Такие экземпляры, как итальянский фотограф Роберто Кустерле (Roberto Kusterle) - не частые для нас гости. Все больше мы пляшем свои словесные ритуальные танцы во славу новых глянцевых идолов - гламур-тужур, дискурс симулякров и прочая дребедень. А когда из необъятных просторов всеобщего культурного подсознания всплывают абсолютно другие, древние и давно забытые мифические образы, запорошенные вековой грязью и пылью, словно только что извлеченные из земных недр, мы недоумеваем - неужто Апокалипсис совсем близко?

Роберто Кустерле пугает и завораживает нас этими земельно-серыми хтоническими существами. Он словно разверзает перед нами бездну Тартара, где бродят тени недогероев, ревут титаны и мучаются слепые циклопы. Это не диковинные уродства, это - прекрасное безобразие сверхчеловека. Их протоантичные тела сделаны еще не из нежного мрамора - они грубо вырублены из темных скал, либо слеплены из глины и песка. Напряжение фигур выходит за грани понятия мужественности. Мир еще слишком хаотичен, чтобы быть аполлоническим, и слишком девственен, чтобы иметь признаки дионисийства.

До сорока лет Кустерле занимался живописью и инсталляциями, после чего, в 80-е годы, стал эксплуатировать накопленный опыт в фотоискусстве. Назвать его технику черно-белой авторской печати "а ля винтаж" оригинальной, конечно, не повернется язык, но есть одно отличие: если большинство пытается создать картинку с посылом на первые снимки девятнадцатого века, то Роберто Кустерле старается "подделать" фотографии времен, когда еще не было не то что колеса, но даже и самого человека. И в виде "под старину" все выглядит до глупости убедительно.

Перед нами не выхолощенная сладкая форма символа с размытым значением, а нечто сакральное по своей очевидной древности - срабатывает генетическая память, но, признаем, действующая не без помощи стереотипов: рога, крылья, лохмы и позы нам, все-таки, что-то подсказывают.

И если первым негативом считался Спас Нерукотворный, то почему бы не дать право на существование снимков зарождения языческого мира?