Эндрю Скотт о "Гордости" и искусстве быть Мориарти

Эмоции в адрес нового британского фильма "Гордость" (Pride) зашкаливают. В восторге все: и публика, и критики. Хвалебные рецензии, отзывы счастливчиков, уже успевших насладиться зрелищем, бьют через край. Дойдет ли "Гордость" до отечественных экранов - не знаем, потому что, сами понимаете, обстановочка в стране не та. Законы имени Мизулиной и прочие особенности современного российского социума заставляют усомниться в том, что фильм можно будет посмотреть, просто купив билет в кинотеатр. А увидеть очень хочется, поскольку в ленте со свойственным британскому кинематографу серьезным юмором рассказывается о весьма необычной истории, которая случилась в реальной жизни, - альянсе ЛГБТ и шахтеров.

"Шахтерская стачка 1984-85 годов вошла в историю, - пишет Русская служба ВВС. - Да, за правительством Маргарет Тэтчер, непоколебимо настаивавшем на закрытии нерентабельных шахт северной Англии и Уэльса, стояла, по всей видимости, историческая правда. Но самим шахтерам и членам их семей было от этой правды не легче".

Почти год они боролись за свои права, не выходили на работу, не получали зарплату, выживая лишь за счет пожертвований сочувствующих. Среди сочувствующих неожиданно оказалась и небольшая группа лондонских гей-активистов.

"Враг моего врага - мой друг" - именно такой нехитрой мудростью руководствовались активисты ЛГБТ-движения. Действительно, враг казался общим. Правительство, полиция и таблоиды с большим подозрением взирали на растущее гей-движение и с активной неприязнью - на бастующих шахтеров.

Однако, когда вновь организованная группа LGSM ("Геи и лесбиянки в поддержку бастующих шахтеров") стала обзванивать профсоюзы, предлагая свои небольшие пожертвования, на другом конце провода, услышав название, испуганно швыряли трубку. В конце концов, лишь в небольшой валлийской деревушке, где снявшая трубку женщина толком не поняла, с кем именно она говорит, их пожертвование согласились принять.

Так началась эта реальная история. История почти забытая, пока сценарист Стивен Бересфорд, спустя три десятилетия услышавший отголоски окружавшего ее мифа, не сделал ее основой нового фильма.

Персонажи фильма основаны на реальных людях и носят имена этих реальных людей. Некоторые из них - сооснователь LGSM Майк Джексон, профсоюзный лидер Дай Донован и другие - живы и по сей день, и во многом по их рассказам Стивен Бересфорд писал свой сценарий.

А играет их целое созвездие блистательных британских актеров: Билл Найи, Имельда Стэнтон, Пэдди Консидайн, Доминик Уэст. А еще - Эндрю Скотт, чья популярность вышла на совершенно новый уровень после появления на экранах сериала "Шерлок", в котором Скотт играет Джима Мориарти.

Около года тому назад Эндрю совершил "ненавязчивый камин-аут", став еще одним героем ЛГБТ-сообщества. И хотя его персонаж Гетин, хозяин книжного магазина "Gay's the World", в "Гордости" не самый главный, именно Скотт стал той изюминкой, из-за которой многие его почитатели обратили внимание на картину. А журналисты с актером всегда не прочь побеседовать. Вашему вниманию - интервью Эндрю Скотта американскому глянцевому журналу о шоу-бизнесе "Entertainment Weekly".

********

Когда Эндрю Скотт был выбран на роль в фильме "Гордость" (Pride) - об ЛГБТ-активистах, оказывающих помощь бастующим шахтерам в середине восьмидесятых, - он надеялся сыграть что-то "поскромнее".

Это - определенно не та роль, с которой ирландского актера ассоциируют поклонники "Шерлока". Лучше всего Скотт известен как заклятый враг Шерлока Джим Мориарти, которого он играет в невероятно диковинной, жутковатой манере. В "Гордости" его персонаж далек от Мориарти - роли, которая дала ему возможность получать бесплатные десерты в ресторанах и вводить в транс соседей по лифтам. В этом фильме Скотт сдержанно играет Гетина - валлийца, управляющего книжным ЛГБТ-магазином в Лондоне. Когда работа для группы LGSM ("Геи и лесбиянки в поддержку бастующих шахтеров") вновь приводит его в Уэльс, он начинает процесс примирения с собственным прошлым. В интервью EW в Нью-Йорке Скотт рассказал о том, как узнал о реальной истории, на основе которой снят фильм, о сближении с коллегами по съемочной площадке, и да - конечно же о "Шерлоке".

EW: Мне очень понравился фильм. Я ревела.

Эндрю Скотт: Да, он оказывает на людей такое воздействие. То, что он вызывает подобную невероятную реакцию, мы обнаружили в прошлые выходные, когда в конце фильма люди вставали и аплодировали, чего в Англии просто не бывает.

EW: Как вы попали в этот фильм?

