- До двадцати лет я не осознавал собственную сексуальность. Я чувствовал себя не таким как все, но названия этому не было. К тому же я подавлял любое свое сексуальное желание. Я принял на себя обет, запрещающий прикасаться к женщине. Вернувшись в лоно религии, я решил, что не следует погруженному в изучение Священного писания человеку иметь дело с женщинами и обязался соблюдать этот обет. Придуманная мною маска аскета оказалась очень эффективной. Мне удавалось вводить в заблуждение не только окружающих меня людей, но в первую очередь самого себя. Я поселился в Нью-Йорке, поступил в университет, и в течение первых двух лет учебы не испытывал никаких сексуальных желаний. Я встречался с девушками, и поскольку в соответствии с принятым на себя добровольным обетом целомудрия, я не мог к ним прикасаться, то и не задавался вопросом, влечет меня к ним или нет. Всё было предельно просто.

В 20 лет я поступил в йешиву в Израиле, расположенную в Гуш Эционе. Это было довольно смелым решением с моей стороны. На втором году проживания в интернате я почувствовал влечение к одному из соучеников. Это открылось мне, когда однажды утром я услышал плеск воды в душевой и почему-то вскочил с кровати, чтобы именно в это время самому принять душ. Я спросил себя: "Что происходит?" Мне хотелось докопаться до истины, и я стал анализировать свои ощущения, как бы наблюдая себя со стороны. И тогда я отчетливо осознал, что меня влечет к одному из парней, который учился со мной в йешиве.

Я здорово испугался и обратился за советом к известному иерусалимскому раввину Эльяшиву, не смотря на то, что он принадлежал к ультраортодоксальной общине, а я нет. Я пришел к нему и спросил: "Рабби, меня влечёт и к мужчинам, и к женщинам, что мне делать?" Этот мудрый человек ответил мне: "Мой друг, в тебе заложена двойная сила любви. Пользуйся этим осторожно."Из его слов я понял не то, что мне позволено быть геем, а то, что мои чувства не уродливы, что они часть божественного замысла, той любви, которую Всевышний поселил в сердце человека. И что я не должен этого бояться. Я подумал: "Хорошо. Допустим, меня влечёт к мужчинам, ну и что же? Я смогу жениться и стать гораздо лучшим раввином, чем многие другие - ведь я обладаю двойной силой любви". Я с радостью вернулся в йешиву и больше не боялся своих ощущений. "Все в порядке, - сказал себе я.- Я сумею с этим справиться".

Я встречался с женщинами долгие годы, почти восемь лет. Когда я исполнял обязанности раввина в моей первой общине, мне довелось познакомиться с женщиной, которую я полюбил. Как-то раз мы гуляли по набережной Нью-Йорка - была ночь, река Гудзон несла свои бурные воды, это было очень романтичное место. Я решить совершить "грех" и в первый раз в своей жизни поцеловать женщину. Попытка закончилась неудачей. Я чувствовал себя убитым: ведь я ее так люблю, почему же я не испытываю к ней никакого влечения? Через неделю после постигшей меня неудачи я обедал в ресторане с одним из моих знакомых.

И вдруг он неожиданно спросил меня: "Тебя влечет к мужчинам?". И тогда в первый раз в жизни, не считая беседы с равом Эльяшивом, я ответил: "Да". Мне стало ясно, что если я окончательно не признаюсь себе в этом, то никогда не смогу жениться. После этой беседы я долго ходил по Нью-Йорку и однажды в первый раз посмотрел на юношу, позволив себе почувствовать все, что раньше считал для себя запретным. Я чуть было не потерял сознание.

- Да, это был весьма распространенный термин. Однако мне не приходило в голову, что одним из них могу быть и я. Пять лет я встречался с одним парнем, а параллельно с этим я поддерживал отношения с женщинами с целью женитьбы. Один раз я был даже обручен. Лишь когда мне исполнилось 34 года, я наконец, сказал себе: "Хватит, я больше не хочу обманывать себя и других". Тогда я начал размышлять и писать на данную тему. Впервые я опубликовал под псевдонимом статью в нью-йоркском журнале "Take on Magazine". Она называлась "Gayness and God" ("Гомосексуальность и Бог"). Статья начиналась словами: "Я ортодоксальный раввин, и я - гей"/

