Конец августа. Геи съезжаются в Ниццу. Их много, они приехали со всей Европы. Повод вполне понятный - "Ей" полтинник и "Она" начала свой новый тур Sticky&Sweet. А тут еще и Ницца, и солнце, и море - как не поехать? Особенно привлекателен этот вариант для русских - первый концерт тура прошел в Кардиффе, а британскую визу еще надо получить...

Гей-флаг как всегда развевается у пляжа Castel в самом начале набережной Соединенных Штатов, перетекающей в Променад дез Англе. За пару лет моего отсутствия флаг изрядно поизносился. Публика на пляже тоже несколько потасканная, все оживлены - после концерта ожидаются две "официальных after-party" в гей-клубах, не говоря уже о неофициальной мандежке на самом концерте.

"Зачем мне все это?" - в очередной раз задаюсь я вопросом, и говорю сам себе: "Больше никогда!". Вечером ужинаем на арендованной нами вилле с друзьями из Петербурга, которых встретили в Старом городе. Женя, Макс и Андрей рассказывают, что из Ниццы едут следом за Мадонной на ее концерт в Берлин, а Катя сокрушается, что из-за работы вынуждена была продать билет на берлинское шоу. Мы с моим другом Володей вежливо киваем, переглядываясь: "До такого безумия мы еще не дошли".

На стадион Charles Ehrmann мы приезжаем в 21.15 и сразу проходим в фан-зону, по дороге непрерывно здороваясь со знакомыми из Москвы и Петербурга. По контрасту с многокилометровым военным оцеплением московского концерта двухлетней давности легкость проникновения на площадку просто изумляет. Над сценой висит грандиозная конструкция, из которой во время концерта периодически будет спускаться многометровый полупрозрачный цилиндр - он будет выполнять и функцию ширмы при смене антуража, и служить экраном для видеопроекций. Как вся эта махина закреплена совершенно непонятно. По бокам от сцены - две гигантские буквы "М", явственно напоминающие логотип Банка Москвы.

На травке, усыпанной газетами Nice-Matin с ликом Мадонны на первой странице, в изнеможении сидят люди - настоящие фанаты все равно зачем-то давились на жаре начиная с полудня, чтобы первыми заскочить на стадион. "А публика-то у нее - все больше ее возраста", - цинично, но точно замечает мой друг Володя. В ту же минуту по стадиону прокатывается волна оживления, кто-то начинает аплодировать: пришел малорослый располневший Боно в окружении длинноногих фей, жующих жвачку. Его усаживают в небольшой VIP-выгородке, расположенной прямо посреди фан-зоны. Свет сразу гаснет и шоу начинается в 21.25 - на пять минут раньше времени, указанного в билетах.

После впечатляющего видеопролога под звуки Sweet factory intro появляется Она - на троне Кащея Бессмертного из советских фильмов-сказок. Сразу становится ясно, что Мадонна похоже и в самом деле решила быть бессмертной - выглядит она потрясающе. Весь концерт, кажется, для того и задуман, чтобы доказать всем: "Я еще ого-го!". Чего стоит один только трюк с проскакиванием всей сцены от одного ее конца до другого со скакалкой. "А ведь она после этого еще и поет!" - восклицание соседки-русской барышни звучит двусмысленно: с дыхалкой у Мадонны действительно все в порядке, а вот с попаданием в ноты как-то не очень. Да и подозрение в использовании временами фанеры кажется совсем небезосновательным.

Но желание заниматься говноедством как-то очень быстро пропадает. В отличие от шоу второй из еще вменяемых гей-див - Кайли Миноуг - Мадонна весь концерт держит в напряжении. Проходных песен нет даже среди композиций с нового альбома, не говоря уже о проверенных временем блокбастерах. Танцоры - как всегда потрясающие воображение. Режиссура отменная, хотя посыл, как это часто и случается в шоу у Мадонны, несколько прямолинейный - Джон Маккейн оказывается в одном видеоряду с Гитлером, Барак Обама - в компании с Махатмой Ганди, Элом Гором, все тем же Боно и другими праведниками. Что ж - по Штатам тур Мадонны будет проходить ровно перед выборами.

Постановка на песню She's not me вообще захватывает: на сцене четыре живых манекена в образах а-ля "она же, но двадцать пять-двадцать-пятнадцать-десять лет назад". Со своими двойниками из прошлого теперешняя Мадонна разделывается нещадно.

При этом древние песни звучат абсолютно современно в новых обработках, а временами совершенно пронзительно: La isla bonita с цыганским припевом Lela pala tute вышибает у меня слезу. После нее Мадонна отходит в тень, чтобы оставить сцену в распоряжении румынского оркестрика, который затягивает свою лирическую Doli doli. "Она стареет", - скажет кто-то потом по этому поводу. Да нет, просто она прагматично понимает, что это хо-ро-шо и может украсить и разнообразить ее шоу.

Никогда не мог бы подумать, что именно неклассическое, новое звучание Like a prayer, Music, Ray of light будет "вставлять" больше, чем оригинал. Ну а эвитовское You must love me с легким стебом над собой же в конце вообще заставляет задуматься о том, что наши петербургские друзья совсем не такие уж сумасшедшие - я бы и сам поехал на следующий концерт тура, если не в Рим, то хотя бы в Будву.

После концерта мы находим этих самых друзей метрах в двадцати позади нас в диком изнеможении - они пришли к стадиону в 13.00, чтобы занять места получше. "Так вы не видели Robyn на разогреве!" - восклицают они почти гневно. Неприятность эту мы переживем.

На танцполе в Le Club на одной из тех самых "официальных" вечеринок сложно пошевелить даже локтем, а перед входом в клуб парни из Петербурга заводят приятные знакомства с москвичами: "мама здесь квартиру покупает, вот приехал обставлять".

Через пару дней на том же пляже еврогеев стало заметно меньше, зато прибавилось пузатых русских болельщиков, загорающих прямо с "зенитовскими" шарфиками на шее - впереди был матч за Суперкубок УЕФА в Монако. Но это, сами понимаете, была совсем другая история.