Петербуржец Владислав Мамышев по кличке Монро - натура артистическая, легкая, безответственная и одаренная. Может пропасть на неопределенный срок, сжечь квартиру знакомой, у которой остановился, и не испытывать угрызений совести, бомжевать, бессовестно стрелять деньги, но при этом оставаться модником-эстетом, украшением богемных вечеринок и вернисажей, а также (что самое главное) легко и просто творить искусство практически из ничего. Макияж, костюм, сцена ночного клуба или объектив камеры - вот и все, что нужно.
Мамышев в своих фотоимиджах за десять лет побывал Монро, Христом, Буддой, Гитлером, Екатериной Второй, Наполеоном, Лениным, Аленушкой и Иваном-царевичем...
Благодаря поддержке Галереи М.Гельмана, в прошлом году Монро удалось осуществить один из грандиознейших проектов - создать фотолетопись жизни Любови Петровны Орловой с середины 30-х и до самой смерти. Где-то Монро похож на Орлову, где-то - нет. Где-то он иллюстрирует вполне реальные сюжеты из ее творческой жизни, где-то - оттяжно фантазирует. Но и то, и другое неважно. Важна и интересна бесшабашная, провокативная, фривольная, травестийная игра в Орлову. Игра просто так, по-детски, без дальнего умысла, как свойственно лишь Владику. Ибо Владик Мамышев-Монро - птичка божья. Или божий клоун.
ТРИ МГНОВЕНИЯ ИЗ ЖИЗНИ БЕЗОТВЕТСТВЕННОЙ И ОДАРЕННОЙ
        |
Алла Пугачева
Монро жил у Розанова, которому порядком надоел. В конце концов Владик согласился уехать, попрощался и двинулся в сторону Ленинградского вокзала. Розанов на радостях пошел вразнос, отмечал сие счастливое событие по-мужски и, соответственно, как оказался дома, не помнил. Проснулся он со страшной головной болью, ватным телом и прочими симптомами, знакомыми каждому из нас. И вот он просыпается, пытается восстановить в памяти утерянные файлы, ничего не соображает, поворачивает голову, и видит, что на полу валяется баба, не подающая никаких признаков жизни. Пригляделся... А это Алла Пугачева.
У Розанова был шок. Доигрался. Допрыгался. До... Что же я ее к себе домой-то притащил?! И что я с ней сделал?! И что теперь будет?!
А это просто Монро решил никуда не уезжать, тоже отметил это по всем правилам, пришел домой к Розанову, открыл дверь своим ключом и, не раздеваясь, лег спать.
Фюрер
Несколько лет назад на съемках передачи в арт-клубе "Пилот" в перерыве между своими длинными монологами Монро стоял, покачиваясь от выпитого, окруженный телевизионщиками. Он был переодет в Гитлера и, как всегда, невероятно походил на своего персонажа, то есть, вошел в роль. У него кто-то спросил: "Владислав, скажите, как стать звездой? Как все-таки прославиться?" Монро начал отвечать заплетающимся языком:
- Можно, конечно, пойти по пути Сташевского, которого имеет Айзеншпис...
В этот момент мимо них проходит Юрий Айзеншпис, слышит оскорбление в свой адрес и, естественно, возмущается.
- Это кто там на меня наехал?! - поинтересовался продюсер и стал пробиваться к источнику оскорблений. Каково же было его удивление, когда навстречу ему выкатил пьяный в жопу Фюрер и грозно закричал: "Это я! Гитлер!". И затем, немного подумав: "В лагеря!"
Премьера
Владик Монро - большой поклонник высокого искусства. Однажды благодаря чьим-то родственным связям он в компании друзей оказался на премьере какого-то балета в Большом театре. Все сидели в VIP-ложе, вовсю распивали алкоголь, курили что-то запрещенное и вообще плохо себя вели. В самом разгаре веселья Монро затих. Из состояния глубокой комы его вывела неожиданно воцарившаяся тишина: накал страстей на сцене Большого, тишина в зале, пауза в оркестре. Монро вскочил на ноги, набрал полную грудь воздуха и изо всех сил страшным ревом взрезал тишину зала.
- Итс май лайф!!! - закричал он, театрально взмахнув рукой. Представляете себе, какой эффект это произвело на почтенную публику? Еще бы! Премьера, и вдруг прямо из королевской ложи - такая правда жизни.
Живопись Гей-артмодерн
Живопись Гей-артмодерн