- О, это был трудный процесс. Годы ненависти к себе, годы слез. Я накладывал тфилин и шел молиться, но не мог вымолвить ни слова. Постоянные терзания: "Неужели я гомосексуалист?". Часто возникало желание уйти из жизни. Дело доходило до того, что я нарочно не пристегивал ремень в машине, ведя автомобиль по опасной дороге, будто хотел, чтобы случилось непоправимое. Но в конце концов вера стала преобладать во мне. Вначале это только усугубляло мое положение. А потом, напротив, вернуло меня к жизни. Я стал чувствовать, что Господь, в которого я верю, сотворил свой мир таким, и что укорененное во мне чувство является настолько сильным, что избавиться от него невозможно. А раз это является частью моей души, значит таким я был создан, и Всевышний - со мной. Я ощутил необходимость выяснить все самому, не принимая галахический статус-кво как истину в последней инстанции.

- Я приехал в Иерусалим в 1996 году в возрасте 39 лет. Прожив два года в Святом городе, я вместе с друзьями из Еврейского университета начал изучать материалы по этой теме. Я развесил объявления и пригласил желающих в группу по изучению религиозных аспектов гомосексуальности, которая называлась "Моах гавра". У меня были друзья, с которым я время от времени встречался или беседовал по телефону. Но у меня не было духовного учителя, с которым я мог бы посоветоваться. Вряд ли я сумел бы найти раввина, который разделил бы мой интерес к этой теме и мог бы с пониманием отнестись к поиску ответов на волнующие меня вопросы.

- Когда я совершил coming-out в 1999 году здесь в Израиле, а затем и в Нью-Йорке, к моему удивлению, почти не было негативных реакций. Только один человек написал мне, что нельзя быть ортодоксальным раввином и геем одновременно, это все равно, что сказать: "Я ортодоксальный раввин, и я ем чизбургеры в Судный день". В одной из газет меня попросили ответить на это письмо. Я написал: "Никто не станет прыгать с моста потому, что ему нельзя есть чизбургеры. Никто не будет принимать "прозак", чтобы преодолеть желание съесть чизбургер. Никто не впадает в депрессию на долгие годы из-за чизбургера. Однако если сказать человеку: "Нет никакой надежды на то, что у тебя будут супружеская жизнь, интимные отношения и любовь", - он действительно может прыгнуть с моста". И еще я написал в ответ автору письма: "Приравнивать интимную жизнь, любовь и сексуальность к чизбургерам категорически неверно. Это противоречит традиции иудаизма и может принести человеку много горя".

- Нет. Почти после каждого просмотра киноленты "Trembling Before God", мы проводим со зрителями обсуждение этого фильма. Мне часто задают подобный вопрос: "Разве вы никогда не чувствовали, что это нечестно быть раввином и геем?" Мой ответ обычно звучит так: "Разумеется, именно так я и рассуждал долгие годы. Но потом я осознал, что следует принимать этот мир таким, каков он есть. Я понял, что вел себя нечестно именно тогда, когда хранил это в тайне. Господь - это высшее проявление истины. Не следует служить Ему посредством лжи. Он не приемлет этого. В своем служении необходимо быть предельно искренним. И тогда я решил для себя: "Может быть это и не лучший вариант, но такова правда ". Я уверен, что "выход из шкафа" ортодоксальных евреев пойдет на благо религиозной общине и еврейской традиции.

- Я полагаю, что таков наш вклад в исправление окружающего мира. Возможно наша миссия заключается в том, чтобы создать большую общину, в рамках которой мы сумеем исправить недостатки супружества, изменить отношение мужчины к женщине, избавить от лжи и неискренности интимные отношения между людьми. Мы пытаемся ответить на вопрос: "Как совместить в человеке физическое, чувственное и духовное начало?" Обсуждение этих тем дается нам легче, чем гетеросексуалам. Фрейд как-то сказал, что он рад тому обстоятельству, что родился евреем. Благодаря тому, что он не принадлежал к большинству, ему удалось совершить свои гениальные открытия. Я думаю гомосексуальная идентификация, принадлежность к меньшинству позволяют человеку мыслить неординарно, под иным углом зрения размышлять о сексуальности и любви. Ведь у нас нет устоявшихся столетиями правил поведения, мы должны выработать их сами. Мы совершаем немало ошибок, но это неизбежный этап в процессе накопления коллективного опыта. Поскольку для нас не существует писаных законов, мы должны своим умом постигать истины, касающиеся ответственности, честности, наслаждения, любви и супружеской жизни. Мы должны переосмыслить многие вещи. И в этом, на мой взгляд, заключается наш долг перед Богом и людьми.

