В 1978 году др. Ричард Грин написал статью о сексуально и гендерно атипичных родителях и их детях, в которой описал 21 ребенка, воспитываемых в лесбийских семьях, и 16 детей, одним из родителей которых был транссексуал. С тех пор за двадцать лет не появилось ни одной новой публикации, описывающей детей транссексуальных родителей. Это объясняет тот факт, почему она была единственным научным трудом, который был приведен в качестве аргумента на недавнем слушании дела о сохранении родительских прав за MtF-транссексуалом в Европейском Суде Прав человека.

Мысль о сохранении родительских прав за транссексуалами, совершившими смену пола, вызывает резко негативную реакцию общественности. Одной из причин для такой реакции является беспокойство за то, что необычный гендерный статус родителей может оказать непоправимое влияние на формирование сексуальности их детей, пагубно сказаться на их гендерной самоидентификации. Второй - забота о самих детях, стремление оградить их от отрицательной реакции со стороны их сверстников. Детей могут дразнить, бойкотировать, издеваться над ними из-за транссексуальности их родителя.

Но, основным препятствием является даже не неприятие общества, а реакция второго, нетранссексуального, родителя. Многие из них настолько не приемлют транзишн своего транссексуального партнера, что они вызывающе выступают против любого его контакта с ребенком. Как воспитатели они чаще всего способствуют возникновению у свого ребенка искаженного отрицательного представления о транссексуальном родителе (в 1978 году в одной из своих работ Гарднер назвал это Синдромом родительского отчуждения). Иногда и ребенок, также, выступает против продолжения или возобновления контакта с прошедшим трансформацию родителем. Это делает невозможным разрешение ситуации исключительно в судебном порядке.

Но стоит ли рассматривать такие упомянутые выше факторы, как влияние родителей на формирование гендерной идентичности ребенка и отношения ребенка с ровесниками, как не зависящие от необъективной оценки транссексуалов их бывшими мужьями и женами? Скорее всего, нет. Последние исследования оказывают, что нет никакой взаимосвязи между формированием гендерной идентичности ребенка и нарушениями гендерной идентичности у его родителей; в этом случае возражения другого родителя становится все более и более иррациональными.

В течение четырех лет в больнице Чаринг Кросс в Лондоне были опрошены несколько десятков транссексуалов с детьми. Многие из них не видели своих детей в течение многих лет. Несколько из них отказались от их воспитания, опасаясь, что их транссексуальность будет вредна для ребенка, другие потому, что их прежние супруги были настроены непреклонно, часть из них не имела никаких надежд на то, чтоб отстоять свои родительские права в суде. Но были другие семейства, где транссексуальные родители продолжали жить с детьми и супругами во время теста реальной жизнью, или же поддерживали с ними контакт, живя обособленно. Ниже обрисованы их отношения с детьми, с точки зрения последних

Всего было опрошено 18 детей из девяти семей, десять мальчиков и восемь девочек. В шести из семей транссексуальным родителем была MtF, в трех - FtM. Дети были разных возрастов, от 5 до 16 лет (подробнее в приложении).
Основными предметами для обсуждения с детьми были выбраны их гендерная самоидентификация и отношения со сверстниками, как наиболее острые вопросы в обсуждении взаимоотношении транссексуальних родителей с их детьми.

ГЕНДЕРНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ

Ни у одного из детей не было замечено признаков нарушения гендерной идентичности. У одного мальчика и девочки возникали мысли о такой возможности, но это было всего лишь любопытство, и оно не вырастало в стойкое желание изменить пол. Ни у одного из детей не было замечено признаков кроссгендерного поведения.

ОТНОШЕНИЯ СО СВЕРСТНИКАМИ

Трем из детей предложили сообщить своим сверстникам о том, что один из их родителей - транссексуал. Они выбрали для этого тех из своих друзей, кому они могут доверять и кто не будет распускать о них сплетни. Некоторое время их действительно поддразнивали, но такое отношение было, скорее, мимолетным, и вскоре сошло на нет, не вызвав никаких существенных проблем в общении.

