Безусловно, то, что он открыто позиционирует себя "голубым", - это совершенно сознательный PR-ход с целью занятия определенной ниши, что, кстати сказать, не отрицает и сам Борис. Героизм состоял не в том, чтобы понять, что данная ниша существует, а в том, чтобы занять ее. Не надо забывать, что в тот момент, когда Моисеев стал таким образом себя представлять, его могли за это просто-напросто упечь за решетку. И в том, что пресловутую 121-ю статью отменили, колоссальная заслуга Бориса Моисеева, который первый дал большое, сенсационное интервью в "Аргументах и фактах", а затем под колючими любопытными взглядами выходил на сцену и говорил: "Да, я "пидарас", "петух", как хотите меня, пожалуйста, называйте. Но я артист. И мое творчество имеет данную направленность, но оно имеет право на существование". В этом, конечно, было огромное гражданское мужество и свидетельство развития демократии в стране. Безусловно, параллельно с решением опросов своего личного промоушна он решал вопросы правозащитные, ибо любая правозащитная организация всегда защищает права меньшинств, в том числе сексуальных.

Гомосексуализм Моисеева давно уже социально адаптирован, и это показывает степень его успешности и популярности. На определенном этапе этот человек выглядел экзотически - но на экзотику можно прийти посмотреть от силы два раза. А он гастролирует уже пятнадцать лет! Причем, в отличие от подавляющего большинства отечественных артистов, звезд поп- и рок-музыки, он реально востребованный артист - можно по пальцам одной руки перечислить настолько успешно гастролирующих артистов. У него двадцать и больше концертов в месяц, причем речь не идет о московских клубах для новых русских - человек собирает стадионы, причем приезжая в один и тот же город несколько раз в году. При этом стоимость его концерта во много раз больше, чем у подавляющего большинства наших гастролеров, - он очень дорогой артист, в первой гонорарной десятке. За пределами России он тоже один из немногих востребованных наших соотечественников, и хотя понятно, что в большей степени он интересует, конечно, эмигрантскую аудиторию, но все-таки у него присутствует некая постановочность в программах, визуализация, костюмы, декорации, хореография, - а это все-таки интернациональный язык. В языке, кстати сказать, заключается главная проблема неуспеха наших эстрадников за рубежом и их неконвертируемости в мировой музыкальный процесс. Почему Пугачева провалилась на "Евровидении"? Потому что спела она средненько, а то, о чем она поет, людям непонятно. Ну вышла немолодая уже тетя, о чем-то надрывно поет, при этом явно не Тина Тернер... Проблема в том, что секрет бешеной популярности и статуса Пугачевой на родине - в ее харизме, в истории ее жизни, которая сопряжена с текстами ее песен, а на Западе все это неизвестно и непонятно. Единственный Удачный российский музэкспорт - "Парк Горького" - куда круче по музыкальной стороне, да и то подергался пару лет в американских хит-парадах - и вернулся сюда, не солоно хлебавши...

Я знаю, что в геевской среде - кстати, гораздо больше, чем в артистической, - существует некое напряжение по отношению к Моисееву по причине того, что он как бы торганул своей гомосексуальностью и выгодно ее продал. Однако здесь необходимо учитывать, что геи - это вообще достаточно язвительная, ядовитая на язык публика, особенно ревниво относящаяся к успеху своих "соплеменников" по ориентации.

Борис Моисеев - фантастически одаренный человек, талантлив он в первую очередь своими мозгами, поэтому я довольно спокойно реагирую, когда часто слышу упреки в его адрес, что это, дескать, за эстрадная звезда, плохо поющая и плохо танцующая. Сила Моисеева в другом - в его голове. Вообще, очень многое роднит Моисеева с его воспитательницей Аллой Пугачевой, он действительно оказался прилежным учеником. По сути дела, Моисеев - это "гомосексуальная" Пугачева. Не случайна совершенно фантастическая и нежная любовь между этими двумя персонажами на определенном этапе, с последующим разрывом. Борис, как известно, много лет проработал у нее в танцевальном коллективе, но в какой-то момент вырос из этих штанишек и отправился в сольное плавание. Когда он от нее уходил, они прервали все отношения, лет пять не разговаривали вовсе, а затем опять случилась прямо-таки неестественная любовь, с публичными проявлениями в виде обоюдных славословий, совместных вечеринок и как апофеоз - песня "Две свечи", спетая дуэтом... Они - очень родственные, близкие души, и посему неудивительно, что Борис поет многие пугачевские песни, переделывая их под себя и под свою историю.

