной главе, не вдаваясь в технические детали, я пытаюсь изложить основы "теологии исцеления и личностной интеграции", объединенные понятиями психического роста и духовности. Этот подход используется мной в практической работе с людьми, переживающими конфликт с религиозной традицией или духовными представлениями. Я исхожу из того, что влияние христианских церквей на психическое и духовное здоровье лесбиянок, геев и бисексуалов является - в лучшем случае - негативным, а нередко и в высшей степени деструктивным. Начну с разъяснения смысла некоторых ключевых понятий. Прежде всего необходимо уяснить разницу между религией и духовным опытом.

Духовный опыт выходит за пределы повседневного опыта и способов восприятия человеком самого себя. Он позволяет человеку постигнуть существование более глубокой реальности и установить с ней контакт. Духовный опыт с трудом поддается вербальному описанию, поскольку используемый нами язык основан на повседневной реальности. В то же время важным моментом работы, ориентированной на психический и духовный рост, является совместное создание клиентом и психотерапевтом такого языка и таких форм символической и метафорической экспрессии, которые позволяли бы им передавать содержание духовного опыта. Духовный опыт обретается путем установления человеком связи с Богом в себе самом. Организованные религии мешают прямому контакту человека с Богом в себе самом - они стремятся монополизировать или контролировать существующую между ними духовную связь. В течение многих веков ведущие мировые религии - такие как христианство и ислам - пытались отстоять свое исключительное право на духовный опыт и предложить свое собственное понимание его смысла, нередко используя при этом и средства политического давления. С этой точки зрения религиозные институты выступают в качестве агентов социального контроля. Формируя нравственные представления людей, они нередко интерпретируют священные тексты так, как считают нужным.

Религиозный опыт в свою очередь связан с опытом посещения человеком церкви и изучением ее учений, а также с осознанием человеком значения церкви и своих взаимоотношений с ней на протяжении всей его жизни.

Ортодоксальные церкви выступают против многообразия форм сексуальности и порождаемых ими стилей жизни и форм духовного опыта. Фундаменталисты и догматики осуждают и преследуют лесбиянок, геев и бисексуалов. Хотя в последние годы обозначились попытки отделить дискриминирующее отношение ведущих церквей к представителям сексуальных меньшинств от присущего каждому человеку стремления к постижению смысла духовного опыта, связанного с поиском Бога в себе самом.

Ни одна из ведущих церквей не признает гомосексуальность в качестве естественной и здоровой формы человеческой сексуальности, за исключением "Общества Друзей" ("Квакеры"). Церковные ритуалы и службы не учитывают потребности лесбиянок и геев. Босвелл (Boswell, 1980; 1989; 1994) приводит примеры редких исключений из этого правила. Фактически существование и потребности лесбиянок и геев игнорируются ведущими церквями, какая-либо ценность их существования отрицается, а стиль жизни подвергается суровому осуждению. В лучшем случае служители церкви относятся к ним в соответствии с формулой: "Господь любит грешников, но ненавидит грех".

В 1986 году в своем позорном "Послании Дня Всех Святых", подготовленном офисом кардинала Ратцингера (ранее - Престол Святой инквизиции), Ватикан провозгласил, что "гомосексуалисты порочны по своей природе и греховны в своей любви". Это ненамного отличается от взглядов пророка Мохаммеда, считавшего, что "Аллах проклял того, кто вступает в этот греховный акт..." (Haddith, An-Nasa'i; цит. по: Thompson, 1993). Подобная оценка гомосексуальности делает чрезвычайно проблематичным получение лесбиянками и геями какой-либо духовной помощи со стороны ведущих мировых конфессий.

Христианство, представленное учениями и практиками главных церквей, как правило, обнаруживает неспособность решать вопросы человеческой сексуальности. Основой христианства является вера в живого Бога, то есть Бога, принявшего человеческое обличье. В то же время церковь всячески поддерживает тезис о дихотомии духа и тела. Аутентичность религии определяется аутентичностью тех, кто ее исповедует. В конечном счете имеет значение не то, что мы говорим о Боге, а то, кем мы становимся в результате веры в него. Делает ли вера нас более свободными и гуманными? Как заявил в третьем веке св. Ираниус: "Gloria Dei Vivans Homo" - слава Господня есть жизнь людей во всей ее полноте.

Иудаизм и ислам, имеющие с христианством общие корни, ни в своих догматах, ни в религиозных практиках не оставляют места для духовности лесбиянок и геев. Большинство восточных религий также характеризуются нетерпимым отношением к гомосексуальности и, как правило, обходят стороной проблемы сексуальности, исключая вопросы семьи и брака.

