Во главу угла: трансперсоны в кинематографе XXI века

Эволюция в репрезентации трансперсон в кинематографе со второй половины XX века до наших дней. Об этом на страницах Q-RATED - нового проекта кинофестиваля "Бок о Бок" - рассказывает кинокритик Ксения Ильина.

ВЕТЕР ПЕРЕМЕН

Второе десятилетие XXI века наконец-то знаменует собой пристальный взгляд на трансгендерных героев и героинь, которым годами отводилось весьма скромное место даже в аббревиатуре ЛГБТ. Этот взгляд всеми силами пытается уйти от сложившихся стереотипов. Сама действительность диктует новый образ мышления - в ней спустя десятилетия начинают чувствоваться толчки от землетрясения, которым стали Стоунволлские бунты еще в 1969 году. В Америке возвращают из архивов покрытое слоем пыли дело Марши П. Джонсон, активистки и транс-иконы, в попытке восстановить справедливость: Марша была убита и сброшена в реку в 1992 году, но полицейские посчитали ее смерть самоубийством и быстро закрыли дело. На экранах один за другим начинают появляться фильмы, главные герои которых также страдают от дискриминации и трансфобии, но в подходе режиссеров к теме уже невозможно не увидеть сдвиг с мертвой точки в выборе оптики.

В 2011 году француженка Селин Сьямма снимает своего "Сорванца" - поразительный фильм о десятилетней Лауре, которая после переезда в новый город получает возможность обнулить свою идентичность и робко пробует быть настоящей собой. Для дворовых мальчишек, для новой подружки Лизы, а, главное, для себя, ребенок становится Мигелем, день ото дня понимая, что именно после собственного переименования он начинает чувствовать себя хорошо. Селин Сьямма, открытая лесбиянка, смогла трогательно и честно показать процесс осознания своей идентичности, как чуткая квир-режиссерка, посмотреть изнутри на процесс трансформации.

"И все же Лоранс" Ксавье Долана, "Далласский клуб покупателей" Жан-Марка Валле, "Новая подружка" Франсуа Озона, "Девушка из Дании" Тома Хупера, "Мандарин" Шона Бэйкера, "Фантастическая женщина" Себастьяна Лелио и "Девочка" Лукаса Донта - все эти фильмы, снятые всего лишь в течение десятилетия (!), имели оглушительный успех на фестивалях и в широком прокате и продолжают колесить по миру: мир наконец понял, что есть вещи, о которых нельзя молчать. Понял, что кино как медиум просто создано для того, чтобы бороться с любым видом дискриминации. Что все люди в их удивительном разнообразии и составляют подлинную жизнь, а кино призвано ее фиксировать и быть барометром понимания и принятия, особенно если порой фиксировать приходится почти полное отсутствие таковых.

ВНИМАНИЕ К ДЕТАЛЯМ

Конечно, все вышеназванные фильмы не появились из ниоткуда. В кинематографе второй половины XX века было снято некоторое количество фильмов на тему трансгендерности, и именно их можно считать условным базисом, отталкиваясь от которого сегодня режиссеры снимают кино, пытающееся по-новому взглянуть на этот вопрос. Но этот базис, увы, никогда не был удовлетворительным. Заслуга фильмов вроде "В год тринадцати лун" Райнера Вернера Фассбиндера (1978) или "Бритвы" Брайана де Пальмы (1980) для транскино сегодня, пожалуй, сводится к самому их существованию: герои фильмов этих режиссеров уже тогда не вписывались в существующую нормативную систему. Но именно поэтому существование этих героев и трагично по своей сути: они были изгоями, у них не было будущего и рассуждать о них было принято только в глубоко пессимистичном ключе. Психологизм, уже свойственный транскино XXI века, там есть только в зачатке, и эти фильмы нельзя назвать портретом трансперсоны во всей глубине. Они снимались во времена, когда трансгендерность в кино не показывалась иначе как болезненная, стыдная или располагающая к издевательствам часть жизни. Это очень грустный факт сам по себе, но не сильно лучшим положение трансперсон было и в реальном мире.

