Хадж гея

Парвез Шарма (Parvez Sharma) - открытый гей, мусульманин и режиссер. Его первый фильм, "Джихад за любовь" (A Jihad For Love), стал также и первым фильмом об исламе и гомосексуальности. В ответ ему угрожали смертью со всего арабского мира.

Тем не менее, сила веры и журналистское любопытство заставили его совершить Хадж в Саудовскую Аравию - об этой поездке он тоже снял фильм "Грешник в Мекке" (A Sinner in Mecca) - несмотря на то, что если бы его узнали на границе, то наверняка казнили бы.

"Меня привела сюда бесконечная вера, - пишет он. - Я подчинился высшему призванию мусульманина".

Каким-то образом имя в его паспорте не вызвало тревоги у пограничников. В результате он написал книгу о Хадже с позиции гея, хорошо знакомого с историей ислама. Паломничество - центральная тема книги, и он вспоминает этот опыт со смелостью и сильными эмоциями.

Отчасти Шарма отправился в Мекку на поиски духовного спасения из-за того, что чувствовал нужду доказать себе: несмотря на его сексуальную ориентацию, он достаточно свят, чтобы заслуживать этого пути. И это было непростым решение. В детстве из-за проблем со здоровьем он не подвергся обрезанию. Чтобы снизить риски во время паломничества (для того, чтобы совершить хадж, нужно облачиться в ихрам - два белых бесшовных куска ткани, под которыми не носят нижнего белья), ему пришлось пройти операцию во взрослом возрасте.

"В кошмарах ихрам сваливался с меня прямо в Мекке, и ничего не подозревающие паломники вынуждены были смотреть на мой немусульманский пенис", - пишет он. Дедушка рассказывал ему, как после разделения Индии и Пакистана, двоих его лучших друзей раздели и по гениталиям узнали в них мусульман. Их убили.

Попытки Шармы примирить веру и сексуальную ориентацию привели его к поискам человечности пророка Мухаммеда. "Мудрецы учатся задавать вере вопросы, а верующие просто ее принимают. Кажется, я могу и то, и другое", - пишет он.

Он убедительно доказывает, что версия ислама, которую навязывают террористические организации, напрямую связаны с ваххабитской доктриной Саудовской Аравии. И то, и другое - ужасное искажение изначального смысла его религии. Он верит, что без ваххабитского внушения терактов 11 сентября могло и не случиться.

Черный флаг, использующийся "Исламским государством", запрещенным в России, "красит весь ислам черным и утверждает, что вера монолитна, нетерпима и насильственна". Века развития исламской мысли "взывали к рациональности. Но для ДАИШ и Аль Сауд рациональности не существует".

Шарма верит, что Мухаммед "был человеком многих навыков, мудрым и умеренным <...> Он не верил во вред. Его жизнь стала временем, когда другие монотеизмы уважались <...> Не было ненависти к иудеям и христианам - их следовало уважать как "народы книги"...".

Автор говорит, что американская "неутолимая жажда" нефти заставила эту страну игнорировать то, что саудиты потратили десять миллиардов долларов на пропаганду ваххабизма.

"Что сделали Саудиты? Они взяли умеренные направления внутри ислама - например, южно-азиатский ислам, на который повлиял суфизм, и запустили в них имамов-ваххабитов, которые начали проповедовать ненависть".

Во время паломничества в Мекку Шарма пережил галлюцинацию - встречу с мертвой матерью, которая всегда стыдилась его гомосексуальности. Этот стыд передался и сыну, и он давно пытался избавиться от него. И наконец-то у него получилось: "Эта поездка преобразовала мою жизнь. В Мекке я убил ту часть меня, которая спрашивала, примет ли меня ислам. Вместо нее появилась уверенность в том, что это я должен принимать ислам, а не ислам меня".