Действие происходит в конце ХIХ-начале ХХ вв. в городе Самара на живописном берегу Волги.

Действующие лица.

Николай Евлампиевич Парфенов - купец первой гильдии, владелец текстильных мануфактур, 45 лет, поджарый, бакенбарды и усы.

Михаил Христофорович Гельферих - владелец крупной пароходной компании, 52 года, тучного телосложения, лысый, носит пенсне.

Щоголев - мелкопоместный дворянин, 38 лет, черноволосый, прическа a la Гоголь.

Пархомушка - дородный детина неопределенного возраста и таких же занятий, борода, русый.

Садовник - садовник.

А так же: Слуги, конюхи, музыканты, цыгане (все - мужеского пола).

Мезонин усадьбы Гельфериха. Из распахнутых окон открывается живописный вид на Волгу. В саду цветут вишни. На реке гудят пароходы. На сцене Парфенов и Гельферих придаются содомскому греху. (Парфенов - сзади).

ПАРФЕНОВ (делая глубокое движение)- Вид то какой, Михаил Христофорович, теперь не соскочите, хоть триста верст проскачем!

ГЕЛЬФЕРИХ (постанывая)- Ух-Ух-Ух, мой сладенький! Монпансье Вы мое в шоколаде!

ПАРФЕНОВ (шлепая Гельфериха по пышному заду)- Но-о-о-но, мой жеребец!!! А как Вам таким вот аллюром?!

ГЕЛЬФЕРИХ - О, мон шер, аж до косточек продирает!

ПАРФЕНОВ (замедляя телодвижения) - Но прежде... хотелось бы обсудить с Вами те пятипроцентные акции Земельного банка, которые Вы, милостивый государь, давеча собирались заложить...

Гельферих багровеет, хватает Парфенова за ягодицы и вереща притягивает его к себе. На сцену входят цыгане. Громко и радостно поют песню.

ЦЫГАНЕ (хором) - ... к нам приехал наш любимый Николай Евлампиевич дорогой! (Подносят Парфенову поднос с рюмкой водки и блюдом с черной икрой, продолжая петь) - Коля, Коля, Коля! Коля, Коля, Коля! Коля, Коля, Коля, Коля, Коля, пей до дна! (Парфенов, не прерывая поступательных телодвижений, пьет водку и закусывает ложкой икры) - Пей до дна, пей до дна, пей до дна, пей до дна...

ГЕЛЬФЕРИХ - Ух-ух-ух!

Входят Конюхи без рубах с кнутами в руках и с хомутами на шее.

КОНЮХИ (хором) - Прикажете закладывать?!

ГЕЛЬФЕРИХ (извиваясь) - Да наподдайте же, Николя!

Заходят слуги с дымящимися самоварами и без штанов.

СЛУГИ (в один голос) - Кушать подано-с!

Гельферих и Парфенов испускают истошные сладострастные вопли.

Пароход "Смелый". Слышны крики чаек. Гудят пароходы.

На носу судна Пархомушка и Садовник

ПАРХОМУШКА (глядя на спокойные воды) - Тогда, семь лет назад, все выглядело иначе, казалось, что уже ничего не изменишь... Не правда ли, мой садовник?

САДОВНИК - Да, да, Пархомушка, мой друг.

ПАРХОМУШКА - Эти развратные педерасты Гельферих и Парфенов... Как будто все было только вчера...

САДОВНИК - Именно.

ПАРХОМУШКА - А потом, почему они решили, что именно Вы украли серебряный самовар братьев Расторгуевых?

САДОВНИК (недоумевая) - Да!

ПАРХОМУШКА - И как они грязно домогались Вас за конюшней и домоглись ведь! А потом пришли конюхи, эти гнусные и пропахшие конюшней мужланы! Мужеложцы! Я рыдал от бессилия!

(Садовник мочится за борт)

САДОВНИК - Изверги.

