В один из майских дней под низко нависшими грозовыми тучами группа геев тайно пересекает сырой переулок в районе верхнего Манхеттена, сворачивая в боковую дверь, ведущую в подвальное помещение без окон. Когда один из них поворачивает выключатель, и комнату затопляет яркий свет, мы понимаем, для чего собрались здесь эти мужчины.

Помещение завешано самодельными, на скорую руку залатанными боксерскими грушами и плакатами, на которых красуются мускулистые боксерские тела. На стене написано что-то вроде девиза: "Если ты пришел сюда не боксировать - убирайся домой". Это - тренировочный зал для боксеров, при взгляде на который ты понимаешь, что меньше всего рассуждал о ринге как об убежище от грозы. Но для боксеров-геев, многие из которых становятся самими собой только здесь, этот пыльный подвал на Манхэттене - действительно настоящее убежище.

Летом прошлого года Карделл "Доктор" Хоскинс, сорокалетний гей и боксер-любитель, организовал Лигу гей-бокса - группу, состоящую из десяти с небольшим мужчин, которые раз в месяц собираются здесь, за закрытыми дверями гимнастического зала, чтобы заняться тем, чем остальные занимаются в открытую: боксом.

Не нужно досконально знать историю бокса, чтобы понимать, насколько гомофобным является этот спорт.  Многие прекрасно помнят, как в 2002 году Майк Тайсон орал на журналиста: "Я буду трахать тебя, пид*р, пока ты меня не полюбишь!" Или историю, случившуюся чуть позже, с фальшивыми фотографиями Оскара Де Ла Хойя, на которых он был изображен в сетчатых чулках: эти поддельные снимки едва не стоили ему карьеры. Вот почему боксеры-геи - в отличие от остальных - встрчаются здесь полуподпольно.

Хоскинс, улыбчивый афроамериканец, заводит группу в раздевалку. Сегодня народу меньше чем обычно, кроме самого Хоскинса - всего три человека: Серж, Крис (второй полусредний вес) и Даррел, студент, изучающий политологию (средний вес). Хоскинс - лидер команды и ее главное украшение. В раздевалке он с гордостью демонстрирует свое снаряжение: желтые спортивные трусы, желтые перчатки, желтый шлем и желтый бандаж. Хоскинс помешан на "портновском блеске", поэтому хвастается своим боксерским убранством так, словно в нем слились воедино королева Франции Мария-Антуанетта и легендарный чемпион Мухаммед Али. Серж и Даррелл заводят разговор о спортивной обуви. "Суки! - ругается Серж. - Прости, это я о ботинках. Мы не носим Маноло - мы носим специальные боксерки. Ну вот разве что Маноло начнет выпускать боксерки". 

Как и в любой другой боксирующей компании, атмосфера, царящая в Лиге гей-бокса, довольно агрессивна, но - без ярко выраженного упора на мачизм, которым характеризуется этот спорт. Наверное, это - единственный боксерский клуб, члены которого о знаменитом боксере Флойде Мейвезере говорят в таких же количествах, как и о производителе обуви "от кутюр" Маноло Бланике. 

Боксом Хоскинс заинтересовался в 13-летнем возрасте, после того, как увидел на обложке журнала "World Boxing" в витрине газетного киоска легендарного Марвина Хаглера. "Я был сражен фотографией невероятно привлекательного черного мужчины, позирующего для обложки в полуобнаженном виде в боксерских перчатках, - рассказывает он. - Я купил этот журнал и таскал его с собой много лет".

После службы во флоте Хоскинс переехал в Атланту, где решил заняться боксом. "Я подумал: для этого пришло время, и спустя несколько месяцев понял, что у меня, черт подери, отлично получается!" Когда Хоскинс вернулся в Нью-Йорк, где родился и вырос, он задумался о том, чтобы создать нечто вроде клуба для боксеров-геев. "Для меня это было шансом передать свои навыки другим парням. Не имеет значения, представителей какого пола вы любите, - этот вид спорта вполне может оказаться вам по плечу. От своей наставнической работы я получаю огромное удовольствие".

Даррелу, красивому парню с четкой линией подбородка и скульптурным торсом, добираться до боксерского зала приходится два часа. "Здесь тебе не нужно притворяться и заменять мужские местоимения в разговоре женскими, чтобы никто ни о чем не догадался, - говорит он. - Здесь я могу сказать, что отправляюсь в ресторан со своим парнем. Ты чувствуешь себя гораздо более комфортно, и все мы здесь - друзья, даже несмотря на то, что регулярно препираемся во время занятий". Он рассуждает именно о том комфорте, который подразумевает и Хоскинс, когда рассказывает, как впервые встретился с несколькими геями - любителями бокса, - через интернет и решил собрать их "в реале", чтобы каждый месяц проводить подобные тренировочные сборы. В скором времени он стал получать письма от людей, заинтересованных в этом проекте, которые говорили о себе: "Мы - боксеры-геи. Мы хотим встречаться, чтобы совершенствоваться в борьбе, а не только трепаться через интернет-мессенджер".