Сексуальность связана прежде всего с человеческими отношениями. Основные вопросы сексуальности заключаются не в том, с кем человек предпочитает спать или чем он занимается в постели с другим человеком, но с тем, как мы воспринимаем музыку, занимаемся спортом или участвуем в мессе, поскольку все это имеет отношение к сексуальной практике. Во всех этих занятиях, так же как и в сексе, проявляется многообразие свойств нашей личности. Нельзя игнорировать тот факт, что религия зачастую оказывает негативное воздействие на лесбиянок и геев, воспитанных в определенных традициях. Простое использование гуманистического подхода вряд ли будет достаточным, поскольку не учитывает духовных потребностей человека. Весь процесс духовного развития необходимо рассмотреть с точки зрения конкретного человека и в случае необходимости критически пересмотреть его, применив систему взглядов и ценностей клиента и психотерапевта.

В самом начале психотерапевтического процесса Джон напомнил психотерапевту историю Содома и Гоморры (Бытие 19:4-11), а также Послание св. Павла к Римлянам (Послание к Римлянам 1:26), пытаясь тем самым объяснить, почему он не гей. После того как Джон по моей рекомендации познакомился с некоторыми работами (Fortunate, 1982; McNeill, 1988; Glaser, 1990), представляющими другой подход к прочтению данных глав Ветхого и Нового Заветов, он переосмыслил свои отношения с Богом, Иисусом Христом и использовал новую систему представлений в оценке своей сексуальности и отношений с окружающими.

У многих людей, подобных Джону, проблемы заключаются прежде всего в системе воспитания и в усвоении ими определенных догматов, предполагающих избирательное и деструктивное использование определенных фрагментов Библии (Талмуда, Корана) для обоснования патриархальной, гетеросексистской, гомофобической системы взглядов. В то же время исторический и культурный материал, содержащийся в других частях священных книг, полностью игнорируется.

Мне приходилось часто встречать клиентов, психическое и сексуальное развитие которых серьезно пострадало из-за их контактов с церковью. Подчас они полностью утрачивают способность к установлению с окружающими аутентичных контактов. Нет ничего удивительного в том, что уровень суицидов среди молодых геев столь высок. Конечно, мы сталкиваемся, главным образом, с людьми, которых страдания заставляют обращаться к психотерапевту. Ущерб, нанесенный их психическому здоровью и самооценке, часто бывает колоссален. Большинство ведущих религий, насколько мне известно, осуждает гомосексуальность и поощряет гетеросексуальные модели поведения, заставляя молодых людей заниматься бесплодными сексуальными экспериментами с лицами противоположного пола. Отрицая, что гомосексуальность является естественной и здоровой формой сексуальности, церкви пытаются доказать, что лесбиянки, геи и бисексуалы сотворены не "по образу и подобию Божьему". Отчуждение же от самого себя есть отчуждение от Бога. "Благодаря этому опыту, - пишет Мейстер Эркхарт, - я открыл для себя, что Бог и я - едины" (Fox, 1983, р. 120). Принятие себя означает принятие Бога в себе самом. Наша человеческая суть во всей полноте ее проявлений является выражением божественной сути.

Когда клиент формулирует свои проблемы в религиозной плоскости, психотерапевт должен подвергнуть его взгляды и суждения демифологизации с тем, чтобы понять, что в них отражает его религиозный, культурный и исторический опыт, а что - более глубокие духовные проявления. Спутав одно с другим, можно нанести клиенту серьезный ущерб. Очень важным является получение психотерапевтом супервизорской помощи. По мере того как клиент постигает вопросы своего психического и духовного развития и становится ближе к самому себе, он испытывает нарастающее отчуждение от окружающих - членов семьи, прихожан своей церкви, а также представителей своей культурной группы. Это может вызывать сильные реакции переноса, связанные с отреагированием чувств гнева и досады в общении с психотерапевтом. Гнев, как правило, является неизбежным и необходимым чувством, если речь идет о движении клиента в сторону большей свободы и аутентичности. Благодаря этому укрепляется его психическая целостность, в нем происходит "восстановление образа божьего". Как было показано во второй главе, работа с чувствами горя и гнева, отражающими интернализацию дискриминационного отношения общества, является необходимым элементом процесса исцеления.

Как уже отмечалось, ортодоксальные церкви отрицают ценность опыта лесбиянок и геев и не допускают их к церковным ритуалам. Такие церкви, например, не венчают партнеров по гомосексуальному браку, даже если те считают себя их прихожанами и выражают желание пройти этот обряд. Церковь хоронит лесбиянок и геев, но при этом обряд отпевания не совершается. Гомосексуальные отношения заключают в себе угрозу для осуществления церквями контроля над отношениями их прихожан.