Эндрю Скотт: Я встретился с Мэттью Уорчасом, нашим режиссером. Билл [Найи] и Имельда [Стонтон] уже были в команде, а сценарий мне показался потрясающим. Я надеялся сыграть персонажа несколько более спокойного - после всего того, что я переиграл за последнее время. Поскольку мой герой, Гетин, очень сдержанный человек, моей главной заботой было желание сделать его заметным в группе весьма ярких личностей. Именно поэтому он, казалось, так отличался от остальных - персонажи, подобные ему, отнюдь не менее интенсивны лишь потому, что они такие неразговорчивые. Мне персонаж очень понравился. Я подумал, что он очень кинематографичен, и мне по душе была мысль о том, что есть в нем своего рода грусть и меланхолия. Я живу в Лондоне, но на самом деле я из Дублина, поэтому мысль о жизни вдали от дома и семьи я считаю весьма волнующей. Думаю, это касается очень многих людей.

EW: Вы знали что-нибудь об этой истории?

Эндрю Скотт: Ничегошеньки. Фактически никто из нас не знал. Это не та история, о которой было широко известно.

EW: "Gay's the World", книжный магазин, которым управляет в фильме ваш герой, существует до сих пор. Вы посещали его?

Эндрю Скотт: Да. Я сходил к ним - и это было замечательно. Раньше я никогда там не был, а теперь зашел. Магазин был потрясающе, с большой любовью воссоздан на съемочной площадке - он почти в точности такой же! И это прекрасно. Весь визуальный ряд в фильме замечательный.

EW: Можете рассказать о вашей исследовательской подготовке к съемкам?

Эндрю Скотт: Я не большой поклонник исследований. Для меня крайне важно следовать сценарию, а при его создании исследовательская работа была проведена отличная. Что делал я сам - так это изучал, как именно ЛГБТ и шахтеры в то время были представлены в прессе, и это оказалось полезным, поскольку количество ненависти и предрассудков было невероятным. Это было удручающее, шокирующее чтение. И уж конечно, если оно представлялось таким мне, то еще более шокирующим оно казалось молодым двадцатилетним актерам. Они (пресса) называли ЛГБТ "отбросами общества" - безо всякого стеснения. После этого стало очень хорошо понятно, что именно могло происходить на марше. Оба сообщества (шахтеры и ЛГБТ) преследовались прессой - и именно поэтому их союз получился таким крепким, ведь у них было столько общего.

EW: Я видела ваше интервью [британскому гей-журналу] Attitude и заголовок на обложке, гласящий, что "Гордость" - величайший фильм гей-тематики всех времен и народов. И еще я видела другое интервью, в котором вы сказали, что это - не просто фильм гей-тематики. Можете немного рассказать о тех словах на обложке, и о том, что вы думаете о подобной интерпретации фильма?

Эндрю Скотт: Это интересный аспект. У меня присутствует стойкое ощущение, что все, с кем я общался, фильмом очень тронуты. Именно по этой причине я и говорю, что это - не просто гей-фильм. Думаю, ЛГБТ-сообщество так хорошо приняло его, потому что люди обрадовались, что ЛГБТ в нем представлены не через призму секса или ориентации, и что в фильме отдали должное таким их качествам как доброта, храбрость и сострадание. Это крайне важно.

А еще я очень хорошо помню, как мы читали сценарий, и все актеры были в этот процесс вовлечены, все отнеслись к нему с огромным энтузиазмом, и это были отличные актеры. Они просто влюбились в сценарий, который их невероятно тронул. В актерском составе есть мужчины и женщины, люди, которым под семьдесят, и подростки, высший и рабочий класс, представители разных национальностей, гомо- и гетеросексуалы. От тебя не требуется быть шахтером, чтобы знать о политике союза NUM (Национальный союз горняков - National Union of Mineworkers), или быть геем, чтобы по-настоящему понять сценарий.

В фильме рассказывается о том, что на самом деле все мы - одинаковые. И вместо того, чтобы говорить "это меня не касается, потому что мой личный жизненный опыт абсолютно иной", я скажу, что мой личный опыт, в общем-то, просто неважен. Потому что речь здесь - о нашей человечности.

EW: Вы совершили публичный камин-аут, и теперь люди задают вам вопросы о фильме в связи с вашим личным опытом. На что это похоже?

Эндрю Скотт: Совершить публичный камин-аут непросто. На самом деле, он случился уже давно. Это произошло спокойно, а потом я рассказал об этом в интервью. Я даже в секрете ничего особо не держал. Но суть фильма, по всей видимости, состоит в сходной теме. Дело, пожалуй, в том, что многое для меня зависит от проекта - я не считаю, что об этом следует рассказывать в каждом интервью. Конечно, меня много об этом расспрашивают, что совершенно ожидаемо в контексте фильма. Но я - актер, и я играю много ролей: геев, гетеросексуалов, множество разных персонажей.

