Элли и Неле родились девочками. Потом стали мужчинами. А теперь они опять женщины

Пара трансгендерных мужчин решила совершить обратный переход. Теперь они снова идентифицируют себя как девушки. Но как часто такое случается?

Неле и Элли

Исследования показывают, что большинство людей, которые совершают переход, не желают вернуться к полу, приписанному при рождении. Но после того как двое трансгендеров встретились и влюбились, их личная гендерная история приняла неожиданный оборот.

"Я всегда чувствовала, что у нас особая история любви. У нас особые тела и особая связь, основанная на нашем физическом опыте", - говорит Элли.

Элли 21 год, она бельгийка. Ее возлюбленной Неле 24 года, она из Германии.

Обе девушки поначалу принимали тестостерон, чтобы выглядеть более маскулинно, и им обеим удалили грудь во время операции по двойной мастэктомии. Недавно они совершили обратный транс-переход и снова живут как женщины - согласно полу, приписанному при рождении.

"Я очень рада, что не сделала гистерэктомию [операцию по удалению матки], - размышляет Неле. - Это значит, что я могу перестать принимать гормоны, и мое тело снова станет женским".

В прошлом году обе девушки приняли решение прекратить тестостероновую заместительную терапию и снова использовать местоимения женского пола "она" и "ее" применительно к себе.

Шаг за шагом их собственный эстроген снова стал феминизировать их тела.

"Я очень рада видеть изменения", - говорит Элли.

Их лица смягчились, формы стали более округлыми. Но годы приема тестостерона имели один необратимый эффект.

"Мой голос никогда не вернется, - говорит Неле. - Раньше я очень любила петь, а теперь я петь не могу, потому что у меня голос теперь очень монотонный, он функционирует совсем по-другому. Когда я звоню кому-то по телефону, меня воспринимают как мужчину".

По часовой стрелке: Неле-подросток, Неле-транс-мужчина, Неле-женщина сейчас

Биографии у девушек сложные.

Они необязательно типичны для других трансгендерных людей, будь то транс-женщины, транс-мужчины или небинарные персоны.

Элли не помнит, чтобы у нее была неудовлетворенность своим гендером, когда она была ребенком. Но все изменилось, когда она стала подростком.

"Я поняла, что делаю много мальчишеских вещей, и некоторым людям это не нравилось, особенно другим детям. Меня часто обзывали - например, гермафродитом", - говорит молодая девушка.

Элли - высокая и спортивная, но ее страсть к баскетболу тоже считали чем-то "мальчишеским". В 14 лет она поняла, что ее привлекают другие девушки, и сделала камин-аут перед родителями.

"Я встречалась с девушками и радовалась этому", - говорит она. Затем Элли сказала своей сестре, что она лесбиянка.

"Моя сестра сказала мне, что она гордится мной как будущей женщиной. И почему-то это прозвучало для меня странно. Я помню, что подумала: "О, теперь я женщина? Мне это некомфортно". Не то чтобы я хотела стать мальчиком - я просто не хотела быть женщиной. Я хотела быть [гендерно-]нейтральной и делать все, что захочу", - говорит девушка.

В 15 лет Элли считала, что женская гендерная социализация может ограничить ее выбор в жизни. Для Неле взросление в качестве женщины тоже было нелегким.

"Это началось с полового созревания, когда мне было около девяти лет - с грудей, прежде чем я вообще поняла, что это такое - иметь их. Мама тогда запретила мне выходить на улицу с голой грудью. У нас было много ссор, я в запале кричала: "Почему мой брат может выйти на улицу с голым торсом?" Очевидно, моя мать хотела защитить меня, но я не могла этого понять в том возрасте", - рассказывает она.

Когда Неле повзрослела, к ней стали приставать похотливые мужчины.

"Я часто слышала сальные реплики. На соседней с моим домом улице не проходило дня, чтобы какой-нибудь мужик не пристал ко мне. Теперь я постепенно осознаю, что держала это в себе годами: общество воспринимало меня как сексуальный объект, что-то, чего желают мужчины, но не как личность", - добавляет Неле.

Тело быстро менялось, и Неле стала считать себя слишком полной. Позже у нее разовьется пищевое расстройство.

"Слишком толстая, слишком широкая - мысли о необходимости похудеть возникли очень рано", - говорит молодая немка.

Неле привлекали женщины, но мысль о том, чтобы совершить камин-аут как лесбиянка, ее отталкивала.

"У меня действительно было ощущение, что [сделав камин-аут] я стану такой отвратительной женщиной, что мои подруги больше не захотят меня видеть, потому что они подумают, что я могу на них запасть", - объясняет девушка.