ПАРХОМУШКА - Империи нужны перемены! Нужна вселенская встряска, всемирный потоп, если угодно. И тогда новая Россия поднимется из мировой пучины чистая и обновленная! Наступит всеобщее благоденствие, Утопия в чистом виде! Город Солнца на сотни тысяч верст вокруг! И слово РО-ДИ-НА будет не пустым звуком! (кричит во весь голос в зал) - Отчизна!!! Ро-ди-на!!!

САДОВНИК (Встряхивая) - Полно те, Пархомушка, тише, музыкантов побудишь!

ПАРХОМУШКА - А никому кланяться я не буду, пусть все слышат-с! (Залазит на борт и балансируя, кричит) - Ро-ди-на!!! Рос-сия!!!

(На палубу выходят взъерошенные и заспанные музыканты во фраках)

1-й МУЗЫКАНТ - Ты че, Буян, охренел?

2-й МУЗЫКАНТ - Я те дам, курва, родину!

3-й МУЗЫКАНТ - Ухайдокаю, падлу!

(Избивают Пархомушку)

4-й МУЗЫКАНТ - Дык держи обоих! Щас мы их проучим, толстожопых!

5-й МУЗЫКАНТ - А ну портки сымай, жлобина жирдяйская!

6-й МУЗЫКАНТ - Вяжи их, чтоб не рыпались!

(Начинают насиловать Пархомушку и заодно Садовника).

7-й МУЗЫКАНТ - Промеж долечек суй! Шоб луснуло!

8-й МУЗЫКАНТ - Нате смычок, смычком его!

9-й МУЗЫКАНТ - Кавалерия к бою!

6-й МУЗЫКАНТ - Я за альтом следующий!

3-й МУЗЫКАНТ - За палец укусил, от падла!

7-й МУЗЫКАНТ - Тп-ррр-у, бекас, не ерзай, не ерзай!

8-й МУЗЫКАНТ - Запущу налима в реку!

1-й МУЗЫКАНТ - Не боись, курва, чай не впервой!

Крики тонут в протяжном гудке парохода.

В глубине сцены с утеса в реку бросается девушка.

Залитая солнцем поляна. Вдали пасутся быки, козлы и бараны. Слышны гудки пароходов.

На поляне возле куста сидит орлом Щеголев со спущенными брюками, сжимая в руке газету. Неожиданно из лесу выходят конюхи.

ЩЕГОЛЕВ (обращаясь к залу) - Вот напасть то какая, хотя б не заметили, выродки! (прыгая на корточках удаляется в лес).

1-й КОНЮХ (зевая) - АААА! Ебена мать!

2-й КОНЮХ - Куда теперь, Михеич?

1-й КОНЮХ - К прачкам, куды ж еще! (икает).

2-й КОНЮХ - А каурого когда же до кузнеца поведем?

1-й КОНЮХ - Да завтра и поведем, как проспимси.

(Конюхи заметно пьяны).

2-й КОНЮХ - Михеич, а ты в Санкт Петербурге был?

1-й КОНЮХ - Ясно, бля, красно.

2-й КОНЮХ - А Государя Императора видел?

1-й КОНЮХ - Ни хуя. (икает).

2-й КОНЮХ - (мечтательно) - Вот бы подойти к самому Государю Императору, в ножки упасть, да все как есть ему рассказать про жисть туташную, да про беззакония, что купчины тут затеяли. Ведь не знает, поди, помазанник, какие тут у нас в Самаре дела творятся.

1-й КОНЮХ - Это ты про попкарей этих немецких?

2-й КОНЮХ - Да и про нашенских тоже (сморкается).

(Из лесу доносится шорох разминаемой газеты).

2-й КОНЮХ - Чу! Кто это здесь?

ЩЕГОЛЕВ (Кричит из-за сцены) - Я вам щас попкарей покажу, быдло мужицкое! (Выходит на сцену в приспущенных брюках).- Кто это тут такой велеречивый?

(Конюхи пугаются незнакомого слова, срывают шапки и мнут их в руках).