Однако есть и хорошие новости: именно благодаря своим экранным предшественникам с априори печальной судьбой трансгендерные киногерои сегодня - это сильные люди, уверенно борющиеся за свое право быть теми, кем они себя ощущают. Это ощущение - никак не "игра": крайне любопытно, что в двух фильмах, вышедших на экраны один за другим в 2014 и 2015 годах - в "Новой подружке" Озона и "Девушке из Дании" Хупера - близкие героев, столкнувшиеся с ними новыми (читай - настоящими) в тревоге твердят, чтобы те прекратили играть, потому что игра слишком затянулась.

В фильмах нового тысячелетия осознание собственной гендерной идентичности не подается с легкой иронией, которую можно было усмотреть в фильме Стефана Элиотта "Приключения Присциллы, королевы пустыни", вышедшим на экраны в 1994 году и быстро ставшим квир-классикой. Но также не будет преувеличением предположить, что тихой революции в транскино, на которой я настаиваю, не случилось бы, не появись фильма Элиотта со всеми его недостатками именно в уходящем десятилетии XX века. В этом фильме много достоинств: от невероятного чувства юмора его создателей и даже обретшего некоторое подобие формы психологизма, с которым Элиотт изображает своих героев, до сумасшедшей красоты костюмов, удостоенных премии "Оскар". Но самое главное в нем совсем не это: спустя 25 лет прежде всего поражает удивительная интонация этой картины - в ней нет жалости и трагизма, с которыми неизменно велся разговор о трансгендерных персонах в кино. Именно в этом фильме трансгендерная женщина и два ее друга-дрэг-квин показаны как люди, которых уже не способна подавить гетеро- и циснормативная система. Герои Элиотта пускаются в головокружительное путешествие по австралийской пустыне в поисках признания и, в первую очередь, себя.

Фильму Элиотта вторит вышедший на год позже фильм "Вонг Фу, с благодарностью за все! Джули Ньюмар" Бибана Кидрона, снятого уже большой голливудской студией, и этот фильм также становится олицетворением социальной солидарности. В обоих фильмах есть ни с чем не сравнимая духоподьемная проникновенность и любовь к своим героям, и этим качествам сложно противостоять: так они бьют ключом, круша стереотипы, пусть и пока выбирая для этой миссии шутливый тон. Но, конечно, в конце просмотра фильма таится ложка дегтя, которую сегодня нельзя игнорировать, - видеть в титрах мужское имя на месте исполнителя роли трансгендерной женщины оказывается странно и неловко.

С ЭТИМИ ГЕРОЯМИ ЧТО-ТО НЕ ТАК

Как только фильмы о трансперсонах стали появляться на экранах с определенной регулярностью, довольно быстро оказалось, что снимать фильмы, в центре сюжета которых трансгендерные герои - еще не удовлетворительный результат. В то время как мировые критики чествуют фильмы, реалистично показывающие транс-переход и гендерную дисфорию, заостряющие внимание на агрессии к трансперсонам, чтобы помочь с ней бороться, - в квир-комьюнити разливается волна недовольства. Она вызвана причинами, которые вообще-то лежат на поверхности: это этический вопрос о том, кто именно играет трансперсон в кино. Широкий резонанс получила история с фильмом "Девочка" Лукаса Донта (2018) - в заключительных титрах к картине указано имя актера Виктора Полстера, который исполнил роль Лары. Никто не подвергал сомнению его блестящий актерский талант: ведь Виктору удалось сыграть труднейшую роль юной балерины в процессе перехода. Но факт остается фактом: Виктор - цисгендерный актер, и в этом кроется корень недовольств. Транссообщество бунтует против изображения трансперсон цисгендерными людьми, потому что в их глазах это является одним их видов дискриминации, пусть и более тонким и оттого менее очевидным: истории про букву "Т" из аббревиатуры ЛГБТ продолжают задумываться и реализовываться привилегированным классом белых цисгендерных людей. Похожая история тремя годами ранее произошла с фильмом "Девушка из Дании" Тони Хупера, который рассказал реальную историю художницы Лили Эльбе, одной из первых в истории совершившей трансгендерный переход. В этом фильме Лили играет британский актер Эдди Рэдмейн.