"Опусти подбородок, Серж! - командует Хоскинс, наблюдая за тем, как Серж управляется с грушей. - Бей сильнее, Крис!" После этого Хоскинс объявляет небольшой перерыв и делает несколько танцевальных движений бедрами в такт звучащей из динамиков музыке, объясняя: "Боксеры могут танцевать!" Крис и Серж тем временем сходятся в центре ринга - и тоже танцуют. Однако в этом танце больше прагматики, нежели романтики. Обнимая Сержа, Крис словно продолжает находиться на чеку, защищая себя от апперкотов. Вскоре они расходятся и начинают танцевать каждый по отдельности, а когда музыка заканчивается - снова приступают к тренировкам.

Бокс - спорт не для всех. Человеку непосвященному он может показаться жестоким, кровавым и мистифицированным. Если и существуют в мире профессиональные боксеры-геи, то они тщательно скрывают свою тайну. "Быть геем в боксе - за пределами правил, - поясняет Хоскинс. - Определенно, геи в нем есть, но об этом никто никогда не говорит". Бокс - один из тех видов спорта, где гомофобные оскорбления естественны как воздух и часто употребляются для того, чтобы унизить противника. Очень поучительна в этом отношении история боксера Эмиля Гриффита. В 1962 году он боролся за мировой титул во втором полусреднем весе, и его соперник - кубинец по имени Бенни Парет, обозвал Гриффина "maricón" - испанским словом, являющимся аналогом слова "пид*р". Гриффин был в ярости, и ярость свою выместил на противнике в 12-м раунде поединка, когда загнал его в угол ринга серией точных, расчетливых апперкотов и разбил ему голову. Парет впал в кому и через десять дней умер. А Гриффит спустя много лет после ухода из профессионального спорта совершил камин-аут и, вспоминая тот роковой поединок, сказал: "Я убил мужчину - и многие люди простили мне это. Но при этом я люблю мужчину - и многие люди не прощают мне этого, считая мою любовь смертным грехом".

Впрочем, камин-аут Гриффита - случай единичный. Серж вспоминает, как занимался боксом в обыкновенной тренировочной группе и боролся с желанием рассказать своему наставнику о том, что он - гей. Потом, когда Серж покинул группу и стал заниматься вместе с членами Лиги гей-боксеров, его бывший тренер, с которым он продолжал поддерживать отношения, полюбопытствовал, где теперь босирует Серж, и может ли он посетить одно из занятий? Для Сержа это стало дилеммой. "Я сказал ему: "Видите ли... Некоторые парни, с которыми я теперь тренируюсь, - геи. У вас с этим есть проблемы?" Он ответил: "Нет, браток, я из Европы. А там это никого не трахает". - "Ладно, тогда я скажу вам еще кое-что. Не только некоторые парни в этой группе - геи. Они все - геи. И одного из них, то есть меня, вы тренировали в течение целого года". Я должен был трижды это повторить, пока до него дошло". Впрочем, замешательство тренера продолжалось недолго, и в скором времени он действительно познакомился с гей-боксерами - товарищами Сержа.

Хоскинс, о котором правду знают лишь несколько близких друзей, тоже попадал в аналогичные ситуации. "Я совершил камин-аут перед своим приятелем Мэтти, и он спросил: "Ну и что?" Я ответил: "А то, что ты теперь начнешь всем трепаться, что тебя уделал на ринге гей?" И он шутливо сказал: "Только при этом я не стану трепаться о том, что ты - чернокожий".

К концу вечера Хоскинс начинает подтрунивать над друзьями, уличая их в том, что все они - "недостаточно мужики", чтобы провести с ним еще несколько раундов на ринге. Серж принимает вызов - несмотря на то, что выложился на тренировке по полной, боксируя с Крисом. "Этот парень слишком много о себе понимает, - шутит Хоскинс с нежной снисходительностью. - Нужно выбить из него спесь и поставить на место". Серж мужественно держит оборону, но в конце второго раунда Хоскинс укладывает его ловким ударом справа. "Ай! Черт тебя подери!" - кричит Серж, подвывая от боли.  На этом показное боксерское бахвальство исчерпано: вместо звуков заключительного гонга поединок завершается тем, что Серж падает прямо в объятия Хоскинса.