Маша Гессен о том, почему сегодняшние популисты ненавидят ЛГБТ и все необычное

На книжной ярмарке в Швеции корреспондент "Гетеборгс-постен" пообщался с известным журналистом Машей Гессен. По ее мнению, сейчас атмосфера в мире похожа на времена Гитлера и Муссолини, когда люди отрекались от личной свободы во имя безопасности. Политики не заслуживают доверия, Трамп - это месть разочарованных граждан, однако говорить более конкретно Гессен отказывается.

Маша Гессен

Возраст: 51 год

Место жительства: Нью-Йорк

Семья: трое детей и подруга

Профессия: журналист и писатель, иногда пишет, например, для "Нью-Йоркер" (The New Yorker).

Недавно вышла книга "Эстер и Рузя: Как мои бабушки пережили войну Гитлера и мир Сталина" ("Ester and Ruzya: How My Grandmothers Survived Hitler's War and Stalin's Peace").

Российско-американская журналистка Маша Гессен, прославившаяся на весь мир своей жесткой критикой в адрес как Владимира Путина, так и Дональда Трампа, стала одной из ключевых фигур на Гетеборгской книжной ярмарке в Швеции. Маттиас Хагберг (Mattias Hagberg) встретился с ней, чтобы поговорить об эмиграции, границах и популизме.

18 декабря 1978 года семья Маши Гессен подала в московские административные органы заявление на выездную визу. Семейство хотело покинуть Советский Союз раз и навсегда. Будучи евреями, они в условиях коммунистической монокультуры не чувствовали себя дома.

"В тот день все стало предельно ясным. Я поняла, что ничто не вечно".

Маша Гессен рассказывает, как с тех пор она живет с чувством неуверенности, которое сочеталось с ощущением, что все возможно.

Через два года после подачи заявления семейство получило свои визы. Оно покинуло страну, где царила диктатура, и осели в Нью-Йорке. Маше Гессен было 14 лет, и это перевернуло всю ее жизнь.

"Уже тогда я подозревала, что это будет важнейшим опытом в моей жизни. Переезд из СССР в США стал эпицентром. Это отразилось на всем, что я когда-либо делала".

Ей угрожали и избили

За свою жизнь Маша Гессен эмигрировала дважды. В 1991 году, всего несколько месяцев спустя после распада Советского Союза, она вернулась в Москву в качестве журналиста, чтобы освещать драматические события на своей старой родине. Через двадцать с хвостиком лет, в декабре 2013, она была вынуждена бежать обратно в США. Российские власти возвели ее в статус врага из-за ее безжалостной критики в адрес Владимира Путина и в связи с ее сексуальной ориентацией.

"Государство начало вести пропаганду против гомосексуальных родителей, и я начала бояться, что у меня заберут детей. Власти приводили меня и моих детей в пример, когда высказывались в СМИ. Они говорили, что у нас извращенная семья, которая угрожает традиционному порядку. Это было очень неприятно".

К тому же в июне 2013 года Машу Гессен избили неподалеку от здания Государственной Думы в Москве.

"После этого я больше не чувствовала себя журналистом или гражданином. Я чувствовала себя человеком, отмеченным розовым треугольником".

Маша Гессен говорит сдержанно. У нее тихий голос. По большей части она смотрит в сторону или вниз, на стол. По ее словам, она не особенно любит рассуждать о своей жизни и собственном опыте. Она подчеркивает, что больше хочет говорить о современности и о политической ситуации на обеих своих родинах: в России и США.

В то же время невозможно не учитывать, что именно личный опыт повлиял на большую часть того, что она написала. Плоды ее труда как писателя и журналиста уходят корнями глубоко в ее собственную историю. Это явно заметно в ее статьях и книгах, возможно, в первую очередь в двух ее последних книгах, изданных по-шведски: "Будущее - это история" и "Эстер и Рузя".

"Ну, - говорит она, - я это все понимаю. Но о личном легче писать, чем говорить".

Свобода выбирать свою жизнь

В первую очередь именно осознание событий ее собственной жизни занимает в ее творчестве очень большое место. Раз за разом она возвращается к экзистенциальному выбору, то есть к свободе человека и к тому, есть ли у него возможность создать самого себя и свою идентичность.

"В День всех влюбленных в 1982 году я была на своем первом гей-празднике. Мне было 15 лет, и я помню, как я стояла там в темноте и осматривалась. Помню, как чувствовала, что участвую в происходящем, хотя ни с кем и не разговаривала. Я знаю, что я думала в тот момент: это то, чем я могу быть".

Она поднимает глаза, быстро улыбается и описывает то чувство, которое у нее возникло, когда она осознала, что вольна выбирать свою жизнь.

"Тогда я впервые поняла, что моя идентичность - не только результат того, что у меня уже есть в багаже, поняла, что я на самом деле сама имею власть решать, кем хочу быть".

