Лечить или не лечить?

До тех пор, пока гомосексуальность считалась болезнью, врачи, естественно, пытались ее лечить. Однако все попытки были одинаково безуспешными.

Первыми отпали хирургические методы. После того как выяснились опасные последствия лоботомии (удаление так называемых центров полового поведения в мозгу), с помощью которой немецкие нейрохирурги, вопреки возражениям сексологов, пытались лечить садистов и педофилов, все формы хирургического вмешательства повсеместно запрещены; они могут лишить человека возможности вести сексуальную жизнь и психически изувечить его, но не меняют характер его влечений.

Неэффективной оказалась и гормонотерапия, на которую возлагали большие надежды в 1950-х годах. Доказано, что с помощью гормональных препаратов можно регулировать силу сексуального влечения, подавлять или усиливать его, но изменить сексуальную ориентацию гормоны не могут.

Нечем похвастаться и психотерапии. О психоанализе я уже говорил. Не лучше оказались дела и у так называемой "поведенческой психотерапии". Хотя в 1960-х -70-х некоторые психотерапевты утверждали, что добились "прочных сдвигов в сторону гетеросексуальности" у 38% и даже половины гомосексуальных пациентов, речь шла не столько об изменении сексуального влечения, сколько о коррекции, большей частью временной, ее поведенческих, внешних проявлений. Аверсивная терапия (от слова aversion - отвращение), когда пациенту показывают привлекательные для него гомоэротические образы и одновременно бьют его электрическим током или подвергают другим столь же неприятным процедурам, может на какое-то время искоренить гомосексуальные реакции, выработав соответствующие условные рефлексы, но не дает ничего взамен. Не оправдали ожиданий и опыты знаменитых американских сексологов Уильяма Мастерса и Вирджинии Джонсон (Masters and Johnson,.1979).

Практические неудачи усиливали сомнения теоретического порядка.

Сильнейший удар по представлениям психиатрии того времени нанесли работы профессора клинической психологии Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе Эвелины Хукер (1906-1996). По своей основной профессии, Хукер была далека от изучения сексуальности, не было у нее и личных причин заниматься этой темой. Но в годы войны среди ее студентов оказался талантливый парень Сэмми Фром, который признался ей, что он гомосексуал. По окончании курса Сэмми пригласил профессора в гости и познакомил со своим любовником и друзьями. Для Хукер и ее мужа это были незнакомые люди, но вопреки всему тому, что ей было известно из медицинской литературы, они не выглядели ни странными, ни больными. Постепенно у Хукеров сложились доверительные дружеские отношения с этой компанией молодых геев, и однажды Сэмми сказал ей: "Эвелина, мы показали вам себя и свою жизнь. Мы ничего не скрыли от вас. Вероятно, вы знаете о людях вроде нас, которые успешно живут в обществе и не нуждаются в психиатрической помощи, больше, чем любой другой психиатр или психолог в стране. Теперь ваш научный долг - изучить нас" (Legg, 1994, pp.159-161).

Эвелина, занимавшаяся в это время экспериментами с невротическими крысами, сочла просьбу нелепой, но молодой человек настаивал, а когда Хукер рассказала о предложении своему коллеге, выдающемуся специалисту по тесту Роршаха, тот пришел в восторг: "Эвелина, вы должны это сделать! Он абсолютно прав! Мы же ничего о них не знаем, мы знаем только больных". Лишь очень немногие клиницисты имели возможность изучать таких гомосексуалов, которые никогда не прибегали к психологической помощи и не находились ни в психбольницах, ни в тюрьмах, ни на армейских гауптвахтах.

Началась долгая работа. В 1954 г. с помощью геевских организаций Хукер отобрала из большой группы никогда не обращавшихся за психиатрической помощью гомосексуалов, 30 исключительно гомосексуальных мужчин и сравнила их тестовые показатели с данными аналогичной группы исключительно гетеросексуальных мужчин. Доклад Хукер на годичном собрании Американской Психологической ассоциации в августе 1956 г стал мировой сенсацией. Сравнение, с использованием целой батареи психологических тестов, социальной адаптированности "нормальных" гомосексуалов с контрольной группой гетеросексуальных мужчин не выявило между ними существенной разницы и никакой психопатологии!

Общий вывод Хукер: "Гомосексуальность как клиническое явление не существует. Ее формы столь же разнообразны, как формы гетеросексуальности. Гомосексуальность может быть девиацией сексуального поведения, находящейся психологически в границах нормы... Роль специфических форм сексуального желания и его проявлений в структуре и развитии личности, по-видимому, не столь велика, как было принято считать" (Hooker, 1957, pp.29- 30).