СЕРИАЛЫ КАК ПРАВДИВОЕ ЗЕРКАЛО

Несмотря на все попытки режиссеров снимать кино о трансперсонах с целью привлечь внимание к повсеместной трансфобии, кажется, полные метры не преуспели на этом поприще так, как это удалось сериалам. Не в последнюю очередь этот успех продиктован самим форматом, дающим возможность развить образ персонажа и показать его больше, чем с одной стороны. А именно этого и не достает всем экранным трансперсонам. Ведь от того, что человек решился открыть миру настоящего себя, его жизнь в одночасье не сводится к самому переходу, он не становится единственным смыслом его существования. Именно создатели сериалов оказались наиболее чутки к этому факту.

И уже в сериале "Очевидное" (2014-2019) трансгендерный переход - не сердце сюжета, хотя и одна из основных его линий. С камин-аута главного героя все начинается - это, безусловно, триггер истории, но нужно отдать должное создателю "Очевидного" Джоуи Солоуэй (уже в процессе работы над сериалом Джоуи осознали себя как небинарную персону - прим. редактора) в том, что они не спекулируют на теме и не затягивают "вступительное слово" дольше, чем нужно. И уже второй сезон "Очевидного" рассказывает о жизни, которая сопровождается далеко не всегда комфортным даже в условиях любви и понимания процессом перехода, но продолжает идти своим чередом. В "Очевидном" переход не становится главным в жизни. Ведь жизнь в первую очередь - это радость быть собой и быть принятым близкими людьми, поддержка которых оказывается чуть ли не самым важным фактором. На создание сериала Солоуэй вдохновил опыт собственной матери, которая совершила транс-переход, а на всех этапах проекта их консультировали люди из транссообщества. В том числе именно поэтому "Очевидное" получилось таким честным и внимательным к чувствам своих героев произведением. В нем много важных подробностей, раскрывающих образ героини: ее встречи с ЛГБТ-группой поддержки, услуги фотоателье, позволяющие поменять пол ребенка на детских фото, которыми она пользуется, разговоры по душам с собственными детьми. С другой стороны, "Очевидное" довольно уязвимо для критики со стороны транссообщества все по тем же причинами: в нем трансженщину играет актер Джеффри Тэмбор, совершенно убедительный и серьезно проживший свою роль, но вне экрана являющийся белым цисгендерным мужчиной.

И, словно ответ на подобные претензии к "Очевидному", в 2018 году на экранах появляется первый сезон невероятного сериала "Поза". В центре сюжета - блестящие нью-йоркские вог-балы и семьи, которые создают трансперсоны, чтобы поддержать друг друга. В "Позе" кропотливо подобранный каст: кастинг проходил в течение несколько месяцев, и транслюдей в сериале играют только транслюди. Героиню сериала "Эйфория", вышедшего в 2019 году, тоже играет трансгендерная девушка, красавица-модель Хантер Шефер.

А КАК В РОССИИ?

Отдельного упоминания заслуживает положение дел с фильмами, затрагивающими тему трансгендерности в России. Эта тема для российских режиссеров все еще остается крайне зыбкой, неудобной и поэтому мало освоенной. Но и тут есть свои любопытные примеры. В фильме Феликса Михайлова "Весельчаки" (2009) компания травести, выступающая в московских гей-клубах, дает интервью журналистке из захудалой газетки. Ее интерес к этим мужчинам подчеркнуто вызван их необычными судьбами, отлично вписывающимися в колонку желтой прессы. Но режиссерский ход располагает к себе: вместо подтверждения трюизмов, из которых сложено представление российского зрителя о ЛГБТ-сообществе, перед ним разворачиваются проникновенные истории мужчин, которые, как и все, ищут свое место в жизни.