Она переводит дыхание, поправляет очки и переходит от личного к политическому. Голос ее меняется. Поведение тоже. Она поднимает глаза, выпрямляет спину и смотрит прямо на меня.

"Вот почему сегодняшние популисты ненавидят ЛГБТ и все необычное. Это бросает вызов их идее о порядке и контроле. Это подрывает их мечту об обществе, где все строго так, как было испокон веков".

Она останавливается и говорит, что должна поправиться: на самом деле она не любит обозначение "популист". Она говорит, что предпочитает слово "демагог" или, возможно, "авторитарный лидер". Она считает, что это более честное и правильное описание мужчин вроде Дональда Трампа и Владимира Путина.

"Их обещания просты. Они говорят, что они нас отправят обратно во времена, которые гораздо лучше, чем те, в которых мы живем сегодня. Они рекламируют своего рода воображаемое прошлое, ретротопию, представление о том, что мы можем создать более предсказуемое и надежное общество, если только вернем старые традиции и структуры. Вот почему Владимир Путин одержим историей, а Дональд Трамп постоянно повторяет свой слоган: „Сделаем Америку снова великой" (Make America great again)".

Она тщательно подчеркивает, что это не ее мысли - она позаимствовала их у немецкого философа и психоаналитика Эриха Фромма (Erich Fromm) в том виде, в котором он сформулировал их в книге "Бегство от свободы" 1941 года.

"Его теория простая, но важная. Во время быстрых изменений и атмосферы сильной неуверенности люди чувствуют беспокойство и страх. И тогда существует большой риск, что они откажутся от собственной свободы ради безопасности или, во всяком случае, того, что им кажется безопасностью. Эрих Фромм пишет, что именно это произошло в 1930-е годы, когда люди по всей Европе поддерживали авторитарных лидеров вроде Адольфа Гитлера и Бенито Муссолини".

Средний класс чувствует угрозу

По словам Маши Гессен, мы сейчас переживаем похожий исторический этап. Будущее туманно, его трудно предсказать, и мало кто из старых политиков предлагает какие-то привлекательные и внушающие доверие альтернативы.

"Существует представление, что демагоги вроде Дональда Трампа добиваются успеха потому, что их избиратели глупы или неправильно информированы. Но это не так. Дональд Трамп и ему подобные - порождение конкретной ситуации. Будущее действительно больше не кажется светлым множеству людей. В первую очередь средний класс чувствует, что возможностей жить хорошей жизнью у него становится все меньше".

Маша Гессен называет Дональда Трампа местью разочарованных американцев. По ее словам, он - граната, которую те решили бросить в истеблишмент, сидящий в Вашингтоне.

"Они разозлены на всех власть имущих, которым нечего предложить, кроме того, что уже есть сегодня, только в двойном объеме. Кампания Хиллари Клинтон сводилась к тому, чтобы просто рассказывать, как все сейчас хорошо. Но это не работает, когда большая часть населения чувствует, что на самом деле становится хуже".

И как бы Маша Гессен прокомментировала такое развитие событий?

Она колеблется и говорит, что она не политик и поэтому не хочет давать советы по вопросам практической политики. Зато в одном она уверена:

"Нам нужно конкретное видение ситуации, нам нужны идеи, в которые люди смогли бы верить".

Маттиас Хагберг: Но какие же?

Маша Гессен: Мы должны сосредоточиться на том, чем являются люди или чем они хотят стать, а не на том, что они производят. Речь идет о достоинстве. Люди должны чувствовать свою человеческую ценность.

Она говорит, что Швеция может быть хорошим примером для остального мира, что шведское государство благосостояния обеспечило и свободу, и безопасность. Но она, конечно, заметила, что ситуация меняется и здесь.

"В Швеции и во многих других местах крайние правые пытаются превратить миграцию, национализм и границы в главные вопросы общества. К сожалению, они в этом преуспели".

Маша Гессен считает, что это опасная тенденция, просто-таки разрушительная.

"Мы не можем проводить политику границ ни в США, ни в Европе, она идет вразрез с нашими основополагающими ценностями. Так просто не получится".

Поэтому, считает она, мы должны попытаться еще раз разобраться с несколькими вопросами, касающимися миграционной политики и границ.

"Действительно ли мы хотим снова вернуться к маленьким окопавшимся национальным государствам? Хотим ли мы этого? Или мы попытаемся придумать что-то новое?"

Для Маши Гессен сейчас нет более важного вопроса. Если и есть какая-то тема, на которую она хотела бы тратить свое время в ближайшем будущем, то это именно она.

"Я знаю, что у меня есть влияние. Я знаю, что у меня сейчас сотни тысяч читателей. Но с влиянием приходит и ответственность. Я должна еще раз подумать над тем, как применять свою власть".

Невозможно не заметить, как сильно ее это занимает. Ее голос тверд.

"И я знаю, чего я хочу. Я хочу поставить под сомнение наше право устанавливать границы. Для меня сейчас нет более важного вопроса".

Поделиться линком

Настоящий ресурс содержит материалы 18+