"НЕ ИЩИТЕ, НЕ ВЗЫЩИТЕ"

РУЧКИ

- ...Смотрю передачу. Про звезд. Они поют, - мать говорит с деланным безразличием, которое я считываю сразу и настораживаюсь.

- Ну, и что?

- Там один критик сидит в жюри. Он ручками машет.

- И пусть машет, - я понимаю, что эти слова - продолжение внутреннего диалога, который мать ведет сама с собой лет эдак двадцать, с того самого времени, как за ручки стали бить ее сына. Меня то есть.

- Он очень странный, - говорит она.

- Почему? - я пытаюсь понять, что ее беспокоит, ведь тема эта давно у нас обговорена, хоть и стоила мне нервного срыва.

- Он смешной, - мать хочет выбраться на безопасную территорию, я чувствую, но ей не хватает слов.

Я делаю вид, что не заметил, и продолжаю разговор.

Мать так и не сказала, кому ручки принадлежат. Но, как это часто случается, я сразу вспомнил этого критика - хоть и не видел его много лет.

В давние времена, вылавливая у себя мяукающие интонации, я представлял, что могу выглядеть также, и меня это пугало.

Сейчас иногда я специально так выгляжу - карикатурная ломкость мне легко удается. Меня она не пугает, а мать - вот ведь - все думает про "ручки".

ПРО ПЯТЬ МИНУТ

- Мы не по Интернету познакомились, - любит повторять мой мальчик. Лицо у него делается значительное, словно Интернет-знакомство - это "так себе", а "мы" - это "ого-го". Мол, это тебе не сатира с юмором, а большой роман с красотами и переливами.

Чепуха.

Так я думаю, но говорю об этом не всегда, потому что повторяться неинтересно, а если уж мальчику моему хочется подчеркнуть значительность нашей истории, то пусть и будет. Она. Значительность.

Да, не Интернет, а клуб. Летом.

Да. Я был в отпуске. Приехал. На неделю.

Да, и у него была пара дней. В отпуске. А, точнее, в безработном виде, потому что с одной работы уволили, а другая еще не образовалась.

- Мы хотели ехать в Дублин, - и эту деталь он любит подчеркивать, а глаза при этом округляет, словно в Ирландии его террористы ждали, готовые порезать на бутерброды.

И это чепуха.

Да, собирался он с приятелем в Дублин, но поехал в Санкт-Петербург, смотрел достопримечательности, а потом пришел в то же заведение, в котором сидел я - в виде не слишком счастливом.

Я сидел у стойки бара и думал, нафига оно мне все сдалось. Были на мне зеленые шорты, футболка жеваная. Красот я нагляделся, устал, там, где мне полагалось спать, было закрыто - не пришли еще, вот и пришлось отправляться в ночную жизнь, в клуб, или что-то вроде того, где я пил водку с апельсиновым соком, да чувствовал кромешное такое одиночество, как бывает только в чужих огромных городах, когда ты видишь себя крошечной песчинкой в огромном-преогромном пустом бассейне, и никому нет до тебя никакого дела. И тебе тоже кажется, что не люди вокруг, а тени - хоть и очень качественно нарисованные.

Вот одна из них и прорезалась. В рубахе синей, и еще без нынешнего брюха.

Он был высокий и белый. А потом сделался красный - мы надулись алкогольных напитков и скакали в полупарных танцах.

Когда я об этом думаю, то мне не очень приятно воображать себя: я был нелеп, это наверняка, говорил глупости - и это тоже сто процентов. Нет в этом ничего особенно романного, особенного тоже нет ничего - все получилось так, как никто не заказывал.

Получилось, и никто не виноват.

Куда как трогательней его воспоминания о следующем дне. Мы договорились встретиться у Александрийского столпа. В три часа. Я опоздал минут на пять, и он очень волновался, что я возьму, да не приду. Вот про эти минуты ожидания мне нравится думать. Про них я бы написал что-нибудь "высокохудожественное": с глазами круглыми и значительной миной.

Не роман, конечно, но рассказ.

...и люди шумят, и солнце светит, и тянутся минуты нескончаемой лентой, а он сидит рядом с памятником, эдак ногу криво отставив, волнуется. Обрывает воображаемые ромашки: "придет - не придет - придет - не придет - придет...".

ВЛ.КАК МЫ ЕЕ ИСКАЛИ

Чтоб не было путаницы, я так назову: "ВЛ". Одна история с названием "Вечная любовь" у меня уже есть, а называть вчерашнее, например, "Вечной любовью - два" мне не хочется, потому что это несправедливо. Я лучше так назову:

"ВЛ".

А еще подзаголовок: "Как мы ее искали".

