И Зависть!!!

Моя?

Нет!

Зависть Морали, потерявшей от возмущения голос и потому молчащей... и изумленно на ПА-РУ смотрящей... И смешная, возмущенная, НО... "возбужденная"... толпа.

Андрей. Зима. Солнечный день. Мороз. В его в глазах читается: я нелеп, и я смешен, я один... и оскорблен...

Кафе. Рассказ о себе. Безжалостный, откровенный, с мелкими, но для него очень значитель-ными, деталями. Постоянный взгляд внутрь себя. Догадываюсь... "Под костюмом та одежда, ко-торая очень нравится?" Тихий ответ: - "ДА". Его сверкающие от наслаждения глаза, изумитель-ная нежность рук и... волнение. Мой вопрос: "Тебе плохо?" Он: "И то и другое. И ХОРОШО... И плохо!!!". Я: "Могу чем-то помочь?". Он: "Уже помогла. Спасибо. На некоторое время равнове-сие обретено. МОЖНО ЖИТЬ ДАЛЬШЕ".

Жалость.

К нему?

Нет!

К его "правильной" жене...

Дима. Телефонный треп согласно полученному письму. Абсолютная раскованность и пылкий темперамент.

Уговорил. Встреча. Передо мной бисексуал. Средний рост, живые глаза, стандартная одежда и... КУРАЖ... КУРАЖ... сразу влет, на абордаж.... Предложения откровенные: где угодно, как угодно, с кем угодно. И в неограниченном количестве. И лучше прямо сейчас.

Верю. Вижу. Способен. И не просто способен. Настоящий подарок для тех, кто любит "два в одном флаконе".

Отвечаю откровенностью на откровенность: физически не общаюсь, сексом не занимаюсь.

Недоумение в глазах: "Зачем тогда приходила?".

Ухожу.

Наверное, он прекрасный партнер для любителей физиологии, но это не для меня.

Николаша. Универмаг. Отдел белья. Ищу подарок одной юной "лесс". Что-то оригинальное, сексуальное и натуральное... Выбор большой, поэтому выбирать приходится долго. Несколько раз натыкаюсь на молодого мужчину, среднего роста и спортивного сложения. Скорее всего, сам-биста или какого-нибудь ушуиста. Он упорно ходит по отделу, но ничего не покупает. Начинаю наблюдать. На вопрос продавщицы он бормочет что-то про подарок жене, и та протягивает ему несколько нежных женских вещичек.

Попался. С таким трепетом к женскому белью может прикасаться только трансвестит. Руки ласкают шелк как кожу любимого человека. Глаза сияют наслаждением. Куда там женщинам до такого восторга. Вижу: вошел в "образ" и оторваться от вещей уже не в состоянии. Подхожу. Предлагаю помощь в виде консультации. Он растерян и смущен. Понимаю, что у него нет доста-точных денег для дорогой покупки. Выбираю что попроще и более подходящее по размеру. Доп-лачиваю недостающую сумму. Обмен телефонами. Он хочет отдать долг.

Звонок раздался через день. Предлагаю встречу. Приезжает быстро. Спрашиваю, подошли ли покупки. Что-то бормочет про жену. Ставлю точки над и. Сначала смущается и отрицает... Потом проникается доверием. Семейный, бездетный, нереализованный. Мы долго разговариваем о его желаниях и фантазиях. В конце концов, он не выдерживает и просит что-нибудь примерить и взглянуть на его "женщину". Желание иметь зрителя почти всегда сопутствует процессу перево-площения. Нахожу в своем женском гардеробе подходящие вещи, парик и пр. и пр.

Он очень красив, как Дама. Действительно занимается спортом и потому фигурка стройная, с тонкой талией и очень волнующими бедрами, просвечивающими через длинную, полупрозрачную юбку. Блузка с летящими, широкими рукавами придает грациозность, макияж подчеркивает кра-соту юного лица, белье и кружевные чулки вытаскивают из него возбужденные сексуальные аро-маты.