Хукер сделала вклад также и в социологию гомосексуальности, пророчески заметив в 1956 г., что "многие гомосексуалы начинают считать себя социальным меньшинством, которое разделяет многие проблемы других социальных меньшинств и должно бороться за свои "права" против предубеждений господствующего гетеросексуального большинства" (Hooker, 1965, p.105). Окончательная версия "Отчета Хукер" опубликованная в 1969 г. под грифом Национального Института психического здоровья, стала, вслед за отчетами Кинзи, важным аргументом в пользу "демедикализации" и "нормализации" гомосексуальности и преодолению взгляда на нее как на болезнь. Хотя небольшая группа нью-йоркских психоаналитиков отвергла выводы Хукер, большинство американских психологов и психиатров признали их убедительными.

К тем же выводам, что и Хукер, пришел британский Отчет Волфендена (Wolfenden et al.,1957), названный по имени председателя специального правительственного комитета сэра Джона Волфендена. После многолетних обсуждений, Комитет Волфендена не только большинством 12 голосов против одного рекомендовал отменить существовавшее в Англии с 1533 года уголовное наказание за добровольные и совершаемые в частной обстановке гомосексуальные акты между взрослыми мужчинами, но и, вопреки мнению почти всех опрошенных психиатров и психоаналитиков, пришел к заключению, что гомосексуальность не может по закону считаться болезнью, потому что она часто является единственным симптомом и совместима с полным психическим здоровьем в остальных отношениях.

После отчетов Хукер, Волфендена и Кинзи считать геев психически больными стало невозможно.

Отмена диагноза

В 1973 г., после долгой внутренней борьбы, Американская психиатрическая ассоциация небольшим большинством голосов исключила гомосексуальность из своего перечня психических болезней. В официальном списке диагнозов 1980 года (DSM-Ш) осталось лишь упоминание "эго-дистонной гомосексуальности". Эго-дистония - психиатрический термин, обозначающий состояние, когда индивид чувствует острое недовольство каким-то своим нетипичным индивидуальным свойством и хотел бы от него избавиться, в противоположность эго-систонии, когда личность принимает свои нестандартные качества и живет в гармонии с ними. Это значит, что потенциальный пациент психиатра - только такой гомосексуал, который встревожен своими сексуальными наклонностями, которому они мешают жить.

Но поскольку "эго-дистонная гетеросексуальность" (человек не считает себя гомосексуалом, но с гетеросексуальными отношениями у него тоже ничего не получается) в перечне диагнозов не упоминалась, это было сочтено дискриминационным, и в 1987 г. (DSM-ШR) понятие "эго-дистонной гомосексуальности" вообще убрали. В разделе "неспецифических сексуальных расстройств" осталось лишь "постоянное и выраженное беспокойство по поводу своей сексуальной ориентации".

В 1993 г. в том же направлении пересмотрела свою классификацию болезней Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ). Международная классификация болезней (10-й пересмотр) (МБК-10, 1994) в примечании к разделу F66 "Психологические и поведенческие расстройства, связанные с половым развитием и ориентацией", подчеркивает, что "сама по себе сексуальная ориентация не рассматривается как расстройство". В 1995 г. эту позицию приняла Япония. В 2001 г. Китайская психиатрическая ассоциация также исключила гомосексуальность из перечня психических заболеваний; этому предшествовало тщательное изучение 51 гомосексуальных мужчин и женщин, из которых только у шести были обнаружены эмоциональные расстройства.

"Депатологизация" гомосексуальности отнюдь не является изолированным актом, продиктованным политическими мотивами или давлением гомосексуального лобби. За ней стоят глубокие изменения в понимании природы сексуальности и сексуального здоровья и в самой философии науки.

Подобно другим наукам, медицина отказалась от жесткого нормативизма. Понятие нормы в биологии и медицине многозначно (Кон, 1989, с.23).

Во-первых, слово "норма" означает норматив, эталон, на который нужно равняться. Но любые нормативы условны, имеют значение только в определенной системе отсчета и сами требуют обоснования - почему утверждается именно этот, а не другой эталон.

Во-вторых, норма - это статистически среднее, наиболее часто встречающееся, массовое в явлениях; в современной науке нормальное в статистическом смысле включает не только среднестатистическую величину, но и серию отклонений от нее в известном диапазоне.

В-третьих, норма - это некий функциональный оптимум, подразумевающий протекание всех процессов в системе с наиболее возможной слаженностью, надежностью, экономичностью и эффективностью. Функциональная норма всегда индивидуальна, и нарушение ее определяется не величиной отклонения от статистического среднего, а функциональными последствиями.

Кроме этих формально-методологических измерений, понятие нормы всегда подразумевает вопрос: "Норма чего?" Нормы морали, физиологии и психологии могут совпадать или не совпадать друг с другом, но это разные нормы, имеющие разные критерии и системы отсчета. Их содержание и границы меняются в ходе истории (Кон, 2001).

Соответственно дифференцировались критерии физического и психического здоровья. Эксперты ВОЗ уже в 1975 г. дали определение сексуального здоровья, однако это определение было слишком общим. На международной конференции по проблемам народонаселения в Каире (1994) и на Всемирном женском конгрессе в Пекине (1995) в него были внесены существенные поправки.

