Одна радость - путешествия. Удается иногда выбраться в какой-нибудь удаленный от Белокаменной уголок нашей удивительной родины. Какое удовольствие - понаблюдать за людьми еще не тронутыми всякими "дикостями", всякими, понимаешь, свободами цивилизации, за людьми наивными и многого еще не вкусившими. Что может быть интереснее!

И веду я эти непутёвые записки, если хотите, заметы на крайней плоти, чтобы потом, сквозь года, через расстояния, полистав их, надышаться чистым воздухом былой невинности, тьфу ты, наивности. Для начала - Урал. Поехали?

ДЕМПИНГ СЕКС-УСЛУГ НАСЕЛЕНИЮСкромные, осторожные, но заводные уральцы могут подзарядить похлестче лютых жителей столицы. Ну вот, смотрите.

Челябинск. Зима. Лютая. Греюсь в гостинице. Рядом устроился - младший лейтенант, мальчик молодой, приятной наружности. Что за подарок судьбы! Разговорились. Темы откровенные затронули. "А были ль какие-нибудь нежности с курсантами в училище?" Смотрит подозрительно: "Ну... - осекается. - А зачем тебе это?" Эх, а счастье было так близко...

Вокзал. До отправления поезда - 15 минут. За пивом? Стою у своего вагона. Глядь - паренек, опять симпатичный, голубоглазый, белобрысый. Снова судьба-злодейка сладости всяческие подсовывает. Нет, доеду-ка я до места назначения спокойно. Впрочем. Паренек идет ко мне сам. "Не пей это пиво, здесь оно ненастоящее. А хочешь, я тебе журналы с порнухой покажу? - начинает без всяких увертюр. - Я тут один уже солдату подарил". М-м-м, еще ни разу так со мной не случалось. Что будет дальше? А дальше судьба-проказница еще один сюрприз подкидывает. Паренек этот оказался надо мной, на верхней полке, я, как вы понимаете, под ним. Идем курить в тамбур. Юра жалуется на жисть. И жена его бросила, и проч., и проч, и проч. Пытаюсь успокоить, кладу руку на плечо. Юра смотрит подозрительно, отходит: "Ты на меня руку не клади, я не пидарас". Ага, значит, сидел.

Через полчаса - снова курить. На этот раз я в качестве дружеского сочувствия... хлопаю Юру по заднице. И что-то теплое засветилось в глазах Юры. Сработало! Возвращаюсь в вагон. Забираюсь под одеяло. Уж полночь близится. Но Юра не успокаивается. Свешивается ко мне с верхней полки: "Пивом угостишь?" "Подожди, вот станция будет". Еще через минуту теребит за плечо: "Пойдем, покурим". "Подожди до станции". И вдруг: "Слушай, дай ухо, сказать надо что-то по секрету". Шепотом: "Ты меня хочешь?" "В смысле", - я решил прикинуться солдатом, которому Юра пару часов назад подарил журнал. "Так, - Юра уже на взводе, - пошли, покурим"...

СНАЧАЛА ТАНЦЫ, НУ А МАЛЬЧИКИ - ПОТОМВо времена, когда еще даже в столичных городах не было у нас гей-клубов, -саун, -баров и прочих заведений увеселительно-релаксирующего характера, народ тусовался только на плешках. На одной из таких, уральской, в городе Челябинске, "У паровоза", я познакомился со Штирлицем. Мужчинка то неожиданно появлялся, то внезапно исчезал в густых кустах акации городского парка им. Александра Сергеича, был невероятно вкрадчив и осторожен. Долго ли коротко ль, но как-то теплым летним вечером мы с товарищем оказались в гостях у Штирлица. Романтический звон чайного сервиза, затем - бокалов с легким вином, откровения оказавшегося весьма душевным собеседником мужчинки.

- Сейчас никакой романтики, познакомились - сразу в постель, - бархатным баритоном рассказывал Штирлиц, - раньше все было по-другому. Сначала - приятная беседа, потом - вино, хозяин дома включает музыку, медленный танец, и только потом - постель, - Штирлиц достал пластинку Аллы Борисовны и осторожно поставил на массивный диск проигрывателя.

Так, на Урале, я узнал, что это такое - непорочная романтика.

С тех времен характер парней из Челябинска не особо изменился: как правило, вежливые, обходительные, без ложной мишуры и фальшивых блесков, приятные, в общем, ребята. Только нет уж в Челябе плешки "У паровоза", гей-клубы появились.

Что ж, едем дальше. Туда, где нога цивилизации еще не сильно потопталась.

ДИКАЯ, НО ПОЛИТКОРРЕКТНАЯ САТКАНебольшой живописный уральский городок-уголок, спрятавшийся в толстых складках Уральских гор. Невероятно красивые места, где просто расчехли камеру, наведи ее на любую точку - получится открытка. Казалось бы, в этом райском местечке и люди должны жить такие же красивые. Ан нет. Близок край Башкирский, кровь уральская здесь с весьма замысловатыми примесями. Может, поэтому ни одного Аполлона я здесь так и не встретил. Удивило еще: что не симпатичный паренек, так ножки тоненькие, как спички, а на накачанных самцов без боли смотреть невозможно - страшны. И дики. Попробовал я сфотографировать парочку приглянувшихся мне вьюношей, они аки коты дикие лесные - сразу в кусты, смотрят с недоверием: это что еще за леший в родных горах объявился?.. Что оставалось - только наблюдать из своего, так сказать, дупла. И терпение мое было вознаграждено.

Автовокзал. Симпатичный смуглый паренек со слегка проглядывающими следами татарской крови шутил шутки со своим крепко сбитым товарищем-сверстником башкирской наружности. "Ручки у тебя шаловливые, в любую дырку залезут", - игриво напирал симпатичный. Брутальный башкир этаким петушком наскакивал с кулаками на симпатичного. А тому - только этого и надо: обхватит крепенького своими тоненькими ручками, и продолжает шутки шутить. И такой был виден во всем этом сексуальный подтекст - это что-то: ну, трогай меня, трогай скорей, пра-ативный!.. Так резвятся переполненные либидо "натуралы", никак не решающиеся реализовать свою бисексуальность.

Подхожу к дому товарища, который приютил и обогрел меня в Сатке. Ба! На стене - надпись, и какая! Сначала - уже замазанное краской чье-то имя. Чуть ниже из-под потеков краски видны два слова. Первое - крупными буквами: "ЛОХ". Второе - буковками поменьше: "гей!" Прошу обратить внимание - не какое-нибудь грубое "пидар" или там "гомик", - а вполне политкорректное: "гей"! Причем, буковками ма-аленькими. То есть более страшное оскорбление - "лох", а "гей" - вполне даже терпимо. Господя, дык ведь это ж какой-нибудь смуглый татарчонок с автовокзала написал в адрес поколотившего его какого-нибудь брутала-башкира.

Трудно живется симпатичным парням в небольших уральских городках. Ни тебе гей-клубов и гей-саун, ни просто плешек. Надписи в автовокзальном туалете я увидел и то - две: "Познакомлюсь с молодым парнем", и "Напиши, пожалуйста, когда ты здесь бываешь". Опять - весьма культурно, корректно. Бьется тайной пульсацией гей-жизнь на Уральском хребте, стучат сердца одиноких симпатичных парней на тоненьких ножках, которые каждый уик-энд подтягиваются из своих глубин все в тот же демократический Челябинск, столицу, прошу обратить внимание, Южного Урала, а Юг, как мы знаем, во все времена, во всех странах - весьма ортодоксален и гомофобен (пример: родина г-д Бушей мл. и ст. - Техас). Сказочная страна - Урал.