В 19 лет Неле стала представляться как бисексуалка - это казалось безопаснее. Но опыт нежелательного мужского внимания и дискомфорта, который она испытывала в своем женском теле, остался при ней.

Неле мечтала об удалении груди. Затем она узнала, что трансгендерные мужчины делают мастэктомию.

"И я сказала себе: "Хм, но я же не транс". А потом я подумала: "Может быть, я могла бы притворяться трансгендером?" И я перелопатила кучу источников и поняла, что многие вещи, о которых говорят транс-мужчины, очень похожи на то, что я испытывала, например: "Я всегда чувствовала себя неловко в своем теле и в детстве хотела быть мальчиком", - признается немка.

Стресс, который испытывают трансгендеры из-за несоответствия их гендерной идентичности приписанному при рождении полу, называется гендерной дисфорией. Неле думает, что ее собственная дисфория началась примерно в это же время.

"Я подумала, что мне и не нужно притворяться, что я трансгендер, ведь я и есть трансгендер", - рассказывает немка.

Неле тогда видела для себя только два варианта - транс-переход или самоубийство. Она обратилась за помощью в организацию поддержки трансгендеров, и ее направили к терапевту.

"Когда я приехала, я сказала врачу: "Да, я думаю, что могу быть трансгендером". И он сразу стал использовать применительно ко мне местоимения мужского пола. Ему сразу было понятно, что я трансгендер, а с другими пациентами он никогда настолько уверен не был", - продолжает девушка.

Через три месяца после первого посещения Неле назначили тестостерон.

Отец всегда поддерживал Элли

Элли решила добиться назначения мужских гормонов, когда ей было всего 16 лет.

"Я смотрела на YouTube видео транс-парней, которые принимают тестостерон, и как они из застенчивой лесбиянки превращаются в красивого и популярного парня. Мне нравилось думать, что у меня есть такая возможность, и мне казалось, что я должна иметь мужское тело", - рассуждает бельгийка.

Но в столь юном возрасте ей нужно было разрешение родителей на любое медицинское вмешательство. Первый доктор, которого она посетила со своими родителями, сказал, что Элли должна подождать - она решила, что это в нем говорила трансфобия, и нашла другого медика, который поддержал ее в решении совершить переход.

"Он сказал моим родителям, что все последствия перехода обратимы - это огромная ложь, и я уже тогда знала, что этому доктору нельзя доверять. Но я была счастлива, что он произнес это, потому что тогда моих родителей его слова убедили", - делится Элли.

Ее отец Эрик беспокоился о влиянии тестостерона на здоровье его ребенка, но доктор успокоил его.

"Мы все еще были в шоке от того, что наша девочка захотела стать мальчиком, - вспоминает он. - И доктор сказал, что гормоны пойдут ей на пользу".

Мама и папа Элли чувствовали себя потерянными в мире, в котором люди могут менять пол.

"Мне бы хотелось встретить кого-то, кто вложил бы в меня нужные слова и нашел аргументы, чтобы заставить ее подождать и подумать над этим чуть дольше, но никого не было", - размышляет Эрик.

Элли-подросток, Элли-транс-мужчина, Элли-женщина сейчас

Сначала тестостерон притуплял у Элли эмоции, затем ей стало намного лучше. В 17 лет ей провели мастэктомию обеих грудей. Позже она окончила среднюю школу и покинула Бельгию, чтобы поступить в университет в Германии.

Переход к мужской идентичности не избавил Неле от отчаяния. Ее продолжали преследовать мысли о самоубийстве, а ее расстройство пищевого поведения проявлялось в постоянном подсчете калорий и одержимости диетой.

Неле начала думать, что тестостерон - единственное хорошее в ее жизни, и все еще хотела мастэктомию. Но она не чувствовала, что может быть полностью честной со своим терапевтом.

"Мне было очень стыдно за свои расстройства пищевого поведения. Я говорила об этом в начале терапии, но потом не повторяла из чувства стыда - я думаю, что это нормально при расстройствах пищевого поведения", - говорит сейчас немка.

Неле волновалась, что ее трансгендерный переход могут остановить, если у врачей будут какие-либо сомнения относительно ее психического состояния.

"Это очень сложно в Германии, потому что ваш врач дает направление на гормоны и хирургию", - замечает девушка.

Связь между расстройствами пищевого поведения и гендерной дисфорией исследована мало. Обзор Британской службы развития гендерной идентичности 2012 года показал, что у 16% обращавшихся к ним подростков в тот год были какие-то "трудности с питанием".