В прошлом лесбиянки и гомосексуалисты отвечали на это тем, что попросту отказывались следовать религиозным взглядам, в частности христианским. Однако распространение СПИДа заставило их отстаивать ценность своего духовного опыта, а также право на участие в церковных ритуалах и церемониях. Большинство лесбиянок и геев при этом хотят не просто принять ортодоксальные религиозные представления и практики, но создавать собственные формы религиозной практики, отражающие их неповторимый опыт и стиль жизни. Такие церкви, как американские "Церковь Достоинства", "Общинная Церковь Метрополии", Движение лесбиянок и геев-христиан в США, а также "Церковь поисков", действующая в Великобритании, являются лишь отдельными образцами происходящих изменений.

История Чарли и Дэвида показывает, какие изменения происходят в отношении геев к религии. Я познакомился с ними на отдыхе в Испании, в 1984 году. В течение нескольких лет я неоднократно приезжал туда из Нью-Йорка, мы продолжали поддерживать отношения и стали друзьями. Со временем я узнал, что оба они больны СПИДом.

Осенью 1991 года, находясь на конференции в Лондоне, я позвонил им, чтобы узнать, как идут дела. Оказалось, Дэвид находится при смерти. Чарли пригласил меня навестить их и "сделать что-нибудь", за что они были бы мне очень признательны. Насколько я знал, ни Чарли, ни Дэвид не являлись членами какой-либо церкви. Когда я осторожно спросил, что могу для них сделать, Дэвид попросил Чарли мне передать, что хотел бы, чтобы я организовал для него "эвкалиптус" (причастие!). Совместно мы совершили светский обряд на тему любви, жизни и смерти. В моей профессиональной практике я часто сталкивался со случаями, когда больные СПИДом просили меня совершить некий не религиозный, но духовный обряд. В тот же вечер Дэвид спокойно умер на руках у Чарли.

В дальнейшем Чарли попросил меня совершить погребальный обряд, который бы говорил о том, что Чарли, Дэвид, их семьи и друзья не являются представителями какой-то определенной конфессии. Спустя несколько дней Чарли спросил у меня:

- Бернард, ты действительно веришь в то, что там, за радугой, что-то существует?

- Верю, - ответил я.

- Ты можешь это доказать?

- Нет. Если тебе нужен знак, ты его получишь, но это будет отнюдь не доказательство.

- Хорошо, - сказал Чарли. - Когда ты приедешь на Рождество, мне бы хотелось, чтобы мы исполнили волю Дэвида - развеяли его прах на пляже в Бенидорме - там, где мы встретились.

В декабре приглашенные друзья - нас было восемь человек - собрались перед закатом на пляже и развеяли прах Дэвида согласно его просьбе. Те, кто не был специально приглашен, стояли позади, в 50 ярдах от нас, и наблюдали. Позднее они сообщили, что когда мы все собрались, в небе над другим концом пляжа появился сиреневый воздушный шарик, оставшийся нами незамеченным. На протяжении 10 минут, которые длился ритуал, он плыл в нашем направлении и замер над нашими головами. В конце ритуала каждый из нас взял пригоршню праха и бросил ее в море. Делая это, Чарли произнес: "Дэвид, я буду любить тебя всегда". Когда он это сказал, сиреневый шарик приземлился у его ног.

Человек становится тем, для чего он себя открывает. Вера в высшие силы подобна вере в Санта-Клауса. Он приходит лишь к тем, кто в него верит! Страх или ужас пустоты заставляет нас называть это Богом. Ну и что? Надежда, я думаю, всегда лучше отчаяния. Клинические наблюдения показывают, что люди с положительной системой верований отличаются более высоким уровнем психического и физического здоровья, чем те, кто ее не имеет. Как отмечает Виктор Франкл в своих замечательных воспоминаниях о времени, проведенном в нацистском концентрационном лагере: "Любовь распространяется далеко за пределы физического существования человека. Она является содержанием его духовного бытия, его внутреннего "Я"" (Frankl, 1969, р.60).

Смешивание религии с духовностью и неспособность церквей принять гомосексуальность вселяют в человека страх перед духовными проявлениями и тем самым препятствуют его духовному развитию. В крайних случаях это ведет к полному отрицанию духовности, расщеплению или диссоциации личности. Человек, отрицая духовную составляющую своего "Я" (душу), становится бездуховным, еще больше закабаляет себя, и без того существуя в условиях стигматизации.

Психотерапевт должен помочь клиенту разобраться в усвоенных им представлениях о религии и духовности и в актуальном для него духовном опыте. Клиент и психотерапевт вместе осмысливают позитивные и пересматривают отрицательные аспекты жизни, а затем формируют конструктивную модель духовности. Это процесс в высшей степени болезненный и предполагает крушение ранее усвоенных клиентом представлений о "боге". Очень часто этот "бог" является не чем иным, как критикующим, обвиняющим началом. В молодом возрасте многие были поставлены перед необходимостью выбора между принятием своей сексуальности в качестве органичного элемента своего "Я" и "богом", предлагаемым церковью, семьей, культурой. Иными словами, необходимо было открыть путь либо "богу", либо человеку. Внутренний конфликт, вызванный подобным выбором, создает духовный вакуум. Психотерапевт, занятый решением проблемы духовности, помогает клиенту обрести себя самого.