2-й КОНЮХ - Да мы тут, барин, того!

1-й КОНЮХ - ЭЭЭ...

(Щеголев путается в брюках, падает прямо туда, где перед этим сидел, измазывается, пытается встать, но снова падает, лежа на спине, старается стащить с себя брюки, усиленно дергая ногами, причем руками шарит вокруг и бросает в застывших от ужаса конюхов все, что ему попадается. Конюхи робко уворачиваются).

ЩЕГОЛЕВ - Я вам сейчас покажу государя императора!!!

2-й КОНЮХ - Да мы же невзаправду! Так кажись!

1-й КОНЮХ - ЭЭЭ...

ЩЕГОЛЕВ (пятясь к ним на четвереньках) - Вавилонские блудницы! Я вам дам прачек! А ну! Ласкать меня!!!

2-й КОНЮХ (обреченно спускает свои портки) - Опять то же самое, когда же на Руси порядки настанут?

1-й КОНЮХ - ЭЭЭ...

Вечерний сад. Солнце золотит цветущие вишни, абрикосы, груши, яблони, сливы, крыжовник, смородину (красную и черную), малину, клубнику и немного рябину.

В отдалении табор. Мужской цыганский хор поет вполголоса "Невечернюю". С реки, опять же, слышны гудки пароходов. На авансцену выходит садовник с тачкой, полной инвентаря (пила, ножницы для стрижки кустов, метла, тяпка, грабли, тачка, корзина для листьев, носилки, лейка, лопата штыковая и лопата совковая, ведро. Мотыга). По ходу движения Садовника к авансцене инвентарь рассыпается, все с грохотом падает, Садовник некоторое время с этим борется, затем в сердцах пинает тачку. Плюет на пол. Валится сам.

САДОВНИК (лежит, причитая) - Ох-хо-хо! Уй-ю-ю-ю-юй!.Рученьки моииии! Где силушкииии взяааать! Гдеее ноженьки постаааавить, где рученьки засууунуть! Куда вы ноженькиии идееете! Шо ж вы Рууученьки гребееетее! Ой, мудя ж мои да порастрепанные! Ой мудя ж мои да с червоточинкою! Ой да прежде сроку да повысохли! Ой да прежде соку да загоркнули! Да не я ль вас рукоблудничал! Да не я ль вас маслом мазывал! И куда же мне теперича! Без стоячего да колышка! Без осинушки лохматой! Без здорового да бревнышка! Ох! Детородина да здоровая да завяла! Да у расцвете лет! Да видать ето за то, што не тудой лазил! Да не те ворота отворял! Да не ту глину мял! Да не с той стороны подбиралси! Да не за те вожжи бралси! Да не в те сани садилси! Да не той сметаны напилси! Ох! Буду-буду-буду я теперича ледным! И ни одна тварь не залезет! И ни одна птица не сядет! И ни один бздюх не вычухнется! И ни одна крань не выкрутится! И ни одно ведро не схудится! И ни одна тяпка не скривится! И ни одна грабля не сзубится! И ни одна лейка не замутится! И ни одна тля не закоконит! Ебухи! Ебухи! Ебухи!

(Садовник встает на четвереньки и троекратно, что есть силы, подпрыгивает. Затем падает на землю замертво).

Из-за кулис, по пути вооружаясь разбросанным повсюду садовым инвентарем, строясь в колонну и смыкая ряды, на авансцену выходят восставшие массы 1905 года. (Все мужчины). В них без труда зритель узнает слуг, музыкантов, конюхов, цыган и даже Пархомушку (впереди, с кумачовым флагом). Все начинают петь "Марсельезу" с прекрасным французским прононсом.

Весь зрительный зал в едином порыве, встает и аплодируя, начинает подпевать. Тут распахиваются все двери и в партер маршем заходят колонны революционных матросов с мальчиками-пионэрами на плечах.

Овация.

Браво. Бис.

Автора!

Всеобщее ликование.

ЗАНАВЕС.