Главное принципиальное новшество здесь - разграничение понятий и критериев сексуального и репродуктивного здоровья. Сексуальное поведение не обязательно бывает репродуктивным, а репродуктивное поведение не всегда приносит сексуальное удовлетворение. Многие формы сексуального удовлетворения не связаны с продолжением рода, но очень важны для психического здоровья и благополучия личности. Отсюда вытекает необходимость охраны репродуктивных и сексуальных прав личности, которые зафиксированы в целом ряде международно-правовых документов и в резолюциях научных сообществ.

Всемирная Сексологическая Ассоциация на своем конгрессе в Валенсии (1997) приняла специальную "Декларацию сексуальных прав", где говорится, что "сексуальность - органическая часть личности любого человеческого существа. Ее полное развитие зависит от удовлетворения базовых человеческих потребностей, таких как желание контакта, интимности, выражения эмоций, удовольствия, нежности и любви... Сексуальная свобода включает возможность для индивидов полностью выразить их сексуальный потенциал. Однако это исключает все формы сексуального принуждения, эксплуатации и злоупотребления в любое время и в любых жизненных ситуациях". Ни пол, ни гендер, ни репродукция тут не упоминаются. Валенсийская декларация - обязательный руководящий документ для всех сексологов мира, которые ясно понимают, что сексуальные права и сексуальное здоровье - две стороны одной и той же медали (Lottes and Kontula, 2000, p.14-15).

Современная медицина озабочена не тем, чтобы сделать людей одинаковыми, изменив сексуальную ориентацию геев и лесбиянок, а тем, чтобы им, как и всем прочим людям, добиться максимального психологического и социального благополучия.

В настоящее время "лечить" гомосексуальность берутся преимущественно фундаменталистские религиозные организации, такие как "Анонимные гомосексуалы", "Любовь в действии" и "Международный экзодус", которые регулярно сообщают о массовом "обращении" гомосексуалов под влиянием религиозной проповеди и общения с пастырем.

Более академично по форме, но в том же духе действует созданная в 1992 г группой отколовшихся от Американской Психиатрической Ассоциации в 1973 г. психоаналитиков во главе с Чарлзом Сокаридесом и психологом Джозефом Николоси. Национальная Ассоциация для исследования и лечения гомосексуальности (NARTH),. Ядро ассоциации составляют старые, догматически настроенные психоаналитики, выводящие мужскую гомосексуальность прежде всего из дефицита у мальчика отцовского начала, а также представители религиозных и иных консервативных организаций. Возможность биологического объяснения гомосексуальности они отрицают в принципе. Данные поведенческих наук их также мало интересуют. Хотя члены NARTH отрицают свою враждебность к геям и признают, что психотерапия может быть только добровольной, они систематически выступают против равноправия сексуальных меньшинств, признания однополых браков и т.п., демагогически обвиняя своих идейных противников в пропаганде педофилии, подрыве религиозных и семейных ценностей и т.п.. Сокаридес даже назвал одну из своих книг на эту тему "Слишком много свободы" (Socarides, 1995).

На своем сайте (www.narth.com) члены NARTH сообщают о своих больших достижениях по лечению гомосексуальности, например, что из 1215 гомосексуалов, проходивших лечение у 285 психоаналитиков, 23% вернулись на стезю гетеросексуальности и 84% всей группы получили значительный психотерапевтический эффект (Socarides, 1996). Их основные труды переведены и на русский язык (Человек и пол, 1998)

Специалисты этих цифр всерьез не принимают. О сенсационных случаях излечения гомосексуальности, с помощью самой разной терапии, сообщалось и раньше, но они никогда не выдерживали критической проверки. Сообщения практикующих психоаналитиков большей частью ничем не подкреплены, а на каждого "излеченного" пациента, подтверждающего успешность терапии, приходится несколько таких, которым она не помогла. Периодически возникают смешные скандалы. Например, лидера широко разрекламированной ассоциации экс-геев "застукали" в гомосексуальном баре, и он был вынужден признаться, что "обращение" ему не помогло, в результате возникла новая ассоциация "экс-экс-геев" (Rosin, 2000).

В отличие от большинства американских психиатров, лично я не считаю все сообщения NARTH обманом. Рассогласованность эмоционально-романтических (гомосоциальность) и сексуально-эротических (гомосексуальность) чувств и привязанностей встречается у мужчин очень часто, и насильственная подгонка одного под другое нередко порождает недоразумения и трагедии. Есть люди, которые упорно не замечают гомоэротической подоплеки своих дружеских отношений с мужчинами, но есть и такие, которые ошибочно приписывают своей неудовлетворенной потребности в мужской близости сексуальный характер, иногда эта ошибка обнаруживается только в постели. Николоси признает, что восстановительная (репаративная) терапия объясняет и исправляет не все формы гомосексуальности, а только тот синдром, который преобладал в его клинической практике, - дефицит отцовского начала, причем помогает она лишь тем, кто активно борется со своими непроизвольными желаниями и хочет превратить гомосексуальные отношения "в здоровую, неэротическую мужскую дружбу" (Nicolosi, 1991).

