"Принять решение мне помог год, проведенный в Англии. Я любопытен, поэтому побывал везде: в судах, в галереях, в музеях, в гей-клубах. Впервые я понял, что значит быть самим собой".

Вернувшись в Германию, бывший адвокат решил переехать туда, где ничто не сможет помешать ему творить: в Кельн. "Это "наименее германский" из всех городов страны. Он был полностью уничтожен во время войны, а затем восстановлен и застроен новыми зданиями, все они 50-х - 60-х годов. И люди, которые там живут, подстать городу - они приветствуют все новое". Это подтверждается смелостью его моделей, местных парней, без смущения позирующих фотографу обнаженными где угодно. "Меня часто критикуют за то, что слишком часто фоном для моих работ служат граффити, - говорит фотограф. - Это объясняется очень просто: так же как авторам этих граффити для работы мне нужно безлюдное место с хорошим освещением".

Джотт не делает постановочные фото и гордится тем, что его работы отражают спонтанность жизни, спонтанность города и его обитателей. "В работе должна быть неожиданность. Только так можно передать подлинный характер человека, его настроение, его дух". Например, снимая моделей под душем, фотограф стремится запечатлеть контраст плавных и округлых контуров их тел с отвесными струями воды. "Во время съемок я смотрел на то, как вода словно смывает с них все наносное, обнажая истинную человеческую сущность", - говорит он.

Собственно говоря, все его работы посвящены мелочам, деталям: резинка свитера на мускулистом животе, плечо с татуировкой на фоне грубой кирпичной стены, отражение пробегающего железнодорожного состава в чьих-то глазах". Фотографии кажутся пропитанными брутальной, индустриальной эротикой, однако сам Джотт это отрицает. "Я не устаю повторять, что я не занимаюсь эротической фотографией, а делаю портреты. Я не продаю свежую плоть". Что же, художник должен защищать свои творения, тем более в Германии, где лучше всего продается именно плоть, правда, в виде колбас.