"Крыша" моя медленно, но верно съезжает. Спасает меня то, что он новичок и никогда не на-девал(а) таких красивых вещей. И он ЗАБЫЛ ОБО МНЕ. Смотрит на себя в зеркало, наслаждаясь своей красотой. Глаза как у принцессы, одетой на первый бал. Включила музыку. Вальс Делиба... Он не знал танцевальных движений, но поющая от восторга душа разбудила в нем танцующую Прекрасную Леди, достойную пера Бернарда Шоу.

Я очарован(а) и влюблен(а).... Оставила его на несколько минут одного. Чтобы успокоиться самой и дать "реализоваться" ему.

Больше мы не виделись. Я деликатно отказалась от общения. Оно слишком опасно для меня и не нужно ему.

Он - Нарцисс. Будет всегда нежно, преданно и привычно... "любить" свое отражение в зерка-ле.

Евгений. Забавная встреча. Почти развлечение. Я знала куда шла. Вернее, знала результат это-го похода. И все подтвердилось. Он пригласил меня на встречу, "купившись" на мои стихи, сво-боду изложения фантазий и видимо представил меня молодой, очаровательной дамой. Ошибся, конечно. Зато я подтвердила свое мнение о российском натуральном самце.

Разбогатевший плебей. Но это если неприлично. А если прилично - российский "натураль-ный" мужик. Хитрован. Или хитроИван. Достаточно образованный, с хорошей, правильной ре-чью. Жутко самовлюбленный. Очарованный собой и своим умением делать деньги, вести прият-ный разговор и быть "джентльменом", не зная что это такое... Я ему не понравилась сразу, он мне тоже. Но правила этикета требовали расстаться красиво. Он возил меня на своей крутой тачке по городу. Разговор переключился на его рабочие проблемы. Я человек умеющий слушать, да и дол-жен же человек поделиться наболевшим... А с незнакомым человеком, которого больше не уви-дишь, делиться проще.

Проблемам я искренне сочувствовала, но все остальное было смешным. Забавляло то, что он даже не представляет моего сексуального отношения к нему. Ему даже в голову не приходит, что если мы, не дай бог, окажемся единственной биологической парой на планете, я не смогу прикос-нуться к нему даже физически. Предпочту смотаться в Африку за человекоподобной обезьянкой. Она, по крайней мере, естественнее и искреннее проявляет свою физиологию, чем эта потная, за-шоренная делами и затраханная заботами особь.

Хохотала дома до изнеможения. Затем накатала рифмованное письмо на нескольких страни-цах, где шарахнула из всех орудий... Отправила.

Зря. Жалею.

В аварию он попал через полгода. Слава богу, жив, хотя и серьезно болен. Женщины его больше не интересуют. Поэтому мы друзья.

Сережа. Милый Сережа. "Потерявшийся" Сережа. Странный, нежный мальчик, спасший меня от безвозвратного...

Новый Год. Одиночество. Депрессия. Непреодолимое желание "поставить точку" в конце смешной жизни.

Но Грех, Стыд и... Позор детям.

Инсценировка несчастного случая. Все должно быть прилично. Даже смерть. Это жить непри-лично, если не ощущаешь ее смысла.

Надо с кем-нибудь попрощаться. Открываю ящик письменного стола. Сверху два письма по анонимной, клубной переписке. Получены сегодня. Нечитаны. Решено. Отвечаю на одно, понра-вившееся. Это и есть прощание.

Первый конверт. Почерк мальчика-эгоиста с набором сексуальных фраз. И телефон. Откры-ваю второе. Тот же почерк. И романтика, романтика, романтика. Переполненная нежностью и тоской любви. И телефон. Все тот же телефон. Соображаю. Заданы были две темы под разным именем. Он ответил на обе.

Набираю номер. Ласковый голос, очень волнующие интонации и изумительное чувство Риф-мы. Мне далеко до такого совершенства слога и его отточенности.

Мы говорили всю ночь. Рифмовали до изнеможения. Совершенно обессиленная творчески и физически, но восстановленная душевно, я со стыдом долгое время вспоминала минуты своей греховной слабости. Но и благодарила их за эту встречу в полете дуэтом.