Как человек, много времени проведший на Западе, поработавший на Бродвее и т.д. и увидевший, как в принципе можно делать шоу, Моисеев не жалеет средств и времени для того, чтобы поставить что-то масштабное, яркое, с костюмами, декорациями. Его танцевальный коллектив действительно реально один из сильнейших в стране, хотя сам он танцует мало и уже далеко не так хорошо и прытко, как когда-то. Впрочем, это относится ко многим балетным примам, достигшим определенного возраста. Майя Плисецкая в последние годы танцевала - ну прямо скажем, но все же это была - Плисецкая!

Когда-то Моисеев, понимавший, что век танцора ограничен, нашел гениальный ход, чтобы продлить свою эстрадную жизнь. Сперва он осуществил гомосексуальный "coming out", а затем начал петь песни. Результат налицо - будучи известным артистом среднего эшелона очень много лет, он неожиданно стал суперзвездой. Произошло это практически в одночасье: он сделал свое программное заявление в "АиФ" и поставил свое первое шоу "Борис Моисеев и его леди", где впервые появился с песней "Эгоист", исполнив ее, эффектно лежа в гробу...

И здесь произошло удивительное - все пришли на концерт, чтобы первый раз посмотреть на "живого пидараса", а концерт-то был потрясающим! После угрюмых черных задников, которые мы привыкли видеть, и "носиков-курносиков" - на сцене тридцать три человека, двадцать смен костюмов, все рушится-взрывается, фейерверки, пиротехника, концепция...

По своему призванию Боря - трагический шут у трона короля, которому позволено то, что не позволено другим. На его концертах надо побывать, чтобы увидеть, как он работает с публикой: он может быть таким трогательным, что зал рыдает вместе с ним, а может быть смешным, может навести протокольный пафос, а может показать голую жопу. Его обожают самые разные люди, особенно почему-то женщины бальзаковского возраста. Бандиты толпами валят на его концерты, для них - самых распальцованных - он правильный человек, потому что честно несет свое знамя, а не как жалкий педик, который втайне где-то что-то сосет, а на сцене строит из себя женского угодника. В этом смысле Борис соответствует их идеологии и их понятиям абсолютно, и они плачут и смеются вместе со всеми и разрешают даже с собой заигрывать, уважая его и признавая его мужество быть таким, каким его создала природа.

Он может неожиданно какому-то генералу, сидящему в зале с женой, сделать замечание: "Что? Что ты кричишь? Ну давай, иди сюда красавец... Ну, пиши, не пропадай, малыш". Зал просто в экстазе от хохота. В общем, он работает с публикой очень профессионально, балансируя все время на грани трагедии и фарса, между пошлостью и эстетством. Он Арлекин, такой грустный клоун...

Человек он тоже непростой. Про таких говорят - себе на уме. Очень хитрый. Бесконечно играющий свою собственную жизнь - кстати, еще один пункт сходства с Аллой Пугачевой. Был такой случай. Некоторое время тому назад мы делали промоушн перед каким-то его концертом и придумали потрясающую историю - я хохотал и рыдал одновременно - о том, что у него якобы есть глухонемой сын от какой-то прибалтийской актрисы, который живет в Польше, в монастыре. Как раз в том концерте он впервые должен был исполнять свою знаменитую песню "Глухонемая любовь", посвященную сыну, и данная история придавала дополнительную трагичность фигуре исполнителя.

Проходит почти полгода. Мы находимся в Турции. Я веду большой фестиваль, и Боря завершает шоу как главная звезда. Мы жили в какой-то пятизвездочной гостинице, и ночью вся артистическая тусовка собралась в холле, в баре. Потом все постепенно разбрелись. Только Борька остался, и я сижу, потягиваю коктейль. Вдруг человек буквально преображается: грустный взгляд, вздохи, слезы из глаз. Говорит: "Ты знаешь... Мне так плохо". Я спрашиваю: "Боря, что случилось?" - "Ну он же мне не пишет. Он мне давно не звонит". - "Кто?" - "Мой сын". Я говорю: "Мы же его вместе придумали, Боря, ты вспомни!" Он: "Ай! Забыл!" - и расхохотался. Такая вот была ситуация. Но что потрясающе - ведь он был абсолютно искренен в тот момент! Просто он так глубоко вживается в предлагаемые обстоятельства, что легенда живет в его голове где-то рядом с действительностью. Кажется, он немножко не от мира сего, и при этом он совершенно, абсолютно реальный человек. В какой-то момент он может из своей легенды на секунду выпасть, громко икнуть, спросить: "Так, а пожрать нет ничего?" Раз - и обратно в легенду.