Том обратился ко мне в 1992 году после того, как узнал о том, что он ВИЧ-инфицирован. Будучи женатым человеком и имея двух дочерей, он являлся хорошо зарекомендовавшим себя прихожанином одной из церквей в Шотландии и поначалу, как многие другие, совершенно игнорировал свой диагноз. Обратившись ко мне, Том немедленно сформулировал свой основной вопрос: что такое духовность? В таких случаях я обычно просто спрашиваю: "Что вы сейчас чувствуете? Как оцениваете все происходящее?" Том, не задумываясь, ответил, что ощущает сильный страх.

На третьей сессии он начал рассказывать о своей сексуальной жизни, в связи с которой часто переживает чувство вины - не только по отношению к своей жене, с которой продолжает жить, но и по отношению к своему партнеру. И жена, и партнер Тома знали о его диагнозе. Том считал, что ВИЧ-инфицированность является своеобразным "наказанием" за его сексуальное поведение. Учитывая гомофобические высказывания, звучащие из уст христианских фундаменталистов и в некоторых средствах массовой информации, подобное мнение Тома было вполне закономерно.

Том рос на северо-западе Шотландии в конце 1940-х - начале 1950-х годов. Как и многие представители его поколения, он не видел иного выхода, как женитьба. В начале знакомства со своей будущей женой он сообщил ей о том, что является гомосексуалом. Переехав в 1970-е годы в Эдинбург, Том обзавелся многочисленными любовниками; как он мне заявил, в тот период у него бывало от 10 до 20 разных партнеров в течение месяца. Его сексуальное поведение явно носило маниакальный характер с признаками одержимости.

Через три месяца после начала психотерапии Том начал обсуждать со мной чувство отвращения к самому себе, которое обострялось в силу его религиозных взглядов. В детстве и юности ему казалось, что он "не является тем мальчиком, которым его хотели бы видеть". В конце концов, он занялся вещами, которые были явным вызовом ожиданиям родителей, и с помощью которых он убеждал себя в том, какой он "гадкий". Среди "гадких" вещей, которыми он занимался в раннем подростковом возрасте, была мастурбация. Я спросил его, испытывал ли он какие-либо фантазии во время совокуплений. Том ответил, что когда впервые он ввел половой член в тело мужчины, во время оргазма он представлял себя насилующим своего отца, говоря при этом: "Держи, папа! Держи! Держи! Мать твою! Я - мужчина!" Рассказав это мне, Том разрыдался. Позже он вспоминал этот катарсический момент как "самое глубокое переживание" в своей жизни. Аналогичные фантазии и вербализации, однако, не столь яркие, возникали у него примерно до тридцатилетнего возраста.

Постепенно Том пришел к осознанию того, что его сексуальные поиски являлись не чем иным, как попыткой получить признание, которое он не получил от своих родителей, в особенности, от отца. После рассказа психотерапевту о своих фантазиях, связанных с отцом, Том стал гораздо более откровенен в описании своих гомосексуальных переживаний. Он принял и оценил свое детское "Я", которое так часто и так долго утверждал в общении с другими, а также стал более трезво оценивать прогноз своего заболевания. Наконец, с помощью жены Нэн и партнера Джеймса Том составил завещание, разработал план похорон и погребальной церемонии. Он рассказал своим друзьям о том, что смог наконец понять причины собственной - почти маниакальной - сексуальности, преследовавшей его на протяжении многих лет жизни, а также о том, что сумел "простить" и принять себя и свои гомосексуальные проявления. Это фактически явилось своеобразным духовным апофеозом, связанным с признанием Томом своей ценности. Том принял Бога в себе самом. Теперь он был свободен для того, чтобы продолжить свое духовное путешествие в поисках мира в себе самом, то есть, говоря иными словами, мира с Богом.

Том продолжал психотерапевтическую работу со мной до тех пор, пока не ослаб настолько, что уже не мог приходить на сессии. К тому времени мы перешли, в основном, к обсуждению волновавших его духовных вопросов - о Боге, о жизни после смерти, смысле жизни и т. д. Я не раз навещал Тома в больнице - вплоть до самого его ухода.

Публикуется по Бернард Линч. Религиозные и духовные конфликты.
Розовая психотерапия. Руководство по работе с сексуальными меньшинствами. ПИТЕР 2001