Мы общаемся уже несколько лет, но только тогда, когда кому-нибудь из нас "не живет-ся...".

Сережа - наркоман. С большим стажем. Благодаря любви матери и самоотверженности брата еще жив. Но уже угасает в этом страшном, героиновом угаре. Его острый и необычный ум дегра-дирует, рифма изуродована фантасмагориями. Он звонит мне, угадывая, когда мне невыносимо одиноко... И еще во время своей ужасающей!!! ломки. Я даю отдых его измученной матери, раз-говаривая с ним часами. Удерживая его стихами, нежностью и состраданием у телефонной труб-ки. Единственной связующей нити, соединяющей нас. И которая разорвется только с исчезнове-нием одного из нас.

Жаль, что я никогда не видела его!!!

Москва. Метро. Многолюдье. Глаза выхватывают из толпы лицо. Лицо незнакомое, но род-ное..., с глазами изгоя... "Пирс", длинные волосы, колечко на указательном..., в руке моя книга. Понятно. Это не ОН, это - ОНА. Понятна и сверхЧУВСТВИТЕЛЬНОСТЬ на ласковый взгляд... Поворот головы в мою сторону, пристально смотрящие глаза... Моя полуулыбка... и легкий по-клон... И "ее" роскошный ответ: "Привет..."

Нижний Новгород. Прибыли с Сашей испить глоток свободы средь своего, голубого народа. Плешку нашли, дальше тормоз. Кроме малолеток никого. Но это не наш профиль. Про гей-клуб спрашиваем у всех, кто нам кажется соплеменником. Но то ли мы не так одеты, то ли мой возраст работает против меня. У всех загадочная улыбка или спрятанные глаза. Уже решили уходить. Вдруг шепот Сашули: "Посмотри назад". Я люблю каламбуры и уже готов(а) ответить: "На чей...?. Но при одном взгляде на эту пару, слова оседают в горле голубым туманом... Один изу-мительно красив и грациозен, как молодой, породистый олень, но потрясающие глаза второго пе-рекрывают его возбуждающую красоту. Странное, небесное, вселенское выражение глубины мысли, чувства и Желания Любви. И луч Солнца над ними. Но день пасмурный и я не сразу по-нимаю, что это свечение от их Круга Соединения.

"Семья"!!!! Да еще какая. Мудрая, юная, сексуальная, открытая.

Нас признали сразу и безоговорочно. Все объяснили, рассказали, написали. Но не было сил расстаться, хотелось любоваться, наслаждаться. Да просто быть рядом. Предлагаем общение. Лег-ко и раскованно-красиво соглашаются. А дальше все как сказка. Макса умные глазки, Лешины подсказки, мои рассказки.

В клуб не попали. Закрыто. Набережная. Шампанское. Наш квартет. Лунный свет, отражен-ный в воде. Изумительный, переливающийся звездами и сияющий всеми оттенками радуги голос Макса, читающий мои корявые стихи так проникновенно, что они начинают походить на сонеты Шекспира. Мне уже не верится, что это я рифмовала. Они уже принадлежат только ему, Максу. Он голосом сглаживает все трещинки и нестыковки и придает Рифме другой, глубокий смысл и они, и так предельно откровенные, начинают бить как молния. Опьяняя тело, возбуждая разум, оживляя сердце. Я стар, потрепан жизнью, как "летучий голландец", но голос Макса превращает меня в живое существо, а красота Алекса заставляет трепетать тело. Я начинаю чувствовать кровь, бегущую по венам с сумасшедшей скоростью, течение мыслей в моей голове журчит веселым, бесшабашным ручейком, смывая боль, время, унося далеко в юность.

Я ЖИВУ. Какое странное, забытое чувство. Мне казалось, я давно умер и что таких как Мак-сюша уже не существует в природе. Как не существует Любви, Верности, Страсти... И вдруг ЭТО, все сразу, и вместе с КРАСОТОЙ почти в сказочных мальчиках с Голубой Планеты.