Но нужно учитывать, что чаще всего в эту организацию обращаются молодые люди, которым при рождении прописали женский пол. Они вообще более подвержены расстройствам пищевого поведения, чем люди с прописанным мужским полом.

Некоторые клиницисты, как британский психотерапевт Анастасис Спилиадис, предполагают, что расстройства пищевого поведения развиваются как реакция на половую дисфорию. Он лечит пациентов с расстройствами пищевого поведения и проблемами гендерной идентичности.

В теории, если вы корректируете гендерную дисфорию, РПП сходят на нет. Так часто и происходит, но, по словам Спилиадиса, с молодыми женщинами, которые, подобно Неле, совершают обратный транс-переход, это правило не работает.

"Они думали, что переход уменьшит расстройство пищевого поведения и дисфорию, но все стало намного сложнее. Они сожалеют о решении принимать тестостерон и делать корректирующую операцию. Но что действительно ужасно, - у некоторых из них все еще есть РПП", - говорит терапевт.

Он считает, что тот, кто страдает анорексией или булимией, может быть не в состоянии принять потенциально необратимые решения относительно своего тела.

"Мы знаем, что расстройства пищевого поведения влияют на людей на биологическом, психологическом и социальном уровнях. Люди с физическими, психическими и когнитивными нарушениями могут иметь искаженное представление о себе и своем теле", - полагает Спилиадис.

Врач считает, что необходимо тщательно проверять молодых людей с гендерной дисфорией на наличие расстройств пищевого поведения и эти недуги следует лечить раньше, чем начинать переход гормонально или хирургически.

Будучи первокурсником-трансгендером в Германии, Элли считала, что ее собственная дисфория ушла в прошлое, и продолжала жить.

"Меня считывали как мужчину - я очень вжилась в мужскую идентичность. Мне столько раз говорили, что мой переход был очень успешным, потому что люди со стороны не могли понять, что я трансгендер", - рассказывает бельгийка.

Но к ней в голову закралась амбивалентность относительно ее мужской идентичности.

"Я начала чувствовать, что мне нужно было скрывать много аспектов своей жизни, не говорить о своем детстве в качестве девочки. Мне было неудобно, когда меня видели как цисгендерного мужчину, и я начала чувствовать, что я никуда не вписываюсь", - добавляет Элли.

Романтические знакомства были проблемой.

"Мне было неудобно встречаться с женщинами, потому что я не хотела, чтобы меня принимали за гетеросексуала. И этот дискомфорт у меня был с собственной анатомией. Мне стало казаться, что женские тела менее привлекательные... менее ценные, что ли", - замечает Элли. Ее стали привлекать мужчины, и она начала идентифицировать себя как пансексуал.

"Я думаю, что это произошло из-за внутренней мизогинии. Но я никогда не чувствовала никакого единения с цисгендерными мужчинами. Тогда я подумала, что, возможно, знакомство с другим транс-мужчиной даст мне почувствовать себя на одной волне с ним", - говорит бельгийка.

План сработал? "На все сто!"

Элли зарегистрировалась в приложении для знакомств и встретила Неле, которая не особенно-то и искала отношений с другим транс-мужчиной.

"Но это определенно оказалось плюсом, когда я начала переписываться с Элли. У нас был общий опыт, и я чувствую себя очень комфортно с ней", - подчеркивает теперь Неле.

Элли и Неле - транс-мужчины

После первого свидания в Дюссельдорфе их отношения быстро изменились. Неле получила добро на долгожданную мастэктомию, а Элли ее во всем поддержала. Пара нашла квартиру и съехалась.

Примерно в это же время на курсе гендерных исследований Элли заинтересовалась бесконечными спорами между транс-активистами и радикальными феминистками, которые часто вспыхивают в социальных сетях.

Она начала сомневаться, действительно ли она трансгендер, и у Элли и Неле начались споры об их собственных личностях.

И было кое-что еще - у обеих была диагностирована вагинальная атрофия - болезненная сухость, обычно встречающиеся у женщин в период менопаузы, но также это - побочный эффект от приема тестостерона.

В качестве лекарства им прописали эстрогеновую мазь.

"Но это не очень помогло, - говорит Неле. - И я подумала: зачем я добавляю гормонов в свое тело, когда оно может выработать их самостоятельно".

Элли чувствовала то же.

"Может, стоит дать естественному процессу протекать самому по себе и посмотреть, что получится?" - подумала девушка.

Именно тогда они перестали принимать тестостерон. Но решение об обратном переходе далось им непросто.