В отличие от подчеркнуто нейтрального психоанализа, Николоси действует напористо и директивно, выступая в роли благожелательного отца и наставника, которого его клиентам недоставало в детстве. Центральное звено "восстановительной терапии" - заставить клиента понять, что переживаемый им дефицит маскулинности, побуждающий его искать идеальных мужчин ("Другой мужчина имеет нечто такое, чего я лишен, поэтому мне нужно сблизиться с ним"), на самом деле не требует сексуальной близости и что с помощью групповой психотерапии он может наладить теплые дружеские отношения с обычными, реальными мужчинами (хотя у многих пациентов Николоси сохраняются "пережитки" гомоэротических чувств и влечений).

Вне зависимости от ее эффективности, эта методика похожа не столько на научно обоснованную психотерапию, сколько на религиозное обращение, которое может быть в некоторых случаях очень эффективным, но с наукой ничего общего не имеет. Поэтому против этой практики последовательно выступают психиатры, психологи и семейные консультанты США.

Вот что говорит принятое в 2000 году "Программное заявление о методах терапии, имеющих целью изменение сексуальной ориентации (восстановительная или конверсионная терапия)" Американской психиатрической ассоциации (АПА):

Преамбула

В декабре 1998 года Попечительский совет АПА сделал программное заявление, что АПА возражает против любого психиатрического лечения (например, "восстановительной" или конверсионной терапии), основанного на предпосылке, что гомосексуальность сама по себе является душевной болезнью, или на априорной презумпции желания пациента изменить его (ее) гомосексуальную ориентацию. Этим заявлением АПА поддержала другие организации специалистов, которые возражают либо критикуют "восстановительную" терапию, в том числе Американскую академию педиатрии, Американскую медицинскую ассоциацию, Американскую психологическую ассоциацию, Американскую ассоциацию консультирования и Национальную ассоциацию социальных работников.

Нижеследующее Программное Заявление расширяет и углубляет заявление, сделанное ранее Попечительским советом... Оно дополняет, а не заменяет заявление 1998 года.

Программное Заявление

В прошлом определение гомосексуальности как заболевания опиралось на общественное моральное порицание однополых связей. В современном обществе объявление гомосексуальности душевной болезнью тесно связано с попытками дискредитации растущего общественного признания гомосексуальности как нормального варианта человеческой сексуальности. Вследствие этого, вопрос об изменении сексуальной ориентации приобрел сильную политическую окраску. Интеграция геев и лесбиянок в основную часть американского общества вызывает противодействие со стороны тех, кто опасается аморального и вредоносного воздействия такой интеграции на социум. Политические и моральные аспекты этого вопроса возобладали над научными данными, причем в качестве аргументов стали использоваться мотивы и даже личные качества отдельных участников противоборства. Настоящий документ имеет целью разъяснение спорного вопроса.

Подлинность, действенность и этичность клинических попыток изменения сексуальной ориентации индивидуума неоднократно оспаривались. До настоящего времени не существует каких-либо научно достоверных исследований, подтверждающих эффективность либо вредность "восстановительных" методов лечения. Научные данные о критериях отбора, рисках и преимуществах лечения и долгосрочных его результатах ничтожно малы. Литература по этому вопросу состоит из рассказов отдельных индивидуумов, которые якобы изменили свою ориентацию, которым изменение якобы причинило вред и которые якобы изменили ориентацию, но потом взяли свои слова обратно.

Располагая некоторыми данными о пациентах, можно дать оценку теориям, обосновывающим проведение "восстановительной" или конверсионной терапии. Во-первых, они противоречат научной позиции Американской психиатрической ассоциации, которая с 1973 года установила, что гомосексуальность сама по себе не является душевной болезнью. Теории "восстановительной" терапии трактуют гомосексуальность либо как задержку в развитии, либо как серьезную психопатологию, либо как комбинацию того и другого. В последнее время известные практики "восстановительной терапии" открыто связали устаревшие психоаналитические теории, патологизирующие гомосексуальность, с традиционными религиозными догмами, осуждающими гомосексуальность.

Сексологи первыми выступили с научной критикой таких теорий и религиозных воззрений, составляющих основу "восстановительной" или конверсионной терапии. Позднее критика последовала и со стороны психоаналитиков. Растет и число богословских трудов, оспаривающих традиционное библейское толкование осуждения гомосексуальности, лежащее в основе религиозного аспекта "восстановительной" терапии.