Пожалуй, интереснее всего удалось развить тему трансфобии и жесткой закрепленности гендерных ролей в современной России Наташе Меркуловой и Алексею Чупову в фильме-хите 2018 года "Человек, который удивил всех". Согласно сюжету, герой Евгения Цыганова, егерь в сибирской глубинке, обнаруживает, что он смертельно болен. Ему осталось жить три месяца. Новость оглушает его, но он понимает, что она никак не должна отразиться на его семье, в которой скоро появится второй ребенок. Втайне ото всех он идет в лес к шаманке, которая говорит ему о возможном излечении: только переродившись, он может прогнать болезнь. Слова шаманки герой понимает по-своему: он идет в магазин и покупает там красное платье, помаду и чулки. Теперь он - мужчина в женском обличии, уже не он сам, но все еще не новый человек. Он застревает где-то на границе, где стирается разница между женским и мужским, где она неважна. Принципиальной становится схватка жизни со смертью, в которой нужно подняться выше этих различий. Именно поэтому фильм Меркуловой и Чупова может быть прочитан в том числе и в русле солидарности к любому проявлению гендерной идентичности или инаковости.

ВАРИАНТЫ НЕСУЩЕСТВУЮЩЕЙ НОРМЫ

"Человек, который удивил всех" рифмуется и с другим фильмом, где сильны мотивы сакрального, которое довлеет над человеком, оказывается сильнее его желания или логики. Это фильм "Клятвенная девственница" итальянки Лауры Биспури (2015). В нем рассказывается история Ханы, которая еще в детстве дала клятву отказаться от своего права быть женщиной. По древней традиции, распространенной в регионах Албании, в семье, в которой нет сыновей, сыном должна стать старшая дочь. Поэтому Хана становится Марком - и ее собственный выбор тут не играет роли. Ее растили как мальчика, она ничего не знала о своей сексуальности, так как о ней нельзя было даже думать. Но после смерти родителей она переезжает к сестре в Италию и начинает открывать настоящую себя. В каком-то смысле это процесс, умножающий на два то, что принято называть транспереходом: родившись женщиной, Хана приняла другой гендер не по своей воле, он исказил и свел на нет ее восприятие себя, даже если какое-то время она и могла существовать в "другой коже", не задумываясь об этом. Но после переезда она довольно скоро понимает, что с ней что-то не так. Она и не мужчина больше, и еще не женщина, которой она хочет стать.

НОВЫЙ ВЗГЛЯД ВГЛУБЬ ИСТОРИИ

Сегодняшний интерес к транстеме становится очевидным не только благодаря появлению новых картин, но и переосмыслению культовой квир-классики. Так случилось с фильмом "Приключения Присциллы, королевы пустыни", которому в этом году исполняется 28 лет. Кинокритики и гендерные исследователи долго перебирали фильм по косточкам, и отношение к нему менялось. Фильм Элиотта за историю своего существования претерпел многое: от жесточайшей критики в духе "фильма о мужчинах, которым просто нечем заняться" до окончательного осознания того, что перед нами был и есть один из первых фильмов, где трансгендерная женщина становится главной героиней. Примечателен еще один факт: сегодня "Присцилла" может трактоваться и в сугубо политическом ключе, казалось бы, совершенно далеком от задумки самого режиссера. Помещение в безжизненную пустыню героев фильма, двое из которых - это не собственно трансперсоны, а дрэг-квин, дает возможность для словесной игры со значениями. Настоящие "королевы" Австралии находятся здесь и сейчас, они покоряют пустынную Австралию, хотя формальная королева, Елизавета II, восседает на троне где-то на другом конце мира. Это не что иное, как попытка подорвать нормативную власть изнутри, а еще страшно своевременный разговор о колониальном прошлом Австралии.

Разумеется, на очевидную смену смысловых парадигм фильма можно смотреть с разных сторон: с одной стороны, расширение пространства для трактовок образов героев и самого фильма, которое происходит со временем, говорит о том, что современная действительность больше не может отрицать существование трансгендерных персон в кино и в жизни. С другой стороны, именно это расширение свидетельствует о варварских трансфобных взглядах в обществе, от которых еще предстоит избавиться.

Поделиться линком

Настоящий ресурс содержит материалы 18+