Впервые я посмотрел "Розового нарцисса" (Pink Narcissus), фильм 1973 года, на занятиях по фильмам и пьесам, созданных геями и лесбиянками, в Университете Тафтс. Скорчившись в кресле переполненного просмотрового зала, я неожиданно оказался в мире восхитительных излишеств и выдумок, который приятно возбудил мои чувства и любопытство. В кратком вступительном слове нам объяснили, что фильм, подписанный "Аноним", является работой Джеймса Биджгуда (James Bidgood). Он был известен дизайном пышных одежд для маскарадов, девушек из высшего общества, а также фотографиями молодых мужчин, сделанными в стиле середины XIX века под псевдонимом Les Folies Des Hommes в честь парижского мюзик-холла Folies Bergere.

Я обнаружил, что после того, как уникальные фотографии Биджгуда красавцев-юношей были опубликованы в 1964 году в книге AMG "Physique Pictorial", он собрался снимать свой первый и последний фильм на 8-мм камеру на фоне сделанных вручную декораций, усердно выстроенных в его маленькой квартирке. "Розовый нарцисс" рассказывает о гомоэротических эскапистских фантазиях любимой модели Биджгуда, молодого хастлера, которого он назвал "Бобби Кендалл" (Bobby Kendall). Для завершения этого труда понадобилось семь лет. К сожалению, к 1971 году, когда фильм был готов, многое изменилось. Биджгуд заявил, что его оригинальная работа была разрушена руками режиссеров монтажа, и в ответ на это решил выпустить фильм анонимно. Он надеялся, что таким образом появится легенда о "Розовом нарциссе" и возрастет популярность фильма, так как зрители будут пытаться понять, кто скрывается под маской неизвестного режиссера. Вместо этого фильм стали ошибочно приписывать Энди Уорхолу (Andy Warhol) или Кеннету Энгеру (Kenneth Anger), а вскоре и вовсе забыли как устаревшую гомосексуальную эротику, так как в том же году вышел эротический триллер в стиле хардкор Уэйкфилда Пула (Wakefield Poole) "Парни в песке" (Boys in the Sand), полностью изменивший индустрию гей-порно и вкусы зрителей. Помимо редких показов в начале 1980-х на кинофестивалях гей-фильмов о "Розовом нарциссе" никто не слышал, и Биджгуд был практически забыт, как и огромное число других авторов нью-йоркского андерграунда середины 1960-х.

Я пытался свести воедино все, что нашел, когда по счастливой случайности во время обеда с моим другом Гидеоном Лестером (Gideon Lester), помощником художественного руководителя Американского репертуарного театра, Джеймс Биджгуд неожиданно опять всплыл на поверхность - его фотографии использовались для художественного оформления одного из спектаклей театра несколькими годами ранее. Благодаря Гидеону я завязал интересный телефонный диалог с Биджгудом о его карьере и жизни. Он по-прежнему жил в своем любимом Нью-Йорке и начал выходить из забытья после получения гранта Creative Capital, который позволит ему продолжать заниматься фотографией - теперь его работы стали привлекать внимание как недооцененная и важная часть иконографической истории геев. 20 ноября 2005 года я направился в Нью-Йорк, и в окружении бесчисленных фотографий и вырезок в маленькой квартирке в Ист Виллидж я был удостоен чести записать интервью с ним по поводу 35-летия выхода на экраны "Розового нарцисса".

Как Вы оцениваете свою жизнь как кинорежиссер?

Ну, в основном, жизнь - это кино, или пьеса, или мюзикл... Каждый день твоей жизни - просто еще один сон.

Когда Вы поняли, что Ваше призвание - быть фотографом и кинорежиссером?

У меня было много журналов с фотографиями, и однажды я задался вопросом - почему все эти парни стоят перед одними и теми же проклятыми каминами с одинаковыми смешными кусками ткани, закрывающими их хозяйство? Понимаешь, почему бы не сделать декорации в стиле Folies Bergere? Почему бы не поставить их в красивое окружение, и почему бы их не идеализировать? Я просто задумался над этим, почувствовал, что это должно быть в стиле Зигфилда (Ziegfeld - американский импрессарио на Бродвее в конце 19 - начале 20 века, прим. Gay.Ru), понимаешь. Вот в чем было дело - он прославлял, по общему мнению, американских девушек, я же пытался в меру своих скромных возможностей сделать это с ребятами.

Что для Вас значит слово "прекрасный"?

- Это забавный вопрос! Что значит прекрасный? В смысле чего - цветов, парней? Потому что это все равно. Прекрасный - забавное слово, его можно употребить практически для всего: прекрасным может быть даже подонок... Все зависит от того, откуда ты приехал.

Во время нашего разговора по телефону Вы сказали, что создавая "Розового нарцисса" Вы хотели сделать что-то прекрасное...