Рекомендации:

1. АПА подтверждает выраженную в 1973 году позицию и не считает гомосексуальность саму по себе диагностируемым психическим расстройством. Попытки последнего времени патологизировать гомосексуальность путем утверждения ее излечимости основаны не на строго научном или психиатрическом исследовании, а зачастую на влиянии религиозных и политических сил, противящихся предоставлению полных гражданских прав геям и лесбиянкам. В качестве научной организации АПА считает необходимым незамедлительно и надлежащим образом отвечать на заявления политических и религиозных групп о гомосексуальности как излечимом заболевании.

2. В качестве общего принципа, терапевт не должен определять цель лечения ни насильственным путем, ни при помощи косвенного воздействия. Психотерапевтические модальности конверсии либо "исправления" гомосексуальности основаны на теориях развития, научная ценность которых весьма спорна. Далее, отдельные случаи "излечения" уравновешиваются отдельными случаями нанесения моральной травмы. За последние сорок лет "восстановительные" терапевты не провели ни одного научного исследования, подтверждающего возможность излечения. Пока такого исследования не будет проведено, АПА рекомендует этичным терапевтам воздерживаться от попыток изменения сексуальной ориентации индивидуума и не забывать о первой заповеди врача - "не навреди".

3. Используемые в литературе по "восстановительной" терапии теории делают невозможным формулирование научных критериев выбора модальности лечения. В этой литературе не только игнорируется влияние социальной стигматизации на мотивацию усилий по излечению гомосексуальности, но сама эта литература активно стигматизирует гомосексуальность. Литература по "восстановительной" терапии также имеет тенденцию преувеличивать успехи лечения, забывая о возможных рисках для пациентов. АПА поощряет и поддерживает исследования Национальной медицинской академии и академического сообщества по оценке соотношения рисков и успехов "восстановительной" терапии" (American Psychiatric Association, 2000).

Гомосексуальность и психическое здоровье

Таким образом, вопрос о том, что гомосексуальность сама по себе не является психическим расстройством и не подлежит лечению, мировая наука решает однозначно. Но отсутствие причинной связи между гомосексуальностью и психическими расстройствами не исключает того, что живущие в сложных условиях и подверженные стрессам гомосексуалы могут иметь целый ряд специфических проблем, сказывающихся на их психическом здоровье.

В рамках большого национального исследования случайная выборка из 7076 голландских мужчин и женщин от 18 до 64 лет была обследована на предмет распространенности (в течение жизни и в последние 12 месяцев) эмоциональных расстройств, тревожности и наркотической зависимости. Ответы 1043 человек, не имевших сексуальных связей в последние 12 месяцев, и 35 человек, которые ответили не на все вопросы, были из анализа исключены. Из оставшихся 2878 мужчин однополые сексуальные контакты имели 2.8 %, а из 3120 женщин - 1.4 %. Различия между гетеро- и гомосексуальными людьми анализировались отдельно. Оказалось, что и на протяжении жизни, и в последние 12 месяцев, мужчины-гомосексуалы имели значительно больше расстройств, чем гетеросексуалы. Это особенно характерно для эмоциональных расстройств, включая депрессию, и для расстройств, связанных с тревожностью. Гомосексуальные мужчины также обнаружили более сильную алкогольную зависимость. У женщин, независимо от их сексуальной ориентации, эмоциональные расстройства и тревожность встречаются чаще, чем у мужчин. По сравнению с гетеросексуальными женщинами, лесбиянки больше подвержены депрессии и имеют также более высокую алкогольную и наркотическую зависимость. Разницы в уровне других эмоциональных расстройств и тревожности между ними не выявлено (Sandfort et al., 2001)..

В том же направлении указывают и некоторые другие исследования, в частности, посвященные проблеме суицидальности (мысли о самоубийстве, попытки совершения суицида и осуществленные самоубийства). Эта тема уже много лет обсуждается в контексте подростковой и юношеской психологии (я еще вернусь к ней в третьей части книги), но данные выборочных исследований, особенно среди подростков, посещающих центры психологической помощи, не могут считаться вполне надежными.

Однако свободное от этих методологических ограничений лонгитюдное обследование 1007 новозеландских детей, развитие которых наблюдали до достижения ими 21 года, нашло, что 28 из них, которых исследователи определили как геев, лесбиянок или бисексуалов, являются группой повышенного риска для суицидального воображения и поведения, депрессии, тревожности, поведенческих расстройств и никотиновой зависимости. (Fergusson et al., 1999)

Систематическое сравнение психических свойств 48 пар монозиготных и 55 пар дизиготных близнецов (Herrell et al.,1999) показало, что те из них, которые имели однополых сексуальных партнеров, предпринимали суицидные попытки в 6.5 раза чаще своих гетеросексуальных сиблингов, причем этот повышенный риск не объясняется общим состоянием их психического здоровья или наркотической зависимостью.

Все это заставляет ученых задумываться.