Если быть точным, то поиски ВЛ в нынешнем ее образе, мы начали не вчера вечером.

Вчера вечером была кульминация и развязка, а завязка образовалась пораньше. Моему французскому приятелю дал отставку очередной прекрасный юноша. Два дня они знакомились, а на третий тот сообщил, что ищет серьезных отношений, а приятелю моему вроде как одного только секса надо.

Сказал, да отправил восвояси. Грамотно послал, иными словами. Француз мой очень сильно огорчился: он чувствительный очень и рассчитывал на продолжение знакомства.

Потом мы вместе ходили в бассейн, он страдал и жаловался: на новой работе он вынужден обедать с четырьмя девицами, которые наперебой зовут его то в гости, то развлекаться. Виды на него имеют, потому что он и собой хорош, а еще шарман и комильфо.

Жаловался он потому, что ему этот успех нафиг не нужен, а нужна она - да, та самая. ВЛ.

- В пятницу пойдем плясать, - строго сказал он мне напоследок.

Отказать я, конечно, не смог: вечерами, когда он остается один, то может и в слезы пуститься, а мне его слезы ни чему. Плясать, так плясать.

Пошли. Прежде выдули красного винца бутылку. Мне захотелось спать, но я ведь обещал... Первым пунктом была дискотека, где собираются местные гейские модники. Там выдули водки с тоником, попрыгали. Вернее, он прыгал, а я больше был озабочен поиском ВЛ. Предлагал кандидатуры. Он со мной соглашался, но ничего толкового из этого не вышло. Отчего-то не знали ни я, ни он, как знакомиться в немецкой дискотеке.

У него во Франции бок о бок попляшут - и вот тебе и приглашение к знакомству. Ну, или на дринк пригласят - тоже дело. А тут если и срабатывает, то не всегда. В общем, зазря мы выдули водки с тоником за много денег: часа эдак в два отправились в бар. Там образовалось много людей, с которыми мой француз на короткой ноге, но все они были приятели, только приятели, а не ВЛ, мы пили с ними водку с колой, я оглядывал народ, в надежде подыскать приятелю кандидатуру, да, видимо, неправильно оказался понят: пришлось знакомиться со смешным бразильцем-массажистом, похожем на кавказца. Он говорил на местном диалекте и, слушая его токование (а он делал мне кокет), я вспоминал историю негритянского студента, который жил в Москве в общежитии с грузинами и по-русски говорил с южным акцентом, за что его поколачивали на рынке - думали, издевается.

Бразилец - улыбчивый лысик с носом - рассказывал мне про себя, а еще поцеловал меня в щеку. Смущался чего-то, или у них в Бразилии так принято - не понять В любом случае вакантное место ВЛ заполнить им было невозможно. Француз мой, впрочем, повеселел - он пьянеет быстро, а тут ведь еще и такие переживания...

В общем, бар мы покинули, если мне захочется даровый массаж, то я знаю к кому обратиться, но сюжет, все-таки, раскручивался в неправильном направлении - мы ведь не мне ВЛ искали...

 Была нам и другая дискотека, попроще и попьяней, куда съезжаются догуливать самые крепкие. Там мы чего-то пили, как-то плясали и вот уж я оглянуться не успел, как француз мой, без всякого моего участия, обрел свою ВЛ.

Тот был вполне себе красив, только смуглый очень и сливался с темнотой. Любовь их - прямо на танцплощадке вспыхнувшая - зацвела, пришлось ждать долго, а там опять какой-то лысик с носом образовался - что-то мне в ту ночь очень на них везло, пока я отбрехивался, любовь с ВЛ уж заматереть успела - как бывает, примерно, через неделю после первого свидания. А еще через час, когда по моим расчетам стала заниматься заря, было расставание. ВЛ сказала моему французу, что родом из Индии, что ищет свою собственную ВЛ, и она непременно должна быть индийских кровей, французу моему крыть было нечем.

- И пускай, - сказал он, когда мы прощались.

Без всякой муки сказал. Мол, была ВЛ, да сплыла. До следующей встречи.

Тут, наверное, надо бы сказать какую-то мораль, чтобы было красиво. Пускай будет такая: не ищите, да обрящете, а обрящете - не взыщите.

ДИАГНОЗ

- Знаете, нет ничего страшнее латентных пидарасов, - сообщил мой мальчик за ужином.

Мы сидели в японском ресторане и нас троих, свеженьких после бассейна, оживленных, неприязненно разглядывал какой-то дядя.

Он кушал здоровую пищу, а лицо у него было зеленое.

Подслушал и не поперхнулся. Значит, сложнее диагноз.