- Беда в том, что раввины не понимают, что наш мир станет лучше, если они займутся поиском решений и этой проблемы. Они не желают ее решать. Поэтому, даже если вы предложите им иное толкование источников, приведете в споре убедительные аргументы в пользу нового подхода к этой теме, все это не изменит их позиции. И хотя мне есть, что ответить им на многие вопросы, дискутировать с ними на данном этапе бесполезно. Мне не хотелось бы обвинять этих людей в тотальном неприятии гомосексуалов. В значительной мере в сложившейся ситуации виноваты мы сами. Порочный круг начинается с того, что мы скрываем свое истинное "я" там, где нас не готовы принять такими, какие мы есть. Нам страшно заявить о своем присутствии вслух. Мы скрываем правду от своих близких, сотрудников по работе. Мы не участвуем в созидательной работе общества, выступая с открытым забралом от своего собственного имени.

О'кей, мы вышли из Египта и любим с гордостью праздновать свой исход. Но мы еще даже не приблизились к подножию горы Синай. Когда это произойдет, тогда и наступит истинное обновление гей-сообщества. Мне кажется, что мы стоим у истоков этого события. Нам необходимо построить новую систему отношений с внешним миром. Хватит видеть себя жертвой агрессии и уходить от ответственности. Мы утверждаем, что мы жертвы, а значит не несем никакой ответственности за происходящее. Чепуха. Мы должны перестать видеть в себе угнетенных и вести себя как полноценные члены общества.

- Это типичный конфликт между светскими и религиозными гражданами. Как это ни парадоксально, и у тех, и других сходное видение проблемы: существуют современная светская жизнь и религия. Обе группы убеждены в том, что это не соприкасающиеся между собой миры. Для светских евреев первый хорош, а второй плох, для религиозных - наоборот. На мой же взгляд, это катастрофическое заблуждение. Истина заключается в том, что существует множество точек соприкосновения. Когда ты начинаешь это понимать, у тебя появляется возможность вести светскую, но более одухотворенную жизнь, а, будучи религиозным человеком, придерживаться более гуманных и универсальных ценностей. Представители секулярного общества полагают, что религия - это не более чем служба в синагоге. А с точки зрения религиозных людей, у светского человека нет никаких ценностей. Это - абсолютная ложь.

- Это уже происходит на наших глазах. Сегодня светские евреи изучают Талмуд, основы иудаизма, создают духовные, но не отнюдь галахические общины. Имеются также и ортодоксальные евреи, которые молятся вместе с женщинами и вместе встречают субботу. Есть школы, где религиозные и светские евреи учатся вместе. Есть места, где одновременно изучают теорию Маркса, разбирают комментарии РАМБАМа и слушают музыку Бетховена. В итоге появятся общины, где толкование священных текстов будет иным. Разным будет и понимание времени, отношение к прошлому и будущему. Но будет постоянное взаимодействие между различными группами людей. Это будет другой мир. И в этом мире геи тоже смогут занять свою нишу.

- Прежде всего, что такое мужеложство? Речь идёт об акте анальной пенетрации (проникновении) между двумя мужчинами. Странно, но все почему-то думают, что в Торе говорится о гомосексуальности, а это не так. Там говорится лишь об одном единственном акте между мужчинами, и ничего - о других отношениях между ними, а тем более об отношениях между женщинами. Тора не интересуется гомосексуальностью как таковой, упоминая лишь один конкретный акт. Почему? Это уже отдельный вопрос. Представьте себе, я прихожу к раввину и обращаюсь к нему: "Рабби, у меня есть друг, но мы не позволяем себе совершать этот акт. Я не хочу оставаться одиноким. Благословите наши отношения, ведь мы не нарушаем Закон". С галахической точки зрения ему трудно будет сказать "нет". Сегодняшнее негативное отношение ортодоксальных раввинов к геям основано в большей степени на западной гомофобии, чем на Галахе.