Он забавный, очень веселый и нескучный человек по жизни. Ну и, конечно, не очень счастливый, ибо короткие периоды счастья и гармонии чередуются в его жизни с долгими полосами одиночества, того самого, которое он сам для себя придумал как образ, но только реального. Ему, с одной стороны, должно быть просто найти друга, а с другой стороны - безумно сложно. Потому что он - это уже не он, это уже имидж. Он - это уже некий "Б. Моисеев, главный российский педераст, эстрадная звезда". И все незнакомые люди его уже воспринимают преимущественно в этом качестве, поэтому у него такая непростая личная жизнь.

Он бывает естественным. Но проблема не в нем, а в восприятии людей, потому что подчас у них может возникать ощущение, что они живут с имиджем, с какой-то картинкой, с комиксом, с символом, но не с реальным человеком.

Даже если бы сейчас Борис захотел остановиться и изменить себя, то сделать это в сознании людей было бы очень трудно, и очень трудно было бы добиться чисто человеческих отношений. Он идол, он сфинкс, и это давит.

Отдых для него - поболтать, выпить в компании друзей, с кем-то познакомиться - для него это experience, ему это интересно. Он может, например, после окончания концерта подойти и пригласить в ресторан или в гости любого понравившегося ему человека: губернатора, например, с женой, или главного местного бандита, который "держит" регион, или какого-нибудь простого охранника, грузчика, парнишку, который ему приглянулся, чтобы затем шесть часов с ним проговорить.

Сейчас вся жизнь его - это череда трансформаций. Сцена для него все - на сцене он бывает естественнее, чем в жизни, для него это реализация, сублимация при сложной, в общем, зачастую одинокой личной жизни, он отдается сцене, как партнеру, полностью. Это не предвзятое мнение, так как я не большой поклонник попсы и не любитель посещать сольные концерты артистов советской эстрады, ибо обычно это, за очень редким исключением, крайне скучное зрелище. Два с половиной часа выдержать в зале очень тяжело, и надо быть Пугачевой, чтобы удержать аудиторию столько времени. У Моисеева же абсолютно съедобный концертный продукт: не возникает скуки, желания уйти, есть энергетика. Определить его сценическое амплуа можно одним словом - Артист. Глубокий драматический артист.

Б. Моисеев (поет):

В лесу родилась елочка,
В лесу она росла.
Зимой и летом стройная,
Зеленая была. Пф-ф!..

Здравствуйте, Андрюша, хотя я неправильно поздоровался с вами. Раз сегодня Новый год и мы играем в новогоднюю елку, то я хочу стишком с вами поздороваться:

Здравствуй, дедушка Мороз,
Борода из ваты.
Ты подарки нам принес? - а дальше публика понимает, какой идет текст.

Б. М. Тяжело вспоминать то время - оно было сложным для страны: все душились-давились за колбасой... И вот скромный мальчик-актер, просто крошка, Боря Моисеев, возвращается из дальних странствий в Москву. Жрать нечего, пить нечего, кругом очереди, портреты Горбачева, Лигачева и Куклачева.

Приезжаю в страну. Вроде все хорошо, денежки собрал, думал, что-то тут произойдет, хотел для себя квартирку купить, там еще чего-то, программку сделать. Прихожу в концертный зал "Россия" на концерт. Говорят: "Секундочку, ты же умер, мы тебя похоронили в Париже на кладбище Пер-Лашез". Я спрашиваю: "А от чего же я умер?" - "Как, ты не знаешь, от чего ты умер? От СПИДа, деточка". От СПИДа... Так все меня дружно похоронили. Вначале я улыбался, это казалось все весело, смешно, я много лет не видел никого. А потом стало очень грустно, что в концертный зал "Россия" не пускают. Я в своей незатейливой голове со светлыми мозгами решил сделать какой-то шум-бум. И мне подвернулся прекрасный парень. Это был нынешний главный редактор журнала "ОМ" Игорь Григорьев. Он говорит: "Ты знаешь, я сейчас работаю в отделе культуры, давай мы что-нибудь напишем такое". Ну я ему как-то случайно совершенно рассказал о своих бедах и непонимании - когда и Бабкина мне не подавала руки, и все остальные, не хочу вспоминать этих актеров, многих, - которые все так пренебрежительно откликнулись на мое здравие и благополучие, уже смирившись с тем, что я все-таки умер. И он написал эту сумасшедшую статью, и она, конечно, произвела огромный шум. Вызвала огромный интерес, и отвержение, и какие-то разговоры. И тогда публика и коллеги обратили на меня очень сильное внимание. Естественно, когда люди обращают на тебя внимание, стараешься уже работать на пределе, что-то постоянно придумывать, предельно растрачивать себя, силы, мозги, для того чтобы оправдать внимание окружающих.