На самом деле, в моем персонаже вот что интересно: он не из тех, кто борется со своей ориентацией, а из тех, кто ведет борьбу со своей национальной идентичностью. В том, чтобы играть роли разных людей, есть огромное количество составляющих. Иначе можно было бы сказать, что играть Рэмбо - это то же самое, что играть Кристи Брауна в "Моей левой ноге". Лишь на том основании, что оба они - гетеросексуальные персонажи. [Кристи Браун - ирландский писатель и художник, родившийся с церебральным параличом и имевший возможность писать и рисовать лишь пальцами одной ноги. По его книге снят фильм "Моя левая нога"]. Так что подобный взгляд может быть слишком упрощенным. Мне кажется, что это важно - не разглагольствовать слишком много на данную тему, поскольку в этом может просматриваться своего рода притеснение.

EW: Можете рассказать о съемках? В фильме занято такое количество людей.

Эндрю Скотт: О, это было невероятно весело. В высшей степени необычно - каждый день сниматься в сцене, в которой занято по меньшей мере 12 человек. И поскольку многие из нас находились там все время, было очень здорово. И очень помогло передать дух фильма, потому что все актеры оказались такими разными - разных возрастов и все такое. В некотором смысле это - отражение той зрительской аудитории, которую нам хотелось привлечь. Для меня очень важно, что люди, читающие это, чувствуют, что фильм - для них, что они его полюбят и будут себя с ним соотносить, потому что на съемках все актеры были очень друг с другом связаны. И еще потому, что он остроумный, по-настоящему смешной. Именно таким было наше актерское взаимодействие.

Это фильм о доброте, сострадании и дружбе, поэтому между дублями мы просто не могли разбредаться каждый по своим трейлерам. Мы и ели вместе, и болтались вместе, что на самом деле было прекрасным.

EW: Такие же отношения сложились у вас и со внешним миром.

Эндрю Скотт: Мы начали снимать в Уэльсе. Это всегда здорово - съемки на местности. Мы находились далеко от Лондона. Такое расписание стало мудрой помощью со стороны продюсеров, поскольку означало, что мы действительно сможем почувствовать, каково это - так далеко уехать. И как это странно - находиться в другом месте. Но вместе с тем это означает, что все мы, скорее, решим вместе поужинать, нежели вернуться к своей индивидуальной жизни. Так что именно с этого мы и начали. Мы сблизились.

EW: Меня бы не простили, если бы я не спросила...

Эндрю Скотт: Ну началось!

EW: Я знаю, что вы знаете.

Эндрю Скотт: Все в порядке, я понимаю.

EW: Совершенно очевидно, что "Шерлок" изменил степень вашего престижа, особенно здесь [в США] и в Интернете. Можем ли мы немного поговорить о вашем опыте работы финале третьего сезона, когда стало понятно, что Мориарти все еще с нами? Вы знали о его возвращении?

Эндрю Скотт: Марк Гэтисс и Стивен Моффат [авторы сериала] придумали идею "Шерлока", какой бы она ни была, лет пять или шесть назад, с учетом долговременной перспективы. Не просто на пару сезонов. Так что я знал. Я не люблю слишком много знать.

EW: Потому что тогда вы, возможно, скажете...

Эндрю Скотт: Точно. Полагаю, что сериал рос, рос - и вырос. Я приезжал сюда [в Нью-Йорк] около года тому назад, но сейчас пройти по улице для меня - совершенно иной опыт, нежели даже год тому. Может быть, это из-за того, что сейчас люди по-другому смотрят телевизор? Они смотрят его через Netflix [американская компания - поставщик фильмов и сериалов на основе потокового мультимедиа]. На сей раз это было заметнее - "что, черт возьми, тут происходит!" Нью-йоркцы очень забавные. С одной девушкой чуть инфаркт не случился. Я ехал в лифте, она говорила по телефону, и реакция у нее при виде меня была: "Господи Иисусе!" И подобного опыта у меня уже хватает. В Нью-Йорке замечательные люди! Я получил несколько прекрасных бесплатных десертов за то, что я - Мориарти.

EW: Это они пытаются его умаслить. Возвращаясь к "Гордости": как вы думаете, что означает этот фильм в контексте исторического наследия шахтерской забастовки?

Эндрю Скотт: Я считаю, что главное наследие - в том, что люди говорят об этой истории, в каком-то смысле это - рассказ о прошлом. В чем фильм действительно помог, так это в понимании идеи, что выдающиеся примеры храбрости, мужества и доброты - неважно, насколько малыми они могли казаться, неважно, что они могли быть незаметными и оставались незамеченными, и Бог его знает, сколько лет это продолжалось, - они меняют мир к лучшему. И в конечном итоге они становились заметными. Если говорить о наследии, то мне кажется, что одна из самых трогательных вещей - это подлинные герои истории, которые здорово провели время, возрождая ее. И как много для них это значит. А самое замечательное - то, что они продолжают бороться. Всеми доступными способами.

Идея о том, что мы гораздо больше похожи друг на друга, чем кажется, весьма отрадна для меня и жизнеутверждающа для зрителей. Больше всего мне нравится то, что это - реальная история, которая случилась в действительности, которая может быть интересной, преисполненной сердечности и любви.

Трейлер фильма "Гордость" (на англ. языке)

Поделиться линком

Настоящий ресурс содержит материалы 18+