- Нет. Можно многое делать и без анальной пенетрации. Допустим, что нашлось бы 200 религиозных мужских пар, которые бы согласились с этим запретом и были бы приняты в религиозные общины. Думаю, их мало интересовало бы ваше мнение о том, что нужно, а что не нужно в супружеских отношениях? Разве гей не может сказать: "Поскольку Всевышний запретил этот акт, я отказываюсь от этого способа интимной связи. Но я живу с любимым человеком, у нас семья, и у нас есть половая жизнь. Что в этом плохого? Почему вы считаете, что должно быть все или ничего? Я согласен с вами, что многим этого недостаточно. А как насчет тех мужчин, которые вступают в брак с женщинами, но при этом, желая быть искренними со своими женами, признаются ей в том, что нуждаются в мужской любви? Я знаком с религиозными семьями в США, в которых глава семьи, состоящий в браке с женщиной, признался ей в том, что он гомосексуал. Я знаю соблюдающего заповеди еврея, который женат на лесбиянке. Он сказал ей в свое время: "Будь моей женой, будь матерью нашим детям и оставайся лесбиянкой". Кроме мужа у этой женщины есть постоянная подруга. По-вашему и это недопустимо?

Неужели ваш подход к брачным отношениям столь ортодоксален? Почему вы допускаете только одну форму супружеских отношений? Ведь могут быть разные виды супружества. Хотя ни один из них не совершенен.

Однако и проблема анальной пенетрации может быть разрешена с галахической точки зрения. Существует галахический принцип, согласно которому, тот, кто не способен выполнить заповедь, освобождается от ее соблюдения. Нельзя принуждать его к этому. Тора не может обязать вас делать то, что противоречит вашей природе. Таким образом, запрет на мужеложство обращен не к гомосексуалам, а к гетеросексуалам или бисексуалам, которые в состоянии иметь половые отношения с женщиной, а потому обязаны жениться. Гомосексуальные мужчины должны делать то, на что они способны. Лучший вариант для гея - это быть верным одному мужчине и иметь с ним полноценные интимные отношения.

- Ортодоксальные раввины не будут освящать подобные брачные союзы ещё долгие годы. Но это не значит, что люди из ортодоксальной среды откажутся от проведения подобных церемоний. Тем более, если их поддержат в этом близкие и друзья. Получение согласия в данном вопросе от религиозной общины желательно, но не обязательно. Свадебная церемония - это личное решение двух мужчин или двух женщин, и совершается она не потому, что "так принято", а как раз во имя того, чтобы в будущем это стало общепринятым. Я поддерживаю проведение хупы для геев и лесбиянок. Однако я не уверен, что стоит делать "кидушин", произнося при этом классический обрядовый текст. Он настолько связан с гетеросексуальным браком, что кажется мне неподходящим. Я предпочел бы сформулировать нечто другое, близкое по духу, основанное на идее союза и святости, но не на образах Адама и Евы в райском саду. Я уже пообещал двум парам, мужской и женской, составить такой текст для их брачных церемоний, запланированных на следующий год.

- Разумеется, я дал бы свое согласие на это. Однако саму процедуру гиюра (поскольку тут недостаточно согласия одного раввина, ведь вы хотите, чтобы вашего сына или дочь приняла вся община) я поручил бы своему хорошему другу в США, ортодоксальному раввину. Он уже несколько раз соглашался проводить гиюр усыновленных геями и лесбиянками детей, потому что разделяет мою точку зрения о том, что если люди не могут жить иначе, их следует принимать такими, какие они есть. Он делает это без лишнего шума, стараясь не привлекать внимание раввинистического мира.

- Мы с моим другом молимся в двух разных синагогах. Раввин одной из них предложил нам стать членами его общины. Он попросил моего друга, который поет в опере, стать кантором в его синагоге. Меня же он просит произносить благословение перед субботней трапезой.

- Ортодоксальный истеблишмент в США находится в меньшинстве по сравнению с консервативным и реформистским. Поэтому он более чутко относится к тому, что происходит в окружающем мире, вступая с ним в постоянный диалог. В этом основное отличие ортодоксальных иудеев Америки от своих израильских собратьев.

- Я очень надеюсь, что мы научимся понимать друг друга. Один из постулатов иудаизма гласит: истина состоит из множества мнений. Еврейские мудрецы древности сопоставляли различные мнения, чтобы найти верное решение. Спор и многообразие мнений способствуют поиску истины.

Гей-общине предстоит ещё многое понять и решить. Мы находимся не в конце, а в начале пути. Я прошу у Всевышнего в своих молитвах, чтобы всем нам хватило мудрости и терпения.