Б. М. Информация точна. Давайте вспомним, к чему призывал комсомол. Он звал нас на стройку БАМа, на сборища каких-то непонятных людей - и все это называлось "Мир, дружба, фестиваль" - я говорю о фестивалях молодежи на Кубе и в Москве. И вот перед Кубой мне пришлось попасть в настоящую историю. Набирали актеров в поездку на Кубу, в страну, где можно за кусок мыла не только удовлетворить себя, но и решить все свои проблемы лет на пятнадцать-двадцать вперед. А если дашь "Шипр", можешь стать там главным во всей этой истории, с любой ягодой того же поля.

Ну конечно, то время - оно было безумным. Все врали друг другу, и все ханжили. Ханжи помогали и потакали друг другу во всем. Я не хочу сегодня называть фамилии, потому что очень многие из них остались и в политике, ты это прекрасно знаешь, и в большом бизнесе, и в банках, и так далее и так далее. Они, наверное, себя прекрасно чувствуют, и ничего страшного не произошло. И я думаю, что их физические и сексуальные потребности не остались в том времени, они и сегодня не закрылись и не законсервировались, они, наверное, продолжают существовать. В этом нет ничего плохого, просто сейчас это намного проще, легче, и никто по ушам не бьет комсомольским билетом.

Б. М. Конечно. Они остаются, потому что те, кто руководил "Росконцертами", отделами культуры, - они же не ушли никуда, они все остались при деле, при своей работе. Я знаю, что я представлен на звание "Заслуженный артист республики" уже два года, и мне его никто не дает и не даст, как сказал один из высокопоставленных деятелей Министерства культуры России.

Я думаю, что каждый актер и вообще каждый человек, который родился на планете Земля, сам в ответе за свое тело и, извините за выражение, за свою жопу. Я сам решу, отдаться ли мне кому-то и как мне ей распорядиться, это моя личная собственность, о'кей? Я же не претендую там на...

Б. М. Да. Но почему-то их всех это волнует. Что касается моих личных увлечений или, как любят в прессе говорить, "любви" - с этим тоже сейчас плохо - когда было все закрыто, завуалировано, как ни странно было свободней. Мы, правда, прятались в кустах у Большого театра или же в излюбленном парке москвичей и гостей столицы. Но не в этом дело. Сейчас возникла совершенно другая проблема. Те, кто хотел бы, допустим, со мной познакомиться и серьезно дружить, - сейчас думают: "Он, конечно, сейчас стал крутой, концерты делает свои, билеты на него не купить - такая крутая колбаса, к этой колбасе не подъехать ни на какой кобыле". Это очень неприятный факт для меня. Если раньше можно было спокойно общаться, ходить, гулять - пусть даже по кустам, то сегодня это очень сложно. На меня уже реагируют совершенно по-другому - как на какую-то страницу большой, хмурой, дурной, славной истории нашего государства.

Б. М. Я думаю, что играть в это не стоит. Потому что на каждую хитрую жопу находится хуй с винтом. Вдруг он нечаянно нарвется на мужской пол в тусовке. Всякое бывает, знаешь. Есть старая пословица...

Б. М. Помнишь, как с Отариком Кушанашвили у меня на эту тему была разборка? Играть в эту тусовку - если тебе в кайф и тебя не тревожит и не волнует, - почему нет? Но если ты внутри ненавидишь всех этих людей, их образ жизни, их позицию, то не стоит им морочить голову, не стоит ходить в их клубы, чтобы потом со страниц газет и журналов поливать эту всю братию и просто мешать им дышать их же воздухом, хорошим парфюмом высокого класса, о котором ты даже представления не имеешь, равно как и о том, что кроме фирмы "Наф-Наф" есть еще Жан-Поль Готье, Тьерри Мюглер и так далее и так далее. Я таких людей не принимаю. Я знаю, кто искренен, а кто нет. Но еще страшнее, наверное, - когда в тусовку приходит не гомосексуал, а скрытый педераст, который начинает среди товарищей-подружек изображать из себя супермена, а сам смотрит и ищет момент, чтобы расстегнуть зиппер и влезть в штаны, хотя бы сатиновые, разлива города Иваново. Это еще страшнее.