Исследования Херреля и Фергюссона тоже имеют методологические слабости (см. Bailey, 1999). Они считают гомосексуалом любого человека, который во взрослом состоянии имел какой-то гомосексуальный опыт, но обычно сексуальная ориентация определяется не по поведению, а по структуре эротических фантазий и предпочтений. Люди, имевшие гомосексуальный опыт, могли и не испытывать гомоэротических влечений и не считать себя геями. Неоднородность выборки затрудняет интерпретацию результатов. Гомосексуальное экспериментирование гетеросексуально ориентированных людей может быть связано просто с их повышенной импульсивностью и возможно, что именно она, а не гомосексуальность, коррелирует с определенными чертами психопатологии. Большие сомнения вызывает и объединение в одну группу гомосексуальных мужчин и женщин, психические свойства которых во многом различны.

Тем не менее эти данные серьезны и допускают разную теоретическую интерпретацию. По мнению Майкла Бейли, здесь есть несколько возможностей.

1. Повышенная склонность гомосексуалов к депрессии и суицидам - следствие их стигматизации и дискриминации. Во враждебном гомофобском мире молодым людям трудно принять свою сексуальную ориентацию и это вызывает у некоторых из них невротические реакции. Это более чем правдоподобная гипотеза. Но почему эта проблема сохраняется даже в самой терпимой к гомосексуальности Голландии? Для проверки этой гипотезы нужны кросс-культурные сравнения того, как варьируется уровень невротизма и суицидальности гомосексуалов в разных странах и социальных средах в зависимости от существующего там уровня гомофобии и как эти показатели меняются с изменением социальных условий. Такие исследования должны быть сравнительно-историческими и долгосрочными, потому что изменение социальных отношений сказывается на индивидуальной психологии лишь по прошествии долгого времени.

2. Может быть (это уже мое предположение) дело не только в "социальном гнете", но и в том, что даже в условиях относительной терпимости человеку трудно принять свои отличия от большинства в таком существенном вопросе. Геи гораздо более одиноки, чем гетеросексуалы, они чаще оказываются в стрессовых ситуациях, им труднее найти себе пару и т.д., и это может способствовать эмоциональным расстройствам даже при дружественном отношении окружающих людей. Как и первая гипотеза, это предположение выводит невротические симптомы гомосексуального населения не из внутренних свойств индивидов, а из трудностей их взаимодействия с окружающим миром, но считает, что эти трудности могут быть не только конкретно-историческими (гомофобия, дискриминация), но и глобальными. Если это предположение верно, то даже в самых благоприятных социальных условиях миноритарный статус геев и лесбиянок создает для них психологические трудности и некоторые из них нуждаются в специальной психотерапевтической помощи.

3. Возможно, что гомосексуальность как отклонение от нормального пути развития (естественный отбор благоприятствует наиболее жизнеспособному, репродуктивно успешному потомству) связана с некоторыми другими поведенческими и психическими отклонениями. Эта гипотеза подкрепляется тем, что некоторые гомосексуалы, как и люди, предрасположенные к суицидам и депрессии, независимо от их сексуальной ориентации, отличаются повышенной эмоциональной неустойчивостью, левшеством и другими аномалиями.

На первый взгляд, это предположение патологизирует гомосексуальность и отдает биологическим детерминизмом. Однако канадский ученый Рей Бланшард, один из ведущих исследователей биологии гомосексуальности, подчеркивает, что вопрос о том, считать ли гомосексуальность психопатологией, нужно рассматривать отдельно от вопроса, что именно порождает гомосексуальность. Предположим, что гомосексуальность вызывается каким-то вирусом, или материнским стрессом в период беременности, или материнскими антителами, несовместимыми с H-Y антигеном, или любым другим биологическим процессом, который можно считать патологическим. Значит ли это, что гомосексуальная ориентация взрослого человека также должна считаться (психо)патологической, даже если большинство геев и лесбиянок функционируют так же успешно, благополучны и счастливы, как гетеросексуальные мужчины и женщины? Разумеется, нет. Если встать на этот путь, то патологическими могут оказаться все индивидуальные различия. От того, что прекрасная жемчужина появляется в результате болезни раковины, ее ценность не уменьшается.

4. Гомосексуальность связана с половыми/гендерными особенностями. Известно, что многие гомосексуалы по ряду поведенческих и психических черт отличаются "гендерной неконформностью" (феминизированные мужчины и мужеподобные женщины), которая особенно сильно проявляется в детском возрасте. Самая влиятельная этиологическая теория гомосексуальности связывает это с нарушением половой нормы пренатальных андрогенов. Как бы то ни было, психические проблемы и трудности мужчин-геев аналогичны тем, которые нормально испытывают женщины, чьи показатели по шкалам невротизма обычно выше, чем у мужчин, тогда как расстройства, типичные для лесбиянок, больше похожи на мужские. Исследования суицидального поведения двух больших репрезентативных выборок американских студентов (Garifalo et al.,1999; Rimafedi et al., 1998) показали, что частота суицидных попыток коррелирует с гомосексуальностью у мальчиков, но не у девочек. Чтобы всесторонне проверить эту гипотезу, нужны систематические сопоставления мужской и женской гомосексуальности.