Я имел ввиду общую идею прекрасного. О, ты говоришь о душе? На мой взгляд, это не имеет ничего общего с душой. Ну, например, я только что понял, когда готовился к интервью, что не воспользовался моими парнями-моделями, хотя большинство фотографов не упускали этой возможности. Я не думаю, что половина из них делала фотографии. Они просто давали объявления, что требуются парни, собирали их вместе и вставляли в фотоаппарат пленку. Я не говорю, что не переспал с некоторыми из моделей, но это было для меня не главным. Это никогда не было критерием для съемок.

Это Вы выбрали название "Розовый нарцисс"?

- Да.

Почему?

- Оно появилось, потому что он был нарциссистом... Очень розовым.

А что оказало особое влияние на фильм?

- В основном мюзиклы производства MGM. И фильм "Красные башмачки" (The Red Shoes), который в то время произвел фурор. Боже мой, что за фильм! По нему пытались поставить мюзикл, но он провалился. Там рассказывается о девушке, которая танцует в балете под названием "Красные башмачки" (говорит с русским акцентом), там есть русский парень, постановщик этого балета, и девушка, которая надевает волшебные красные башмачки и танцует до тех пор, пока не умирает, потому что не может снять эти башмачки. В конце она умирает, но они все равно продолжают танцевать этот балет (шепчет) - только с туфельками! А затем он выходит на сцену и плачет, это просто сказочно... А цвет! Раньше фильмов с подобной передачей цвета не снимали. Они все так прекрасно сделали, все как будто плавало в желе! Это было невероятно!

Когда "Розовый нарцисс" впервые вышел на экраны он ошибочно приписывался Энди Уорхолу. Что Вы думаете о его фильмах?

- Ничего. Я не большой поклонник Энди Уорхола. Большинство людей, которые изменили мир... Я не принадлежу к ним и стараюсь о них не думать... "Розовый нарцисс" не похож на работы Уорхола. Хотя бы потому, что он никогда не вкладывал ни во что так много сил и этим всегда раздражал меня.

Как Вы нашли всех этих парней, снимавшихся в "Розовом нарциссе"?

- Ну, я знал одного парня по имени Дон Брукс (Don Brooks), который тоже снимался в фильме в роли Ангела... Мы работали над декорациями, и Дон иногда уходил в час-два ночи вроде бы "на поиски талантов". Это было время детей-цветов. И он возвращался, приводя большую группу людей, которых просто встретил на улице. Однажды у одного парня выпал из штанов на пол пистолет. И, Боже мой, они были натуралами, половина из них никогда ничего подобного не делала ... а у нас делали. Да, были деньки. Я не хочу быть одним из тех, кто постоянно вспоминает о старых днях, но это было уникальное время и место. 60-е и 70-е были и вправду потрясающим временем.

Вы не думаете, что тот факт, что многие из Ваших моделей были натуралами...

- Ну, не все, но многие...

Просто дополнительно разогревало воображение?

- Нет, я так не думаю. Я не думаю, что это сыграло какую-то роль. И правда, не думаю... Я никогда об этом и не задумывался.

Так это был просто эстетический выбор?

- Они мне казались красивыми. Но по их взгляду я понимал, что этот парень не будет спокойно сидеть в гриме по восемь часов в день. Понимаешь, надо быть немного околдованным всем этим, чтобы пойти на работу с такими ребятами и терпеливо все сносить.

Что Вам нравится в Нью-Йорке?

- Я не знаю, что мне нравится. Как только я сошел с автобуса в 1951 году и ступил на тротуар, я знал, что попал домой. Дом - очень важное слово в том, что я пишу. Мне нравится его использовать, потому что дом - что-то типа "матери".

Итак, чтобы оценить правильно эти десятилетия, по-вашему, надо обратить взгляд назад?

- Ты знаешь, все, что мы делаем сегодня, предстанет совсем в другом свете со временем - все будет подернуто патиной. В этом и есть романтика прошлого. Наши воспоминания тем и хороши. Они дают нам успокоение и все смягчают.

Именно поэтому Ваш фотографический стиль такой мягкий с эстетической точки зрения?

- Я не знаю, возможно. Я полагаю, что я весьма изнежен.

Во многих Ваших работах есть некоторая искусственность. Вы считаете, что "Розовый нарцисс" - гей-фильм?

- Ну, возможно. Я в общем-то не знаю, что такое гей-фильмы. Я полагаю, это те, где есть Лас-Вегас, ледовые шоу, фильмы Сони Хени (Sonja Henjie - норвежская фигуристка, снималась в фильме "Серенада Солнечной долины", прим. Gay.Ru), где все блестит, в шифоне и в перьях.

Как Вам удавалось балансировать между красотой и гротеском в "Розовом нарциссе"?

- Представляешь линию ультразвуковой кардиограммы? Я изобразил ее в своем фильме. Линия горизонта похожа на ультразвуковую кардиограмму Нью-Йорка - вверх и вниз, изломанная линия...