Б. М. Секундочку, давай разберем этот вопрос. А не благодаря ли мне, вот этому моему монологу, в Москве и в России открылись десятки, сотни клубов, о'кей? И никто никого не гоняет, и никто не заставляет иметь секс - оральный там, не оральный - в кустах у метро, у военных частей, у милицейских будок, да? Что же они об этом не вспоминают? Помнят ли они, как их драли, били и гнали, как драных кошек? Помнят ли они, что работа в Большом театре, или на эстраде, или еще где-то была запрещена тайным указом из Комитета госбезопасности? Они что, все это забыли? Теперь они меня упрекают. Сейчас очень просто упрекнуть - когда они жрут, пьют, имеют хороший бизнес, дорогие машины, отдыхают на самых дорогих и престижных курортах, играют в самых дорогих казино мира. Что же они все забыли? Да я бы на их месте просто собрал по двадцать долларов и уже сегодня на площади у Большого театра - вместо фонтана - поставил золотой, бронзовый или голубой памятник с надписью: "Боря - борец за свободу". Три слова. Они забыли все!

Б. М. Да. Были.

Б. М. Я тогда работал в Литве и был там очень популярен. Там же и с Аллой познакомился. И у меня была подружка, одна из ведущих кинозвезд Литвы, мы хотели расписаться. Это была настоящая любовь. Сейчас она уехала в Америку, потому что получила огромное состояние, и уже не играет ни в театре, ни в кино. Но опять-таки, заказ, соцзаказ? Кто-то натрубил ей в уши, что я мразь, говно, не мужик, а баба с яйцами, приличной женщине нельзя быть рядом с таким. Поэтому - ничего не получилось, то есть литовская общественность была против наших отношений, не говоря уже о браке. На этом все и закончилось. Почему я пришел к сильному полу, ты теперь понял. Все-таки сильный пол иногда не дает свой пол в обиду.

Б. М. Да, у нас был секс, и даже аборт был.

Б. М. Конечно. И очень часто. Меня это забавляет. У меня была однажды такая смешная история. Я познакомился с проституткой, с мужчиной-проституткой. Мы разговаривали всю ночь, и за эту ночь мне объявили счетчик - более 300 долларов. И вдруг я подумал, что он не стоит столько долларов. Что, ты думаешь, я сделал? Я достал ровно 4 доллара и дал ему эти 4 доллара! Я думаю, что эта контора в следующий раз убьет меня за мои проделки.

Б. М. Нет, я оценил себя в 346 долларов за то, что я с ним общался более трех часов. Я решил ему дать сдачу 4 доллара. (Смех.) Я не его оценил, а себя. Потом подумал: какой я дурак, чем я занимаюсь? А вообще это нужно было попробовать.

Б. М. В России?

Б. М. Ой... Безумно люблю трех женщин - секс-символов. Вертинская, Чурсина и, конечно же, Ира Понаровская. А из мужиков... Грустно! Вот я лежу и представляю их себе: они проходят стаей перед моим мысленным взором - вроде сильные... Мне Эрнст нравится, очень нравится...

Б. М. Что ты говоришь! Мне он нравится внешне, правда, это мой вкус. Он безумно похож на мою маму, безумно.

Б. М. По-настоящему мне нравится как мужчина и как секс-символ, наверное, Янковский.

Б. М. Я бы знаешь с кем хотел познакомиться? Как этого - богатенького - зовут? Брынцалов. По-моему, я бы ему мог засрать мозги на любовную тему... Да все наши политики хороши!

...Дорогие друзья, я желаю всем-всем много-много радости, много улыбок. И наконец: научитесь говорить друг другу "С добрым утром" и "Добрый вечер". Спасибо. Навеки ваш, просто крошка Боря Моисеев.

(Посылает воздушный поцелуй, снимает парик, ресницы, поет):
В лесу родилась елочка, В лесу она росла...
(Ложится ногами вверх.)