5. Нельзя не учитывать влияние особенностей гомосексуального стиля жизни (богемная жизнь, злоупотребление наркотиками и т.д.) Но эти стили жизни также бывают разными. Следовательно, нужны контрольные группы гомосексуалов, представляющих разные стили жизни.

Короче говоря, мы имеем проблему, но не имеем готового ее решения.

В любом случае, психотерапевтическая помощь, в которой нуждаются некоторые гомосексуалы, возможна только при условии дружественного отношения и понимания.

Особое мнение российской психиатрии

К сожалению, до российской медицины новые идеи о гомосексуальности доходят очень медленно. В 1983 г. отечественные сексопатологи не только не сомневались в том, что гомосексуальность - болезнь, но и брались, ни много, ни мало, осуществить "перестройку личности" с помощью... аутогенной тренировки.. Первый этап лечения "ставит целью сначала ослабление, а затем и устранение патологического сексуального влечения и связанных с ним переживаний". Затем "пациенту прививают навыки простого, естественного и непринужденного общения с лицами противоположного пола, а также адаптации в их среде". И, наконец, на третьем этапе "у пациента формируется и закрепляется адекватное эротическое отношение к противоположному полу (к достигнутому ранее добавляются чисто сексуальные элементы)" (Частная сексопатология, 1983, т. 2, с 109-115). Ни методов, ни результатов этой работы, которую с самыми благими намерениями проводил в Горьком канд. мед. наук Я.Г. Голанд (столичные медики от лечения гомосексуалов дружно уклонялись), никто всерьез не обсуждал.

Жестко критиковать отечественных психиатров и сексопатологов за то, что они делали и писали при Советской власти, было бы несправедливо. У них не было ни свободы, ни необходимой информации, ни условий для нормальной работы. Они делали что могли и как умели, и за это им всем (и прежде всего - проф. Г.С. Васильченко) нужно сказать спасибо. Но в конце 1980-х годов социальные условия изменились, а отношение психиатров и сексопатологов к гомосексуальности осталось прежним.

В справочнике 1990 года гомосексуализм по-прежнему определяется как "патологическое влечение", возникающее в результате нейроэндокринных нарушений, а также внушения "родителями и воспитателями неприязненного отношения к противоположному полу". В качестве "лечения" предлагается все та же трехфазная коррекция, а для "профилактики" гомосексуализма - предупреждение нарушений пренатального периода, ранняя диагностика и своевременное лечение психических расстройств, способствующих нарушениям коммуникации и психосексуального развития, выявление и медико-педагогическая коррекция искажений психосексуального развития на его ранних этапах. Педагогам и родителям рекомендуется "правильное полоролевое воспитание, которое должно быть направлено на ознакомление детей с половыми различиями, а не на проповедь "асексуальности" и т.д." (Сексопатология, 1990, с. 435-436).

В диссертации Г.Е. Введенского, основанной на обследовании 117 мужчин-гомосексуалов, обращавшихся в 1989-92 гг. в центр "Медицина и репродукция", содержится немало интересных данных, но гомосексуальность однозначно признается аномальной, а ее носители - больными. Мало того, что 49% изученного контингента составили "лица с истероидными расстройствами", для большинства испытуемых характерны: "1) психический, психофизический или дисгармонический инфантилизм, проявляющийся в виде личностной незрелости прежде всего эмоционально-волевой сферы; 2) признаки органического поражения ЦНС (центральной нервной системы - И.К.)...; 3) сверхценность сексуальной сферы, проявляющаяся в фиксации на половой жизни." (Введенский, 1994, стр.4) Последнее особенно трогательно. Эти люди приходили к врачу именно потому, что были озабочены своей сексуальностью. Если бы врачи-гастроэнтерологи вздумали определять тип личности своих пациентов, у последних, несомненно, обнаружилась бы "сверхценность желудочно-кишечной сферы".

С 1 января 1999 г., через 6 лет после декриминализации гомосексуальности, российская психиатрия официально отказалась от одиозного диагноза и перешла на классификацию болезней, принятую Всемирной Организацией Здравоохранения, - МКБ-10.

Но "перестройка" оказалась непоследовательной. 6 августа 1999 г. Министр здравоохранения Ю.Л.Шевченко приказом N 311 утвердил новое клиническое руководство "Модели диагностики и лечения психических и поведенческих расстройств", составленное в Московском НИИ психиатрии Минздрава России, некоторые положения которого решительно противоречат духу и букве МКБ-10.