ВЗАИМОПОНИМАНИЕ С РОДИТЕЛЯМИ

Трое из детей не помнят своего родителя в гендерной роли, соответствующей его генетическому полу. Другие узнали о транссексуальности своего родителя за год - три до интервью. После должного объяснения дети с пониманием относятся к проблемам своих родителей и тому, что им требуется для их устранения.
Ниже - несколько примеров восприятия детьми проблем их родителей.

Семилетний мальчик о своем отце (MtF):

" Линда хочет быть женщиной. Линда хочет начать новую жизнь. Ей нравится быть. Я думаю, что так она счастлива. Сначала, когда мне было четыре года, я не совсем это понял, но сейчас, когда я старше, я знаю, что это ей необходимо, чтоб быть счастливой, так что мне несложно это принять."
"Но у Линды есть пенис?"
"Она собирается от него избавиться."
"Тебя это беспокоит?"
"Нет, я волнуюсь только о том, что она делает инъекции, и этим может как-то навредить себе... И еще, она действительно может умереть во время операции?"

Девятилетний мальчик о своей матери (FtM):

"Ей сделают операцию и она станет мужчиной"
"Почему?"
"Мой папа (биологическая мать) считает, что Бог сделал ошибку, когда дал ему женское тело."

Семилетняя девочка о своем отце (MtF):

"Почему твой папа одевается, как женщина?"
"Потому что так лучше!"

Шестнадцатилетний юноша о своем родителе (FtM):

"Джим - славный малый! Единственно, у него члена нет."

Десятилетний мальчик о своей отце (MtF):

"Как ты к этому относишься?"
"Нормально"
"Почему твой папа так поступает"
"Он не хочет быть мужчиной."

Его одиннадцатилетняя сестра:

"Мой папа собирается поменять пол. Он превращается в женщину."
"Почему?"
"Он чувствует себя женщиной."
"А как ты к этому относишься,"
"Я ХОРОШО к этому отношусь!"

Четырнадцатилетняя девушка о своей матери:

"Она несчастлива в этом теле. Она была бы много счастливей, начни она жить сначала, в том теле, в котором хочет быть. Когда мне было 13, она спросила меня: "Я хочу стать мужчиной, ты будешь сильно против?"
Я сказала, что нет, так как внутри она останется все тем же человеком, и по-прежнему будет любить меня. Мне без разницы, как она выглядит "

Ее десятилетний брат:

"Джим (мать) - мой папа, потому что он собирается менять пол. Для меня это нормально. Если Джима от этого будет счастлив, я буду счастлив вместе с ним."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Приведенные примеры показывают, что общение с транссексуальным родителем не приносит никакого вреда ребенку. Напротив, есть свидетельства того, что прекращение общения с одним из родителей после развода пагубно сказывается на ребенке.

Что же можно сделать, чтоб сохранить и поддержать эти семьи? Во-первых, необходимо довести результаты последних исследования до гражданских судов. Общение транссексуальных родителей с детьми может даже смягчить процесс трансформации, оказывать некое психотерапевтическое воздействие. Возможно, стоит оказывать психологические консультации и нетранссексуальным родителям из этих семей. К счастью, чувства разочарования и потери нетранссексуального родителя могут быть смягчены осознанием тех преимуществ, которые получают их дети, сохраняя контакт их транссексуальным партнером. Возможно, также стоит консультировать и детей.

Случаи, описанные здесь и двадцатью годами ранее, демонстрируют, что транссексуальные родители по-прежнему остаются нужны своим детям, и дети могут понимать их и сочувствовать им. Согласно практике, не происходит и нарушений гендерной идентификации у детей, и ухудшения отношений со сверстниками (а дразнить ребенка могут и из-за множества других причин).

Запугивание, вражда между родителями никогда не шли на пользу ребенку. Развод может быть неизбежен для его родителей, но он не должен влиять на отношения ребенка с каждым из них.

ПРИЛОЖЕНИЕ

Статистика по семьям с транссексуальными родителями, принимавшим участие в исследовании.