60-летний гей написал трогательное письмо в ирландскую газету в поддержку однополых браков

РњРћР‘РР›Р¬РќР«Р™

60-летний гей написал впечатляющее письмо в редакцию одной из ирландских газет, где выразил надежду на изменения к лучшему. Он описал всю свою жизнь, начиная с 22 лет, когда подвергался "унижениям" со стороны общества, рассказал о том, как он взрослел и оказывал помощь другим. Он пишет, что предстоящий референдум по предоставлению равных прав на брак наполняет его надеждой на счастье, и выражает надежду, что его мечты воплотятся в жизнь.

Ниже дается текст письма в редакцию газеты Irish Independent.

"Мне 60 лет, и я гей, который никогда официально не совершал камин-аут. Мои родители, к сожалению, уже скончались, так и не узнав правду обо мне. Я скрывал эту правду ради них, а не ради себя. Они жили в ирландском селе, в религиозной атмосфере, и в силу этого им было бы трудно меня понять. В 1970-е годы я с радостью уехал оттуда.

Свою ориентацию я осознавал лет с восьми. В 22 года я перебрался в город, но эмоционально был все еще 15-летним подростком. Я ходил в парки и общественные туалеты, но не в поисках секса, а чтобы найти там друзей и понять себя самого. Найти успокоение, которое можно выражать открыто и признавать.

Я был воспитан так, чтобы придерживаться четких морально-нравственных ориентиров, и когда знакомился с кем-то, старался им следовать. Однако общество нанесло мне сильный удар, практически выставив на посмешище, и те, с кем я встречался, также причиняли мне боль. Искалеченные люди тянутся к таким же искалеченным, которые часто причиняют боль друг другу. Мной пользовались, меня унижали, но была ли моя вина в том, что я был "одним из них" - тех, кто постоянно подвергался унижениям и оскорбительным допросам со стороны полиции? Полицейские просто "делали свою работу", однако некоторые слишком в этом усердствовали.

Я начал борьбу. Иногда она была успешной, иногда нет, но она всегда давала свои плоды, а я сам приходил на помощь многим людям в трудных ситуациях. Возможно, это не будет преувеличением, если я скажу, что спас много жизней. У меня были хорошие друзья. А от семьи я все скрывал.

Другие люди моего поколения, такие же, как я, обзавелись семьями, детьми. Я знаю многих, которые испытывали более сильные муки, чем я. Я возлагаю большую часть ответственности за эти мучения и мою изоляцию на правящую "заботливую" церковь. Уже в то время я понимал, что она коварно пользуется двойными стандартами, оскорбляет все общество, но я не осмеливался произнести это вслух. Церковь искусно маскировалась. Даже сейчас, когда я пишу это письмо, я вижу ее безумное лицемерие, спрятанное под маской сострадания. Я не прошу от нее извинений, однако в наши дни, когда многие несут заслуженное наказание за прошлое, люди хотели бы услышать слова извинения и от церкви.

Предстоящий референдум дал мне шанс впервые за 60 лет своей жизни серьезно задуматься о браке, о том праве, которое большинство мужчин получает с самого рождения. Я могу себе представить ту радость, которая выплеснется наружу после проведения референдума. Несмотря на все трудности своей жизни, на то, что я по-прежнему чувствую свою незащищенность, я буду даже в своем возрасте искать партнера. И буду это делать с единственной целью: просить его вступить со мной в брак. При одной этой мысли у меня слезы наворачиваются на глаза. Я испытал много потерь в жизни, и все они сейчас встают у меня перед глазами. Я мог бы быть потрясающим отцом. А сейчас это уже поздно сделать. Но надеюсь, что еще не поздно состариться, находясь рядом с любящим супругом.

Когда референдум пройдет, я знаю, что буду плакать, вероятно, дома в одиночестве, но это будут слезы облегчения, благодарности, признательности и надежды.

В заключение хочу сказать, что, возможно, меня поймут и жители села, из которого я с такой радостью сбежал в свое время. Мои надежды, мечты и желания написаны на вашем бюллетене для голосования. Пожалуйста, не разрушайте их, ведь они так хрупки. После 50 лет молчания я осмелился мечтать".