Хотя новое руководство не содержит диагноза "Гомосексуализм", раздел F65 "Расстройства сексуального предпочтения" открывается словами:

"Критериями сексуальной нормы являются: парность, гетеросексуальность, половозрелость партнеров, добровольность связи, стремление к обоюдному согласию, отсутствие физического и морального ущерба здоровью партнеров и других лиц. Расстройство сексуального предпочтения означает всякое отклонение от нормы в сексуальном поведении, независимо от его проявлений и характера, степени выраженности и этиологических факторов. Это понятие включает как расстройства в смысле отклонения от социальных норм, так и от норм медицинских" (Модели 1999).

Это определение патологизирует не только любые проявления гомосексуальности, но и мастурбацию. Еще опаснее отождествление "социальных" (каких именно?) норм с "медицинскими" (что это вообще значит?) В древней Руси позиция "женщина сверху" приравнивалась к содомии. Должны ли мы считать практикующих ее людей не только грешными, но и больными? И кто и как будет определять все эти многообразные нормы - врачи, государство, церковь или сами люди?

В разделе F65.8 "Другие расстройства сексуального предпочтения" перечисляются "такие виды активности как совершение непристойных телефонных звонков, фроттеризм, сексуальные действия с животными, использование удушения для усиления возбуждения, предпочтение партнеров с какой-либо физической аномалией или определенным цветом кожи и т.д." Хотя к однополой любви все эти действия никакого отношения не имеют, этапы их "комплексной терапии" дословно переписаны из старой методики "лечения гомосексуализма".

Спрашивается, чем поможет любителям непристойных телефонных звонков или сексуальных действий с животными "формирование и закрепление адекватного эротического отношения к лицам противоположного пола"? Или парафилия состоит в том, что они звонят абонентам и сексуально экспериментируют с животными "не того" пола?

Так же непонятно, почему к числу сексуальных расстройств относится предпочтение партнеров с "определенным цветом кожи". Какой именно цвет кожи доктора считают "неправильным"? Или нельзя вообще обращать внимания на цвет кожи? Если расовые предпочтения - патология, то как насчет блондинок и брюнеток, толстых и тонких? Обязаны ли мы любить всех людей противоположного пола одинаково или все-таки можно выбирать? Мне трудно представить себе человека, который, при всем уважении к Минздраву РФ, согласился бы жить по таким жестким медицинским (или социальным?) нормам.

Против "нормализации" гомосексуальности выступает руководитель лаборатории судебной сексологии Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии им. Сербского проф. А.А. Ткаченко. По его словам, решение АПА от 1973 г. "было инспирировано давлением воинствующего гомофильного движения" и "выработанное в этих, экстремальных по сути, условиях, определение (кстати, в значительной степени воспроизведенное в МКБ-10) отчасти противоречит принципам медицинской диагностики в целом..." (Ткаченко, 1999, с.355). А.А.Ткаченко не заметил, что эти "экстремальные условия" продолжаются уже 28 лет, и что, несмотря на давление со стороны фундаменталистов, которые гораздо сильнее геевского лобби, АПА трижды публично подтверждала занятую в 1973 г. позицию. Разделяют ее и многие другие американские и международные научные сообщества - психологов, сексологов, консультантов и др. Вот уж, действительно, вся рота шагает не в ногу, один подпоручик шагает в ногу...

Без каких бы то ни было оговорок относят гомосексуализм к разряду психосексуальных нарушений и авторы авторитетного нового учебника эндокринологии (Дедов и др., 2000, стр. 419).

Откровенно гомофобской является книга Е.В. Черносвитова "Социальная медицина" (Черносвитов, 2000) , ратующая за установление контроля врачей не только за сексуальной, но за всей общественной и личной жизнью россиян.

Разумеется, каждый ученый вправе иметь собственное мнение, но нельзя выдавать сугубо местные, нигде и никем научно не апробированные, взгляды и методы за реализацию принципов мирового медицинского сообщества. Противоречащая международным стандартам позиция российской психиатрии лишает геев и лесбиянок законной медицинской помощи (не станет же врач помогать своему клиенту принимать заведомо "нездоровую" сексуальную ориентацию?!), отрицательно сказывается на их душевном состоянии и самоуважении и используется для оправдания их социальной дискриминации, отказа в легализации однополых браков, публичной диффамации и т.д.

Никто не призовет к ответу Евгения Лесина, который со страниц "Книжного обозрения" (11 октября 1999 г.), походя, поведал миру, что "алкоголизм, как известно, это скрытый гомосексуализм, а антисемитизм (в целом) и любовь к нацистской символике (в частности) - это гомосексуализм явный" (бедные макашовцы и баркашовцы, кто защитит их сексуальную репутацию?). Никто не устыдит психолога Марину Левченко, которая уверяет многомиллионных читателей "Комсомольской правды" (16 ноября 2001 г., стр.11), что "гомосексуализм - это врожденное отклонение на хромосомном и психологическом уровне", и советует озабоченной матери, если ее дочь в 15-16 лет "по-прежнему не будут интересовать парни, тогда стоит обратиться к специалисту" (интересно - какому?).

Это не столько научная, сколько морально-политическая проблема.

ЛИТЕРАТУРА