"Я боялась перестать принимать гормоны и вернуться к своему "изначальному" телу. Я даже не знала свое "исходное" тело, потому что так рано решилась на переход", - говорит Элли.

"Мысль о возвращении была пугающей, потому что я совершила переход, чтобы решить свои проблемы. Путь назад означал столкновение с вещами, которые мне никогда не удавалось преодолеть", - вторит Неле.

Обратный переход пока слабо отражен в медицинских научных работах.

Проведенные исследования предполагают, что его вероятность очень низка: согласно отчету лондонской Клиники гендерной идентичности Чаринг-Кросса, доля транс-людей, которые возвращаются к полу, назначенному им при рождении, оценивается в менее чем 0,5%.

Но исследования, в которых люди, совершившие гендерный переход, наблюдались на протяжении нескольких лет, фактически отсутствуют.

"Лонгитюдные [долговременные] наблюдения просто не проводились", - говорит клинический психолог из Университета Бата доктор Кэтрин Батлер.

"Но в социальных сетях, - в частности, в Reddit, - есть группа, посвященная обратному переходу, у которой более 9 тысяч читателей. Среди них наверняка много таких же ученых, как я, но в любом случае это огромное количество людей", - полагает Батлер.

Отсутствие научных исследований в этой области, разумеется, давит на тех, кто переосмысливает свою гендерную эволюцию.

"Это означает, что не существует инструкций или политики, которые бы устанавливали, как официальная медицина может поддерживать транс-персон в процессе обратного перехода. Поэтому им пришлось самоорганизоваться и создать свои собственные онлайн-сообщества", - говорит психолог.

Так поступили и Неле с Элли. Используя художественные таланты Неле, девушки создали post-trans.com - онлайн-пространство, где такие люди, как они, могут общаться и делиться своим опытом.

Обе они осознают, как трансфобы используют истории обратного перехода, чтобы обесценить опыт трансгендерных и небинарных персон и усомниться в их праве на квалифицированную медицинскую помощь.

Ни Элли, ни Неле не отрицают права трансгендеров. Однако они призывают подписчиков задаться вопросом, всегда ли переход является правильным решением.

Неле и Элли снимают жилье вместе

Теперь, спустя всего лишь несколько месяцев после их обратного перехода, они привыкают к жизни в качестве девушек-лесбиянок. Их друзья и близкие тоже еще не привыкли.

"Ей было трудно позвонить нам и сказать [об обратном переходе]", - говорит отец Элли Эрик, который до сих пор переучивается снова использовать местоимения женского рода по отношению к своей дочери.

"Для меня это вопрос с полутонами. Я знал с самого начала, когда она сделала первый переход, что она не станет до конца мужчиной - у нее никогда не было мысли о полном переходе. Так что теперь это новое промежуточное состояние, но она всегда будет моей дочерью", - замечает Эрик.

Жалеет ли она о своем выборе - например, о мастэктомии?

"Все те физические изменения, которые я испытала во время своего перехода, помогли мне развить более близкие отношения с моим телом - это часть моего жизненного пути", - говорит Элли.

Неле тоже обрела внутреннее спокойствие.

"Тела меняются в результате старения и несчастных случаев - мне не грустно, что у меня больше нет груди", - замечает молодая немка.

Ни та ни другая не планируют прибегнуть к хирургии для восстановления груди.

Им сложнее пережить заново женскую гендерную социализацию - например, опять осознать, что мужчина на безлюдной железнодорожной платформе ночью может быть опасен.

"Потому что, если он воспринимает меня как мужчину, я этого не почувствую... Но если меня принимают за женщину, возможно, я в опасности и должна остерегаться", - говорит Неле.

Но ее уникальный опыт - от "нее" к "нему" и обратно к "ней" - также оказал и положительное влияние на девушку, особенно на ее карьерный рост.

"Я всегда считала, что я просто девушка, которая рисует, и не думала о себе как о профессиональной самозанятой рисовальщице. А после перехода в транс-мужчину я внезапно осознала, что могу делать эти вещи. Я часто слышу, что транс-мужчины чувствуют себя более уверенно, и у меня был такой же опыт. Поэтому я сохраню это чувство уверенности и буду его приумножать", - замечает молодая немка.

Гендерное путешествие Элли и Неле началось рано и было нелегким.

Но теперь они двигаются вперед по жизни вместе - и даже подумывают совместно завести кошек.

Элли и Неле одобрили использование местоимений женского рода применительно к себе на протяжении всей их жизни - в том числе для того периода, когда они жили как транс-мужчины.

Поделиться линком

Настоящий ресурс содержит материалы 18+